Книга Газпром. Новое русское оружие - Михаил Зыгарь

Газпром действительно хотел получить весь газ, без остатка. А Туркменбаши хотел новых дворцов, новых статуй, а значит – все больше и больше денег. И обе стороны были уверены, что смогут друг друга перехитрить.

– В личном общении он был очень душевным человеком. Он же был поэт! – вспоминает переговоры с Туркменбаши бывший зампред Газпрома Александр Рязанов. – На праздники мы привозили ему подарки. Однажды мы купили ему древнюю книгу с упоминанием о Туркмении. Он очень сильно радовался. В другой раз – красивое изделие из золота. Но он действительно все понимал в газе. Знал вопрос досконально. Я всегда замечал, что у него в кабинете было жарковато. Мы-то всегда сидели в костюмах, а он – в рубашке с короткими рукавами. Может быть, специально, чтобы нам было неуютно.

По словам Рязанова, отговорить Туркменбаши от идеи прокладки газопровода в Европу по дну Каспия было нетрудно – газпромовцы пугали его большими затратами, а тратить деньги Ниязов не хотел. Он просто хотел больше получать. Поэтому жаловался:

– Вот вы в Европе продает газ по 250 долларов за тысячу кубов. А поделиться не хотите, нам платите копейки.

– Но, Сапар Атаевич, вы представляете какой у нас транзит! Потом, опять же, Украина ворует сколько. У нас большие издержки.

– Ну ладно, мы, туркмены, гордые. Мы денег в чужом кармане не считаем. И в Европу не лезем. Мы продаем свой газ на границе. Сколько хотите, столько и будет газа.

Газпром хотел весь и подписал с Туркменбаши 25-летнее соглашение о покупке газа, в котором, правда, лишь в общих чертах оговорены были объемы поставок. Ниязов обещал, что в 2007 году продаст 60–70 миллиардов кубометров газа, в 2008-м – 63–73 миллиарда, с 2009-го – 70–80 миллиардов кубометров. В Газпроме понимали, что газопровод «Средняя Азия – Центр» в плохом состоянии и не может пропустить более 50 миллиардов кубометров по территории Узбекистана. Специалисты говорили, что в Туркмении падает добыча и у Ниязова не будет тех объемов, которые он обещает. Но Газпром все равно подписывал. У него самого падала добыча, а Путин велел, чтобы газа было много.

Еще одна проблема заключалась в том, что Ниязов не хотел заранее оговаривать цену газа.

– Какая формула цены? Мы, туркмены, не любим формул. Мы там по ходу договоримся.

Газовая война между Газпромом и Украиной развязала ему руки. Сначала он продавал газ по 44 доллара. Потом потребовал 65 долларов. Потом 80 долларов. Потом 100 долларов. Чтобы лишить Газпром аргументов, он начал продавать свой газ всем одновременно: одни и те же объемы газа Туркменбаши продавал и Газпрому, и Украине, и Китаю, и при этом обещал увеличивать поставки в Иран.

Глядя на Ниязова, его вечные недруги Ислам Каримов и Нурсултан Назарбаев тоже решили не отставать. Узбекистан и Казахстан также подняли цену с 44–50 до 100 долларов за тысячу кубометров.

Александр Рязанов вспоминает, что газпромовские переговорщики говорили Ниязову:

– Сапар Атаевич, вы же мудрый, вы же понимаете, что, чтобы закупать у вас те объемы газа, о которых мы договорились, нам надо реконструировать газопровод, надо вложить в него миллиарда полтора. Или новую трубу проложить, или старую отремонтировать. Но мы же не можем тратить полтора миллиарда, пока не знаем, какие у вас запасы. Может, проведем независимый аудит ваших месторождений?

Туркменбаши долго сопротивлялся.

– У нас газа хватит на всех, – говорил он.

Потом, чтобы Газпром от него отвязался, он нанял компании DeGolyer & MacNaughton и Gaffney, Cline & Associates, которые оценили газовые запасы Туркмении. Но результаты исследования засекретил. По словам Рязанова, лишь однажды во время переговоров с Алексеем Миллером с глазу на глаз, Туркменбаши показал итоги аудита. Показал и все – даже в руках не дал подержать.

Выйдя из кабинета Туркменбаши, Миллер признался, что газа, по данным независимого аудита, у Туркменбаши недостаточно. Выполнить одновременно все обещания, устные и письменные, он не сможет. Но Газпром не стал уличать Ниязова во лжи. На всякий случай.

А Ниязов вскоре объявил, что в Туркмении открыто новое месторождение – Южный Иолотань. И в нем газа, по его, Ниязова, оценкам – 7 триллионов кубометров. В Газпроме ему, конечно, не поверили. Но никаких контрактов разрывать не стали. Потому что очень хотели купить весь газ. Сколько бы его ни было.

– В первую очередь мы будем обеспечивать газом Россию, – увещевал Туркменбаши. – Не думайте, что Туркмения хочет куда-то уйти со своим газом. Мы не готовы рассматривать проект Транскаспийского газопровода.

И эти слова для Газпрома были слаще газа.

А потом все вдруг лопнуло.

Туркменбаши умер. Оказалось, что он был человеком, и его сердце не выдержало. Оно разорвалось, конечно, от напора газа, который он наобещал продать Газпрому. Или от потока денег, которые он предвкушал получить. Или от великолепия дворцов, которые хотел построить. Или от блеска золотых статуй, которые собирался воздвигнуть. В крайнем случае, от обилия врагов, которых мечтал расстрелять.

Преемником Ниязова стал Гурбангулы Бердымухаммедов, его бывший врач, бывший министр здравоохранения и бывший глава комиссии по организации похорон. Именно он констатировал, что смерть Туркменбаши наступила от разрыва сердца. Первым его заявлением в качестве и.о. президента было обещание выполнить все газовые контракты, подписанные предшественником.

Летом 2007 года в городе Красноводске, разумеется, переименованном в город Туркменбаши, новый президент Туркмении принимал гостей: Владимира Путина и Нурсултана Назарбаева. Ислама Каримова тоже звали, но он почему-то не приехал. Три президента подписали соглашение о строительстве нового газопровода, который пойдет из Туркмении вдоль берега Каспийского моря, через Казахстан в Россию.

После подписания к новому президенту Туркмении подпустили журналистов. И они спросили, откажется ли Бердымухаммедов от проекта транскаспийского газопровода – через Азербайджан и Турцию в Европу. Того самого, которого Туркменбаши (не город, а человек) не хотел строить, потому что боялся Гейдара Алиева, потому что дорого и потому что его всячески отговаривал Газпром.

– Во всем мире идет диверсификация. И у нас еще, может быть, будут на рассмотрении эти проекты.

– То есть не стоит списывать его со счетов? – ужаснулся кто-то из российских журналистов.

– Не стоит, – повторил президент Туркмении.

Стоявший рядом Владимир Путин вдруг стал смеяться. Выходило, что купить весь среднеазиатский газ Газпрому не удастся.

– И запасов газа хватит? – добивали его журналисты.

– Хватит, – улыбнулся Бердымухаммедов.

Вероятно, будучи врачом и, в отличие от Ниязова, осознавая свою смертность, Бердымухаммедов имел в виду, что газа хватит на личный его век. Что он, президент Бердымухаммедов, умрет прежде, чем многочисленные партнеры – Иран, Турция, Азербайджан, Россия, Украина, Германия – почувствуют себя обманутыми.