Книга Зеркальные войны. Отражение I - Вадим Бой

Женщина отпила вина и закинула ногу на ногу. Достала из сумочки пачку «Честера», очень эротично взяла в ярко накрашенные губы сигарету. Хороша, чертовка! Она, что, думает совратить его? Господи, женщины, как вы неоригинальны!

— Я Азиза. Вы меня угостите чем-нибудь?

— Конечно.

Манфред взял ее бокал и выплеснул содержимое в открытую дверь. Потом подозвал официанта.

— Принесите, пожалуйста, стакан холодной воды. И пепельницу.

Через два часа Азизу было не узнать. Вместо яркой красотки по улицам Стамбула шла скромно одетая ничем не примечательная женщина. Серое платье ниже колен самого простого покроя каких навалом продается в дешевых магазинах, туфли на низком каблуке, узел из волос на затылке. Помаду с губ и краску с лица по настоянию Манфреда она тоже смыла и на свет явилось неброское, но все же очень милое личико наложницы из гарема старшего помощника младшего писаря султана. Понравилась ей эта смена имиджа или нет, неизвестно. Скорее всего нет, но Азиза недовольство показывать не стала, сразу поняв, кто в их команде главный.

Перемещение по евразийскому континенту продолжалось. Через Иран и Афганистан Мердок спешил в Пакистан, откуда было рукой подать до бывших советских республик.

Джамхурият Ислами Пакистан привлекал Мердока не только своим географическим положением. Аграрная страна, в которой несмотря на реформы сохранились помещичье и крестьянское землепользование. Страна, где помещик царь и бог на своей земле. Никто к нему не суется и он никого не трогает. Свой уклад, свои правила. Тем более, если среди таких землевладельцев есть свои люди. А у этих своих людей есть друзья, которые наизусть знают все тайные тропы через границу в Киргизию.

Друзья не подвели. За весьма скромное по европейским меркам вознаграждение два худых оборванных крестьянина ни о чем не спрашивая навьючили на ослов несколько тюков с теплыми вещами и провизией и мини караван тронулся в путь.

Кыргызстан. Спроси у кого, что он представляет собой, мало кто скажет что то вразумительное. Столица Бишкек, бывший Фрунзе, денежная единица сом и озеро Иссык-Куль. И горы. Вот, пожалуй и все. И до распада СССР республика на фоне гигантов вроде Казахстана была не очень то заметна, а теперь и вовсе ушла в тень. Без денежных вливаний захирели совхозы и колхозы, расположенные на высокогорных долинах, уклад и быт в аулах вернулся к прежнему, к дедовскому.

В один из дней ранним туманным утром, когда солнце еще только думало под горизонтом, вставать ему или нет, средний внук аксакала Жусупа Абрабаева вышел из саманного дома на краю поселка. Вздрагивая от холода, он плеснул пару раз себе на лицо ледяной воды из умывальника и пошел по тропе в горы. Там, за речкой, в долине пасется стадо овец, за которым присматривает его старший брат. Уже неделю он ест только баранье мясо. Это хорошо, что мяса вдоволь, но без хлеба любая пища рано или поздно становится противной. Ничего, терпел неделю, потерпит еще день. В сумке много лепешек, которые испекла бабушка.

Вспомнив про лепешки мальчик почувствовал голод. Вечно эти взрослые торопят. Давай ешь быстрее, брат ждет! Он и успел только выпить кружку козьего молока. Разве еда?

Пацан остановился, сунул руку в сумку и отщипнул кусочек лаваша. Брату и так хватит. Нехорошо, конечно, Аллах может наказать за это, но ведь он взял совсем немного!

Через час солнце все таки решило, что хватит морочить головы этим маленьким козявочкам, которые ползают по земле и считают себя пупом Вселенной и выглянуло из-за горизонта. Туман сразу загустел и пополз к небесам плотными белыми хлопьями. Идти стало легче и мальчик вприпрыжку побежал по тропинке. Еще через час тропа подобно ручью соединилась с каменистой горной дорогой, которая одной обочиной падала в пропасть, а другой придерживалась за отвесный, уходящий к вершине горы склон.

Средний внук аксакала Жусупа Абрабаева, наверное, так и дошел бы без происшествий до своего старшего брата, но, кусок лаваша был съеден, а тот, кто сидел на небе был безжалостен.

Дорога как судьба раздвоилась. Одним рукавом она продолжала бежать вдоль пропасти, а другим свернула вправо и, сделавшись уже, уходила между скал в туман. Из которого доносились какие то странные звуки.

Мальчик остановился. Это было не рычание барса, не камнепад и не клекот беркута. Эти звуки были неизвестны ему. Это было интересно. Он постоял минутку, отщипнул еще кусок лепешки и пошел по дороге вправо.

Идти пришлось недолго. Через пару сотен метров дорога окончилась тупиком в виде небольшой каменной площадки. Вздрагивая от стука механического сердца-мотора на площадке стояла большая темно-зеленая машина.

Мальчик еще не видел таких. Иначе как на ишаках и лошадях к ним в аул добраться было нельзя. Правда, внизу, в городе, где он был два раза с отцом и дедом он с любопытством осматривал эти железные повозки, но те были маленькими и совсем другого цвета. А эта была размером с их дом, длинная и кузов у нее был плоский и низкий. И на кузове лежала странная штуковина. Она очень походила на срубленный ствол большого дерева, только верхушка у нее была заостренная и вместо корней торчали треугольные пластины числом на один меньше чем пальцев на руке.

Около машины ходили люди. Одеты они были одинаково, но сразу можно было понять, что человек, который стоял немного в стороне их командир. Он говорил на непонятном языке, показывал пальцем и остальные послушно исполняли его указания.

— Камень из под опоры убери! Теперь левую. Выравнивай платформу. Хватит! Пробный подъем. Пошел!

Машина взревела как раненый медведь и дерево на ее спине стало подниматься верхушкой к облакам.

— Достаточно! Систему наведения проверяли?

— Еще вчера.

— Проверь еще раз. Если что то не сработает, шкуру спущу! У нас только один старт. Азиза, принеси карту.

Один из мужчин оказался женщиной, только в брюках! Мальчик поморщился. Грех то какой! Порядочные киргизки так не ходят. Дедушка, увидев такое безобразие был бы очень недоволен.

Женщина-мужчина полезла в кабину. А командир обернулся и увидел мальчика. Похоже, он не очень удивился, потому что его голос был почти ласковым. Только лицо сразу стало злым.

— Почему здесь посторонние? Где охрана?

Мальчик сделал шаг назад, но кто-то крепко взял его за плечо. Невидимый кто-то виновато произнес.

— Недоглядел, моя вина. Туман.

— Мне наплевать на туман. Будешь наказан.

Мужчина со злым лицом подошел к мальчику и спросил на его родном языке.

— Ты кто?

— Алатас.

— Как здесь оказался?

— Я не нарочно. Я к брату иду. Он пасет баранов в долине. Несу ему лаваш. Вот…

Мальчик достал из сумки надкусанную лепешку. Мужчина покачал головой.

— Брату несешь, а сам слопал. Аллах тебя за это накажет.

— Я немного.