Книга Призрак на вахте - Владимир Шигин

Как же отнеслась Екатерина II к идее дарданелльского прорыва в 1770 году? Дело в том, что посланный с донесением был задержан в Ливорно. В это время на Средиземноморье распространилась эпидемия чумы, и князь был посажен в сорокадневный карантин. Пока вестник громкой победы сидел в карантине, слухи о небывалом разгроме докатились до столицы Российской империи. Однако конкретных данных было крайне мало. Екатерина II с присущей ей проницательностью сразу проанализировала все возможные варианты и остановилась на двух с ее точки зрения наиболее вероятных: полный разгром турецкого флота и прорыв эскадры в Черное море. Но и это не все. В беседе с Н.И. Паниным императрица, оценивая средиземноморскую ситуацию, заявила, что для нее предпочтительнее был бы прорыв кораблей через Дарданеллы. Эти слова донесла до нас история.

Российскую императрицу давно увлекала мысль об отвоевании у турок черноморских проливов. Случись так, Россия получила бы выход на мировые морские пути. Эта позиция ни для кого секретом не была и, естественно, не могла не вызывать самого активного противодействия со стороны Англии. Вполне возможно, что в идее дарданелльского прорыва британские агенты усмотрели первый шаг в осуществлении далеко идущей екатерининской внешней политики.

Интересен и такой факт. Почти одновременно со шпионско-диверсионной деятельностью Эльфинстона на Средиземном море на Дунае действовал другой агент английской короны – адмирал Ноульс. Однако очень скоро он был разоблачен и по указанию Екатерины II, так же как и Эльфинстон, изгнан из России.

Если отбросить элемент случайности, как крайне редкий в таких делах, то сам собой напрашивается вывод: Эльфинстон и Ноульс являлись звеньями одной цепи в крупномасштабной операции британской разведки по предотвращению продвижения Росси к Черному морю. Этот факт косвенно подтверждается многими отечественными историками, утверждающими, что английское правительство в ходе русско-турецкой войны 1768–1774 годов предприняло немало враждебных России действий, препятствуя ее выходу к Черному морю.

Что касается Англии, то британские источники по вопросу деятельности своей военно-морской разведки в России в 1769–1774 годах хранят молчание. Тому есть и объективные причины. «Подавляющее большинство материалов, связанных с секретной службой в XVIII веке, уничтожено, – пишет знаток британских спецслужб Е.Б. Черняк. – Часть из них считалась личными бумагами министра и забиралась им с собой из архива после ухода на пенсию».

Из всего сказанного напрашивается только один вывод: Дарданалльская операция русского флота 1770 года не состоялась исключительно из-за активного противодействия английской разведки.

И снова вопрос! Почему, зная о явной враждебной деятельности англичан, русское правительство не приняло практически никаких решительных мер по пресечению диверсий?

Точную причину такого на первый взгляд непонятного поведения назвать достаточно сложно. Однако можно выделить, по крайней мере, четыре наиболее вероятные причины столь лояльного отношения к проискам английской разведки.

Первая заключается в том, что официальная поддержка Англией политического курса России как союзника по «Северному аккорду» была крайне необходима ей для быстрого решения польского и черноморского вопросов и принуждала русское правительство смотреть сквозь пальцы на подобные вещи.

Вторая причина могла заключаться в том, что России предстояло продолжить боевые действия на Средиземном море, перебрасывать туда дополнительные эскадры, что без официальной поддержки Англии осуществить было бы крайне сложно.

Третья причина кроется в личном нежелании Екатерины И предстать перед Европой в образе жестокой и подозрительной самодержицы.

И наконец, четвертая причина состоит в том, что в общем и целом пребывание русского флота в Средиземном море и особенно морская блокада Стамбула, подрывавшая французскую торговлю на Средиземноморье, была Англии весьма выгодна, и русское правительство могло быть вполне уверенным, что с отменой Дарданелльской операции и со стабилизацией обстановки на Средиземном море активность британских шпионов пойдет на убыль. Что в общем-то впоследствии и подтвердилось.

Что же касается итога деятельности британских секретных служб на русской эскадре, то, несмотря на попытку помешать прорыву русских кораблей в Средиземное море через Дарданеллы, главной своей задачи они не выполнили: в 1771 году в Черное море вошли корабли Азовской флотилии вице-адмирала Алексея Наумовича Сенявина. Отныне и навеки Россия открыла свое южное окно в Европу!

Глава вторая В аду пожаров

Во все времена на флотах всех стран мира пожары были и остаются одним из самых страшных бедствий. Порой две противоположные стихии – огонь и вода с какой-то дьявольской согласованностью внезапно обрушиваются на моряков, и тогда спасения уже быть не может… Пожар на море – это страшно! К сожалению, сия чаша не минула и российский флот. Наверное, самым страшным за все триста лет его существования был пожар парусного линейного корабля «Нарва» в 1715 году, на самой заре создания нашего флота. Сведений о той давней катастрофе почти не сохранилось, но масштабы ее не могут не вызвать ужаса и сегодня…