Книга Повелители стихий. Книга 2. Огненный джинн - Рэйчел Кейн

Я вернулась с тонкого плана, и почувствовала, что мое тело начинает обращаться в туман. Я собралась воедино и обернулась.

Двое детей и собака. Все одинаково испуганные. Девочка с распухшим от слез лицом, цеплялась за своего брата; ему было около десяти, и он очень старался казаться бесстрашным и поддержать маленькую сестренку и скулящего щенка.

– Леди? – спросил он. Его голос срывался и дрожал, но звучал совершенно ангельски. – Вы нам поможете?

Он спрашивал об этом так вежливо, в то время как смерть кружилась в паре сотен футов над его головой, и здание банка полыхало гигантским костром в трех кварталах от него. Посетители «Starbucks» кричали и пытались спрятаться за стойкой.

Я обняла всех троих и прижала к себе, закрывая их своим телом, а пламя в вышине боролось с ветром, пытаясь огненным покрывалом опуститься на город.

Принуждение по-прежнему действовало. И, как я понимала, будет действовать и тогда, когда у меня уже не останется сил контролировать торнадо. Я создала два бедствия вместо того, чтобы предотвратить одно. Огонь прорвется сюда, а торнадо добьет тех, кто выживет.

Волосы у меня на затылке встали дыбом. Что-то огромное… белая волна силы пронеслась сквозь, сметая пламя, разрушая механизм бури. Она нахлынула острым пенящимся морем.

Она казалась знакомой. Нет, онабылазнакомой – так же, как энергия, наполнявшая мое тело; собственно она и была ею.

Это пришел Дэвид.

Я медленно подняла голову в наступившей тишине, той горячей зеленой тишине, которая наступает перед тем, как обрушится торнадо. Огонь в здании банка в последний раз вспыхнул бело-голубым и растаял легким дымком. Ленты пламени исчезли.

Дэвид стоял на другой стороне улицы рядом с кофейней, и его медные волосы блестели как шелк. Он был одет в дорожный костюм – голубая рубашка, голубые джинсы, пальто оливкового цвета, которое сейчас развевалось на ветру.

Он выглядел уставшим. Чудовищно уставшим. И его тоже окружали голубые искры. Они поблескивали рядом с почти видимой пуповиной, связывающей нас.

– Джоанн, – прошептал он. Я почувствовала его голос даже издалека, словно дыхание кожей.

Я не сказала ничего вслух – просто не могла – но принуждение вновь набирало силу, пламя высасывало мою энергию и снова начинало формироваться над головой. Огненный снежок. Глыба. Солнце. Его свет был таким ярким, что город превратился в бледно-серую тень.

– Останови меня, – попросила я. Я знала, что он слышит, чувствовала по вибрации пуповины. –Убей меня, если придется. Оборви связь.

Он взглянул вверх, на разбухающий шар пламени в небесах, потом опять на меня. Мне не нужно было говорить ему, что я не могу остановиться. Он знал. Он понимал.

Я посмотрела на его ауру – она мерцала бледно-оранжевым – цветом страдания, слабости и приближающейся смерти. Я протянула к нему руку и увидела, что такое же сияние окружает и меня.

То что я делала, убивало нас обоих. А, так как я забирала энергию своего хозяина Кевина, то, возможно, и троих.

– Останови меня, – повторила я. Серебряная нить, связывающая нас, побледнела, пульсируя в такт биению сердца. –Боже, Дэвид, пожалуйста, я не знаю, как…

– Я знаю, – сказал он. –Она просто хотела привлечь мое внимание.

Я не видела, как он двигается, но неожиданно он оказался рядом, опрокинул меня на землю, подальше от детей и заливающейся лаем собаки, солнце над головой взорвалось раскалено-белой яростью, но я уже не видела, не могла видеть, мы падали сквозь землю, сквозь эфир, возвращаясь тем же путем, которым я пришла сюда.Нет!Я вырывалась, пытаясь освободиться, пытаясь предупредить его, что так он убьет нас обоих. Он не отвечал. Быстрее. Быстрее. Все вокруг превратилось в мельтешение огней, цветов, движений, шепотов, криков…

…и мы оба со стуком упали на ковер цвета шампанского в гостиной Иветты Прентисс. Я еще не успела понять, где мы, но Дэвид уже рванулся к открытой бутылочке из-под духов, которая лежала на столе, но Кевин опередил его и схватил ее сам.

Я ощутила гнев Дэвида и увидела самодовольную улыбку Иветты. Он был готов порвать ее на кусочки. В нем не осталось ни доброты, ни вежливости, ни человечности. Он был огнем, готовым вспыхнуть.

Потом он вздрогнул, пошатнулся и упал на колени. Я уже поняла, что с ним происходит. Смерть. Совсем рядом. Он потратил столько сил, чтобы остановить меня, что у него не осталось ничего, и неоткуда было позаимствовать, кроме как забрать у меня, но он не желал этого делать.

То же происходило и со мной. Я обернулась и крикнула Кевину:

– Прикажи мне вылечить его! Быстро!

Не знаю, откуда у меня взялся такой голос и такая уверенность в том, что он послушается. Кевин отреагировал тут же:

– Вылечи его.

– Нет! – взвизгнула Иветта, но было слишком поздно. Я уже потянулась с Кевину и пополнила свои энергетические запасы. Дэвид лежал на спине, превращаясь в туман, распадаясь с каждым вздохом, а я вливала в него жизнь, отдавая все, что у меня есть.

Почти. Уже почти.

Дэвид застонал, встал на четвереньки, а потом поднялся на ноги. Он покачивался, как пьяница на третий день запоя. Его глаза горели ярко-оранжевым и смотрели прямо на Иветту Прентисс.

А потом он бросился на нее.

– Не давай ему причинить вред моей матери! Держи его! – завопил Кевин. Прямой приказ. Выбора у меня не было.

Я схватила Дэвида и повисла на нем, он же пытался стряхнуть меня. Я была не сильнее его, но энергия Кевина вливалась в меня, и сдержать ее было невозможно. А Дэвид был слабым, уставшим и едва живым.

Я пригвоздила его к стене, прижалась лбом к его лбу и прошептала:

– Прости, прости, прости, Дэвид… – Его руки, которые пытались оттолкнуть, теперь обнимали меня. Никаких слов. Они были не нужны нам. – Тебе не надо было этого делать. Пожалуйста, пожалуйста, уходи, я не буду тебя останавливать.

У Иветты уже была наготове еще одна бутылка. Декоративная синяя прямоугольная бутылка, у которой не было никакого хозяйственного предназначения, но имелась резиновая пробка, а потому в ней можно было держать джинна. Иветта открыла ее и поставила на кофейный столик рядом с моим пузырьком.

Когда она двинула рукой, я увидела веселый голубой отблеск. Искры и сюда добрались. Теперь я видела, что они летают вокруг нас, как светлячки.

Я встретилась взглядом с Дэвидом. Медные отблески еще мерцали в его глазах, но никогда еще он не выглядел таким человечным, таким близким, таким уязвимым.

– Я не могу уйти, – сказал он. Его голос звучал мягко, нежно, прощающе.

Это все я виновата, только я, о боже…

Он погладил меня по щеке. Меня окутало тепло, мне захотелось заплакать, но я не могла.