Книга Операция "Танк времени". Из компьютерной игры - на Великую Отечественную - Олег Таругин

Хрен вам, не будет ничего подобного в этой, новой истории!

И герр генерал Ланц, командующий той самой Первой горнострелковой дивизией вермахта, что держала оборону по берегу этой реки, уже не внесет в свой дневник (интересно, что за мания была у фрицевских генералов, от полевых до начальника генерального штаба Гальдера, дневники вести? Или не мания, а, скорее, комплекс собственной значимости? Типа, чтобы гарантированно оставить потомкам свои гениальные, единственные и неповторимые мысли?) страшное описание первого прорыва:

«…Через несколько часов после того, как Первая горная дивизия заняла свои позиции, ночью (…) начался первый прорыв окруженных войск. С чудовищным рокотом, в озаряемой осветительными ракетами ночи, русские колонны, плотно сжатые, под пронзительные команды своих офицеров и комиссаров катились на наши позиции. Мы открыли бешеный оборонительный огонь. Вражеские колонны пропахали нашу тонкую линию обороны, забивая и закалывая все, что стояло на их пути, оступаясь и спотыкаясь о собственные трупы, пройдя еще пару сотен метров, и, наконец, падают под нашим огнем. Оставшиеся в живых отошли по долине реки Берека. Через некоторое время — уже светало — от нас были посланы разведгруппы в долину Береки с целью выяснения обстановки. Но разведчики ушли недалеко, везде вокруг были русские. Всюду лежали трупы — неописуемая, жуткая картина. Но бои в „котле“ еще не окончились, там внизу, на берегу Береки, были еще десятки тысяч тех, кто не желал сдаваться. Атаки наших танков не имели успеха — их тут же контратаковали советские Т-34. Это выглядело как в кино. (…) Чудовищные крики и рев известили о начале нового прорыва. В мерцающем свете ракет было видно, как они идут. Плотную толпу сопровождали танки. На этот раз противник атаковал нас несколькими клиньями по всему фронту. (…) Вламывались они то тут, то там, в нашу оборону. Ужасны были их следы. С расколотыми черепами, заутюженными до неузнаваемости гусеницами танков, находили мы своих товарищей на этой „дороге смерти“».[4]

Кирилл мотнул головой, прогоняя воспоминания, явно не его и уж точно не лейтенанта Логова, а привнесенные в его сознание информационным подарком из будущего. А вот интересно, остальные игроки-«попаданцы» тоже ведь наверняка получили подобные подарочки? И сейчас каждый из них ведет свою маленькую войну, оперируя знаниями, которых в этом времени еще не существует? А вот, кстати…

Пришедшая в голову мысль, наверное, была совершенно гениальной. А, главное, дико своевременной, будто могла что-то изменить: вот если бы разработчики создали не исключительно танковую игру; если бы можно было, к примеру, подключить сюда авиацию. Даже не надо много, достаточно одного-двух игроков, готовых рискнуть по-настоящему… Которые, к примеру, тупо разбомбили бы штаб той самой Первой горнопехотной дивизии и ее артиллерию, а затем — еще и штаб дивизии Шестидесятой моторизованной… Ага. Прямо сейчас. Как будто такое под силу одному или двум самолетам. А про фронтовую ПВО ты, братец, и забыл? Конечно, забыл, ты ж по жизни танкист до самого мозга костей…

Да их просто собьют, и все. «Вы провалили миссию, game over, все дела», хоть за ней, за той миссией, и стоят тысячи реальных жизней. Это как минимум должен быть массированный авианалет, совершаемый десятками самолетов, и штурмовиков, и фронтовых бомбардировщиков. Тут не один-два и даже не несколько «одиноких игроков», тут надо бы «заслать» целый авиаполк. Угу, всего-то целый авиаполк. Гы. Может, ему следовало обратиться к разработчикам проекта и рассказать, что нужно сделать, а еще лучше — как сделать? Ага, какие мы все умные задним числом: лучше строителей знаем, как строить, лучше актеров, как играть, и лучше программистов, как программировать…

С другой стороны… Ведь получается, что, рассуждая так, он приходит к выводу, что лучше военачальников знает, как воевать? А вот и хрен, на самом-то деле он просто знает, чем все кончилось — и почему. И потом, он ведь не просто дает советы, он готов отдать свою жизнь, чтобы хоть как-то повлиять на ход событий. Свою — да, это-то понятно. Но ведь он сейчас распоряжается и жизнями других людей… Не десятков и не сотен, а тысяч… Готов ли он взять на себя такую ответственность? Опять же, если он не вмешается, люди все равно погибнут. Много людей. Очень много. Куда больше, чем… чем, если у него получится. Но если он вмешается, погибнуть могут совсем другие люди. Те, которые на самом деле дожили до конца войны, вернулись домой, к семьям, или создали семьи, обзавелись детьми… Это ведь не шахматы, чтобы разменивать одни фигуры на другие…

Кирилл невесело усмехнулся. Философ, блин… Не поздновато ли вам приходит все это в голову, уважаемый Кирилл Сергеевич; не поздно ли вы соизволили сомнения испытывать? Или такими размышлениями вы попросту прикрываете собственную неуверенность, а то и страх? Ну да, ну да, до сих пор вы не сомневались и не боялись особо — но ведь до сих пор и не было опасности погибнуть навсегда, перестав существовать уже по-настоящему…

Да нет, глупости все это. Какой еще, на хер, страх?! Во-первых, он осознанно пошел на все это, во-вторых, прекрасно понимает, что уже потихоньку умирает от попавшей в раны инфекции. Так, все. Немедленно отбросить глупые мысли и сомнения, и собраться! Слишком многое еще предстоит сделать… и слишком мало осталось сил. И руку, несмотря на перевязку, дергает. Хреново…

Закурить, что ли? Угу, обязательно. Табачный дым развеет все сомнения и заставит думать логично… Бред… Нет уж, пожалуй, от папиросы он воздержится, тем более табачок-то откровенно дрянной. Да и Толик Логов не курил. Так что, если затянется, наверняка закашляется так, что все местные санитары сбегутся…

С трудом поднявшись на ноги, парень вышел с госпитального двора.

Все дальнейшие события отложились в памяти Кирилла разрозненными кусочками рассыпанного пазла. Собрать которые воедино у воспаленного и перегруженного действием мозга просто не оставалось ни времени, ни сил, ни, пожалуй, желания.

В сознании парня остались лишь ключевые, как принято говорить, моменты.

Пошлое, конечно, сравнение, и пазл этот, и ключевые моменты. Штампы, если уж честно говорить. Причем донельзя забитые…

Вот только, несмотря на все вместе взятые штампы, левой руки он уже почти не чувствовал и твердо знал, что, несмотря на захваченные в госпитале порошки аспирина, завернутые в сероватые бумажки, долго не протянет. Тело, казалось, пылало огнем, внутри тоже было горячо, и, найдись у него градусник (бред, конечно, какой градусник у возглавившего одно из направлений грандиозного прорыва танкиста?!), ртутный столбик наверняка б подскочил далеко за отметку в тридцать восемь градусов Цельсия…

Но ведь люди на войне не болеют, верно?

Организм просто отторгает всякую заразу, изо дня в день существуя в условиях постоянного стресса?

Ага, не болеют. Именно так.

Они просто умирают от ран. Поскольку те крохотные осколочки стали, что выбила немецкая болванка и что пробили насквозь его плечо, несли на поверхности просто до омерзения много микробов. Которые с превеликим удовольствием принялись размножаться в ослабленном недоеданием и хронической усталостью организме Кирилла… нет, Анатолия Логова. Всего одна доза примитивнейшего пенициллина, с которым пока не знаком организм его аватара, и Кирилл вышел бы из этого состояния за какие-то сутки.