Книга Четыре жезла Паолы - Алла Гореликова

— Я боялась, ты уйдешь тогда, — кивнула Сай. — Он тебя не тянул, ты сама за жизнь не держалась.

— Он снился.

— Это были твои сны, не его. Он ведь и сейчас рядом, и ничего.

— Рядом?

— А, я не рассказала тебе. — Сай привычно устроилась на краю постели, поджала ноги. — Твой народ не говорит с мертвыми?

Паола мотнула головой.

— Ты еще спросила тогда, кто другие, — припомнила Сай. — Твои другие мертвые, кроме него. Рассказать?

По коже прошел тревожный озноб. Паола плотней запахнула одеяло:

— Расскажи.

— Их шестеро у тебя.

— Что?! — Паола перепуганно дернулась. — Сколько?!

— Чего ты испугалась? Среди них нет злых или обиженных. Ты добрая, — Сай улыбнулась, — я сразу поняла, по мертвым такое лучше всего видно.

— Я не понимаю, — прошептала Паола, — совсем ничего уже не понимаю.

Сай задумчиво подергала вплетенный в косу ремешок — точно тем движением, поняла вдруг Паола, как Хетта дергала прядку волос, когда была чем-то растеряна или озадачена.

— Твои мертвые, — медленно подбирая слова, начала объяснять Сай, — не те, кого ты любила. Когда умирает тот, кого любишь, это твоя боль, не его. Ты можешь уйти за ним, если слишком больно. Но не можешь привязать его к себе.

— Привязать? Мертвого?

Шаманка усмехнулась невесело:

— Я расскажу тебе потом, как бывает. Пока о своих слушай.

Паола кивнула.

— Твоим мертвым становится тот, кто любил тебя. Или не любил. Или… — запнулась, подбирая слово, — еще что-то. Любое чувство, главное — сильное. Сильнее смерти. Тот, кто тебя любил, будет защищать. Кто ненавидел — вредить. Понимаешь?

— Не очень, — призналась Паола. — То есть… Я понимаю, просто представить не могу. Всегда думала, что мертвые просто уходят.

— Некоторые уходят. Нет, все уходят — когда-то. Когда ты умрешь, твои мертвые уйдут. А ты можешь остаться. С кем-то, кого любила или ненавидела.

— Охранять или вредить? — Паола поежилась. — Как-то это все… странно.

— Тебя охраняют. — Сай обвела жилище рассеянным взглядом. — Ты не видишь, давай я расскажу. Может, узнаешь их, лучше поймешь.

Паола вцепилась в одеяло и придвинулась ближе к Сай.

Взгляд шаманки остановился в одной точке, став странно пустым: вроде на Паолу смотрит, а мимо. Голос упал до чуть слышного шепота.

— Рядом с тобой держатся двое. Они похожи, как братья, одно лицо, только внутри разные. Такие… — Сай сделала неопределенный жест, словно очерчивая Гидеонову лохматую шевелюру.

— Я поняла, — всхлипнула Паола, — я знаю.

— Один любит. Сильно любит, очень. Сильно бережет.

— Гидеон. — Слезы закапали на одеяло, Паола вытерла глаза, сердито шмыгнула носом.

— Он немножко рад, что ты не полюбила в ответ. Ему хватает знать, что могла бы. Он думает, тебе так легче.

— Дурак, — прошептала Паола — и вдруг, сама того не ожидая, сорвалась на крик: — Слышишь, дурак, дурак! Всегда сам решал, как мне лучше будет! Хоть бы раз спросил!

Сай нашла ее ладони, сжала:

— Не плачь. Он хотел как лучше, а теперь ничего не изменишь. С мужчинами часто так.

— Я и не хочу плакать, — буркнула Паола. — Оно само. Как вспомню, так и…

Сай покачала головой. Вздохнула.

— Глупая ты. Он мужчина, воин, он не умеет по-другому.

— Слушай, — вскинулась вдруг Паола, — как ты так точно знаешь? Ты говорить с ним можешь? Спросить можешь?

— Спросить не могу, моей силы не хватит. Не знаю, как тебе сказать, чтоб поняла. Просто я их вижу. Они не как живые, их видишь по-другому. Я вижу, что чувствуют, понимаешь?

— Жаль…

— Они могут что-то сказать, тогда я могу услышать. А могу и нет, как повезет. Но мертвые редко говорят.

— А они нас слышат?

— Не знаю. — Сай пожала плечами. — Дальше или хватит?

— Да, давай.

Шаманка помолчала, вглядываясь. По спине Паолы пробежал озноб: опустевший взгляд Сай тревожил ее. Даже предсказательницы не смотрят так, настолько в никуда.

— Второй не любит.

— Знаю.

— Его держит вина.

Что?! Фабиана?.. У Паолы даже слезы куда-то делись. Всевышний, какая вина?! За что?

— Он должен был уберечь тебя, а не уберег, так ему кажется. И еще, я думаю, ему стыдно. Он сильно горевал о брате, а ты напоминала.

Паола кивнула:

— Понимаю. Он мне тоже напоминал. Нам с ним не надо было соглашаться идти в этот поход, мне нужен был другой спутник. А мы… — Махнула рукой, подхватила сползшее одеяло. — Ладно, теперь уж чего. Он и себя не берег, смерти искал, я понимала, видела, а сделать ничего не смогла. Тоже виноватиться?

— Ты хочешь за других решать, что для них лучше?

Паола горько хмыкнула:

— Да, это ты хорошо сказала. После того, как я на Гидеона…

— А, поняла? Вот и думай теперь.

— Умная ты…

— Нет. — Сай тихо засмеялась. — Я не умная, я мудрая. Все шаманки мудрые, даже которые полные дуры.

— Ерунда какая-то получается. — Паола не выдержала, тоже рассмеялась.

— Так бывает, — кивнула Сай. — Я тебе после как-нибудь расскажу. Если захочешь. А, еще одно. Этот, второй, уходит иногда. К кому-то еще. И там он злой.

Паола поежилась. Ей не хотелось знать, кого ненавидит Фабиан. Не ее, и хвала Всевышнему. Но вдруг подумалось: если все это правда, если мы живем, не зная, как наши мертвые помогают нам или мешают… а если из-за его ненависти кто-то погибнет, проиграет бой, не сумеет остановить врага?

— Скажи, Сай, а они… ну, мертвые… они понимают, что делают?

— Конечно! Почему ж нет.

Тогда, подумала Паола, Фабиан не станет вредить. Он же не хочет, чтобы Империя проиграла войну?

— Только, — добавила Сай, — вот ты, живая, всегда понимаешь, какое именно будущее создает твоя любовь или твоя ненависть? Какой твой шаг приведет к добру, а какой к беде?

Мне это уже говорили, вспомнила Паола. Что толку в предсказаниях, если мы слепы, выбирая путь. Пробормотала:

— Я просто не хочу думать о нем плохо.

— Так не думай.

— Знаешь, когда они оба были живы… они чудесные были, оба. Такие веселые. С ними было так хорошо. А потом… Знаешь, мне кажется иногда, что это все неправда. Не могли они погибнуть. Не должны были.

Сай ничего не ответила. Помолчала, прикрыв глаза. Потом вдруг сказала: