Книга Джек/Фауст - Майкл Суэнвик

- Да, действительно.

- Остальные, в отличие от нас, не понимают, какие ужасные силы задействованы, а создаваемые вами машины внушают им ужас и суеверный страх.

- Как только люди начнут выказывать должное уважение к механизмам, - брюзгливо промолвил Фауст, - они перестанут бояться.

- Вы меня неправильно поняли, Фостер. По-моему, этот страх может пойти на пользу. Вы получили составленные мною для вас чертежи?

- Вы имеете в виду чертежи… э… «Василиска»?

Фауст их видел: изысканно, красиво нарисованная тушью фантазия из стали, изображение машины длиной с город. Она передвигалась на сотнях колес различных размеров и впереди была украшена черным ликом с выпученными глазами, что в итоге походило на гибрид львиной морды с половым членом. Он отослал эскизы ведущим инженерам, приложив записку с грубым отзывом, что вот, мол, отличный повод повеселиться.

- Именно! - воскликнул лорд Говард, возбуждаясь. - Вот представьте армию в полном боевом порядке. Кавалерия скачет ровными рядами, пехота и артиллерия медленно и осторожно развернулись и все как один готовы - страстно готовы! - идти в бой.

Но тут с холмов раздается грохот, скрежет огромных шестерней и дикий рев, опускающийся до уровня, не воспринимаемого ушами. Собравшиеся князья и принцы начинают с удивлением переглядываться. Внезапно с пронзительным лязгом и заглушающим все грохотом стальных челюстей на холм поднимается «Василиск»! И оттуда он начинает спускаться на армию, снося деревья и сокрушая все на своем пути. Лошади встают на дыбы и несутся прочь; их невозможно удержать под контролем. Пехота охвачена паникой, она рассыпается и тоже дает стрекача. Артиллеристы бросают полевые орудия. Полный разгром! От «Василиска» валят клубы дыма. Пушки…

- Пушки?

- По левому борту. Разве вы не изучали проекции разных уровней? О, я не претендую на то, что абсолютное оружие будет выглядеть почти так, как я вам обрисовал. Но существует идея , именно идея, и вот это имеет значение.

Суть идеи - вовлечь в эту авантюру достаточное количество народу и средств, - бросил ему через плечо Мефистофель, - и придать этому значимость посредством законов физики, экономики и политики, чтобы утянуть целую галактику твоих достижений в черную дыру их полного провала.

- Интересное замечание, - отозвался Фауст осторожно. - Позвольте и мне, в свою очередь, предложить что-то свое. Недавно я представил в Королевскую комиссию по новым технологиям, которой вы руководите, заявку на финансирование разработок…

- О, только не снова про ваши аэропланы! - произнес лорд Говард. - Мне о них уже все уши прожужжали. - Он отмахнулся. - Можно ли такие хрупкие и неправдоподобные конструкции применять против вооруженного иноземного тирана? Нет, нет, дорогой друг. Несомненно - нет!

- Да задумайтесь хоть на минутку. Все, чего я прошу, - это построить единственный летательный аппарат, пользу которого я смогу публично продемонстрировать, сбросив зажигательную смесь на остов старого корабля, поставленного на якорь в гавани. А я тогда с радостью прикажу моим лучшим инженерам исследовать осуществимость проекта вашего «Василиска» и выдам подробный отчет об их изысканиях.

- Исследование осуществимости проекта? Какая чушь. Я… а! Мы уже прибыли!

Костры издалека казались сиянием единого источника света, картиной Небесного Града на земле, теперь опустившегося и лежащего перед ними. Мгновение назад их окружал только лед, а потом они оказались среди временных построек и навесов карнавала. Бьющие в нос запахи жженого сахара, жареного кабана и хлеба, жаренного в жире, нестройные звуки музыкальной шкатулки, проклятья и ругательства игроков и ларьки торговцев, громко нахваливающих рядом с ними свои товары.

Дальше сани проехать не смогли. Седоки вылезли.

Фауст понимал, что здесь действуют хаотические силы, но от этого не меньше ненавидел беспорядочную суматоху карнавала. Он предпочитал суровую, аскетическую красоту и строгое устройство решетчатой структуры. Как он мысленно и предсказывал, лорд Говард находил происходящее очаровательным.

- Пойдемте, мой дорогой друг! Давайте перепробуем все, что могут нам предложить эти удивительные постройки.

Охваченный восторгом, молодой лорд вел себя как мальчишка. Дьявол с серым телом сложил вместе ладони и снисходительно смотрел на него.

Да, прелестное дитя, поторопись! В этом праздничном лабиринте скрывается удовлетворение всех твоих сердечных желаний, и мы должны помочь тебе отыскать.

Мефистофель повел их в самую гущу ярмарки - веселящийся пляшущий труп.

Самым ужасным для Фауста была ярмарочная толпа. Вокруг него, совсем близко, была толпа со смеющимися размалеванными лицами, и в их радостной развязности ощущалось довлеющее над ними одиночество. Лорд Говард взял его за руку и, болтая, потащил мимо высокой ограды с медведем, где за плату любой силач мог помериться силами с этим диким зверем, лишенным зубов и когтей. В ларьках, мимо которых они проходили, продавали кофе, шоколад, зимний эль, абсент и чай. Под следующим навесом трубили в горн и играли на свирели, а также били в барабаны. Деревянный пол под тяжестью изрядно подвыпивших танцоров издавал звуки, похожие на топ-топ-топ! Затем они прошли через шипящие воротца, обрамленные открытым горящим пламенем, и двинулись по узкой тропинке, ярко освещенной газовыми фонарями и обставленной крикливо разрисованными холстами.

- Вот, смотрите! - крикнул Говард, крепко хватая Фауста за руку.

Его внимание привлек слегка выгнутый плакат с механическим человечком, сплошь в шипах и со стальными зубами, и с надписью: «УБЕЙ ТОГО, КТО КАЛЕЧИТ». Под навесом стояла притащенная сюда с какой-то свалки и зловеще размалеванная свиной кровью штамповочная машина, которая, согласно подписи, уже искалечила троих и одного убила. Рядом находилась стойка с колотушками. За грош любой мог ударить по устройству трижды.

Под навесом было не протолкнуться от недовольных рабочих фабрик Фауста, из числа жалующихся на заработную плату, постоянно призывающих к забастовкам и сокращению рабочего дня: им хотелось получать деньги даже в случае болезни и отдыхать в воскресенье; они требовали защитные очки, инспекции по безопасности, вытяжную вентиляцию - и чтобы, благодаря заботливому руководству, не валиться вечером с ног от усталости. Тем не менее лорд Говард широко улыбался им, словно эти люди были лучшие парни во всем мире, и бросил оператору аттракциона монетку. Схватив колотушку, он, трижды крутанув ее над головой, обрушил на машину со всей силой, на какую только был способен. Затем еще раз. При его третьем ударе сбоку от механизма что-то отломилось и со звонким пинь пролетело через толпу. Зеваки сладострастно расхохотались.

Поклонившись, он отбросил в сторону колотушку. Оказавшись снаружи, он сказал:

- Видели? Это штука в точности того сорта, про что я вам рассказывал. Они люто ненавидят эти машины. Это сила, которую можно обуздать и направить ее на благо.