Книга Легенды темного тысячелетия - Стив Паркер

Наконец Калидиан отвернулся от бурлящего и извивающегося морока Вихря и, устремив взгляд над головами суетившихся у терминалов слуг, чей разум был опустошен, едва заметно улыбнулся капеллану. Бионический глаз прекрасно видел того даже в темноте.

— Такова наша судьба, брат. Необходимо привести его к покаянию, дабы однажды мы все смогли предстать перед Львом или Императором.

— Мы в ответе за грехи свои и наших братьев, — прошептал Лексий, продолжая прятать лицо в тени.

— Да, капеллан. Нельзя рисковать душами Темных Ангелов. — Калидиан вновь повернулся к экрану. — Проверить целостность варп-щитов и взять курс на систему Тирайн внутри Вихря.

События эти должны были бы стать известны, как Возрождение Тирайн, вот только писари и посланники кошмарных воинов, упавших на наши головы, уже изрядно потрудились, настрочив уйму документов и постановлений, именующих произошедшее ритуальным очищением. Для грядущих поколений и тех, кого заинтересует правда, пишу я с искренностью и отчаянием в сердце эти строки. Не остается надежды, что они попадут на глаза хоть кому-нибудь, кто сумеет нам помочь, ведь нет для нас отныне иного упования, кроме как на самого Императора. Да только тлеет еще в моей душе слабая крупица веры, понуждающая отправить это послание блуждать в пучинах космоса.

Началось все с того, что небеса запылали огнем, и поплыли по ним разноцветные облака. Кровавые реки потекли по полям, и все, чего они касались, погибало в ужасных мучениях. На все вокруг поставила смерть свою печать. Со шпилей и из окон огромных, высоких храмов, воздвигнутых на горных вершинах, сочилась кровь, и казалось, будто они плачут.

Некогда зеленая и плодородная Тирайн много веков жила на самой границе Вихря, подобная деревушке, беспечно основанной на краю разрушающегося утеса. Оставалось лишь вопросом времени, когда утес рухнет, а планета низвергнется в хаос. И вот, когда это случилось, удивительный, богоподобный воин прибыл, чтобы подхватить ее.

С незапамятных времен обитатели Тирайн уповали лишь на Императора Человечества, обращая к нему исповеди и молитвы наших усталых душ. Мы трудились до последнего глотка воздуха, даруемого нам еще не рухнувшим в бездну миром. Мы поднимали на вершины гор огромные каменные блоки, из смирения волоча их при помощи одних только канатов, чтобы воздвигнуть затем величественные храмы, вершины которых уходили в стратосферу.

Тирайн стала памятником самоотверженности и славы Империума.

Невзирая на то, что судьба ее была уже предрешена, Тирайн славилась как мир-святилище, притягивающий пилигримов со всей системы. По дорогам, ведущим к горам, где высились многочисленные святилища, брели вереницы аркофлагеллянтов, избивавших себя до крови… и это была первая кровь, впитанная ныне проклятой землей Тирайн. Со временем с ней смешались и жизненные соки замученных и истерзанных жертв.

И за все это время Император ни разу не откликнулся на наши мольбы.

В первые дни, когда похотливые щупальца варпа наконец дотянулись до нашей планеты и затащили ее в Вихрь, закрутив что твою юлу, набожные имперские граждане Тирайн впали в отчаяние. Когда вскипели небеса, а горы затряслись в агонизирующем танце, наши молитвы и просьбы к Императору сменились криками и воплями, полными обвинений и ненависти: наш бог оставил нас. И вот во всем этом ужасе, созданном доходящей до безумия паникой, неизвестностью и страданиями, зазвучали первые, пока еще тихие голоса, обращенные к иным силам; люди готовы были присягнуть любому, кто пообещал бы защиту от варп-шторма.

И на сей раз действительно нашелся тот, кто ответил на наш призыв.

Объятый сиянием славы богоравный воин спустился с кипящих, изуродованных варпом небес, и свет его объял всю планету, подобно серебряному гласу самого Императора. Семь дней держал воитель свой крейсер на низкой орбите, и корабль светился, точно звезда на нашем больном, лишенном надежды небе. И когда взоры всех жителей Тирайн обратились к этой звезде, как к маяку новой надежды, а в храмах зазвучали импровизированные молитвы, обращенные к единственному источнику света и стабильности в этом темном, утопающем в варпе мире, тогда воин увел «Истинное слово» с орбиты… И когда этот огонек в небе Тирайн угас, обреченный мир вновь утратил надежду.

Еще семь дней воин наблюдал, как рушатся шпили огромных соборов. Рассказывают, что он улыбался, взирая на то, как мы обезглавливаем памятники Императору и украшаем печатями богов, прислушивающихся к нашим молитвам. Повсюду на планете возникали всевозможные культы, чьи сторонники тут же принялись перестраивать некогда величественные храмы. Их усилиями вновь взмыли к небу высокие шпили; проломы и трещины в стенах были заделаны человеческими черепами. Миллионы душ взывали о спасителе — любом, который указал бы им путь.

И вот когда он узрел, что планета всецело охвачена страхом, отчаянием и цепляется за каждую соломинку в тщетных потугах спастись, Хранитель Веры вернулся на орбиту, подарив обездоленным тирайнцам яркую и безупречно чистую звезду надежды. Его космические десантники дождем пролились на землю в своих штурмовых капсулах, пылавших в атмосфере подобно метеоритам и рассеивавших сгущавшуюся тьму божьим знамением: он принес с собой мечты о новой жизни и порядке преданным, отчаявшимся, запутавшимся и сбившимся с истинного пути. И мы приветствовали его появление так же, как приветствовали бы самого Императора, соизволь он когда-нибудь спуститься к нам.

Хранитель Веры ходил среди нас, словно бог, провозглашая подлинную волю Императора, указывая нам новое направление и даруя смысл нашим молитвам.

Тирайн осталась миром-святилищем; ее благочестивые и самоотверженные жители вложили свой труд в восстановление потрясающих воображение памятников и соборов, некогда посвященных культу Императора Человечества. Отныне они сияют гротескной роскошью, украшенной символикой Великого Предательства — по изуродованным образам фальшивого Золотого Трона струится кровь. На алтарях и в прочих святых местах символику Империума сменили грубые изображения иных сил, ведущих нас по пути истинного Императора.

Здесь сам воздух загустел от возбуждающего тлена, и люди ведут себя, будто пьяные, а культы Слаанеш совратили многих и многих, и тирайнцы предаются извращенным наслаждениям, находя их даже в страданиях. Боль, мучения и даже смерть очень скоро стали для этих людей синонимами искусства. Пытки и истязания заменили собой молитвы и самопожертвование. И вместо того, чтобы выступить против этих еретиков, Великий Апостол принял их как родных: теперь голос Императора призывает нас купаться в крови невинных жертв.

Великий Апостол спас нас от отчаяния, и теперь наши стоны извращенного наслаждения звенят в глубине Вихря, маня, подобно маяку, других искателей удовольствий, мечтающих присоединиться к безумной оргии, охватившей наш мир.

Будь осторожен, дорогой читатель, ибо на Тирайн не осталось места ни для святости, ни для разума. Я даже не надеюсь, что ты придешь нам на помощь, зато смею рассчитывать, что мое предупреждение удержит тебя от появления в атмосфере нашей планеты. Держись подальше.