Книга Сунь Укун — Царь обезьян - У Чэнъэнь

Тут Чжу Бацзе понял, что тайна его раскрыта, и опустил голову. Вскоре скрипнула дверь, появились красные фонари, курильница и, наконец, сама хозяйка. Она распространяла вокруг благоухание и вся сверкала драгоценными украшениями. Вместе с ней вошли три ее дочери: Чжэньчжэнь, Айай и Ляньлянь. Они в самом деле были красавицами. Девушки встали чинно в ряд и почтительно поклонились Сюаньцзану.

А он опустил глаза и стал горячо молиться. Сунь Укун не обращал на красавиц ни малейшего внимания, Шасэн и вовсе от них отвернулся, но что творилось с Чжу Бацзе! Обуреваемый греховными помыслами и неуемной страстью, он чуть слышно проговорил:

– Благодарение Небу, что бессмертные небожительницы сошли на землю. Мамаша, уведите, пожалуйста, ваших дочерей.

Девушки тотчас же скрылись за ширмами.

– Почтеннейшие, – сказала тут хозяйка, – кто из вас пожелал бы взять в жены моих дочерей?

– Мы потолковали между собой и решили оставить здесь Чжу Бацзе.

Чжу Бацзе запротестовал было, но Сунь Укун подвел его к хозяйке и сказал:

– Прошу вас, уважаемая, примите его в свой дом.

Тогда хозяйка распорядилась приготовить все к свадебному пиру, который она собиралась устроить на следующий день, а в этот вечер паломники поели и улеглись спать.

Тут мы их и оставим и вернемся к Чжу Бацзе. Хозяйка повела его за собой. Они долго шли, пока наконец не пришли к жилым помещениям. И тут хозяйка сказала:

– Все сложилось так неожиданно, что мы не успели даже позвать гадальщика, не совершили ни поклонов перед домашним алтарем, ни свадебного обряда. Так что сейчас ты должен восемь раз поклониться.

– Будем считать один поклон за два. Я поклонюсь алтарю и вам за то, что согласились со мной породниться.

– Вот ведь какой экономный зять мне попался. Я сяду, а ты совершай поклоны.

Зала вся сияла серебряным светом от множества зажженных свечей.

Кончив отбивать поклоны, Чжу Бацзе спросил:

– Какую же из дочерей вы собираетесь отдать мне в жены?

– Не знаю, что и делать, – отвечала хозяйка. – Отдать старшую – средняя обидится, отдать среднюю – младшая обидится. Отдать младшую – опять же рассердится старшая.

– А я могу всех троих в жены взять. Не бойтесь, всем троим и угожу.

– Нет, это не дело. Мы вот как поступим. Я позову дочерей, а ты завяжешь глаза вот этим платком и будешь ловить их. Которая попадется тебе в руки, та и станет твоей женой.

Чжу Бацзе завязал глаза, хозяйка позвала дочерей, и как только они появились, вокруг разлилось благоухание и раздался мелодичный звон украшений. Чжу Бацзе стал метаться из стороны в сторону, но ни одну из девушек так и не смог поймать, они ускользали из его рук, и он натыкался то на столб, то на стену. Рыло у него распухло, голова вся была в шишках. Он едва держался на ногах от усталости и в конце концов в изнеможении опустился на пол.

– Видно, не хотят ваши дочери замуж выходить за меня, ни одна не дается в руки. Выходите вы за меня, мамаша!

– Где же это видано, чтобы на теще женились! – воскликнула женщина. – Давай вот как сделаем. Каждая из моих дочерей вышила жемчугом рубашку. Ты их примеришь и женишься на той из дочерей, чья рубашка тебе подойдет.

Хозяйка принесла рубашку, Чжу Бацзе напялил ее и тут же свалился на пол. Оказалось, что он крепко-накрепко связан веревками, а женщины куда-то исчезли.

Как раз в этот момент Сюаньцзан, Сунь Укун и Шасэн проснулись будто бы от толчка. На востоке занималась заря. Вокруг не было ни домов, ни строений, ни ворот с резьбой. Они спали в лесу среди сосен и кедров.

– Вставай, дорогой брат! – воскликнул Шасэн. – Мы вчера повстречались с нечистой силой. Тут была нечистая сила!

– Да нет, – отвечал Сунь Укун. – Это с Неба на Землю к нам сошли бодисатвы, которые ровно в полдень исчезли. Не знаю только, какое они назначили наказание Чжу Бацзе за его греховные помыслы и где он сейчас.

Как раз в это время до них донесся крик Чжу Бацзе:

– Спасите! Меня связали! Помогите!

– Пусть кричит, – сказал Сунь Укун. – Не обращайте внимания. Надо трогаться в путь.

Но тут Сюаньцзан промолвил:

– Что говорить! Чжу Бацзе упрям и своенравен. Но он нам нужен в пути. Силища у него огромная, к тому же он парень правдивый. Так что пусть идет с нами. Надеюсь, он не станет совершать впредь опрометчивых поступков.

Шасэн свернул постель и собрал пожитки. Сунь Укун подвел Сюаньцзану коня, тот сел на него, и они отправились вглубь леса.

Если вы хотите узнать, что случилось дальше с Чжу Бацзе, прочтите следующую главу.

Глава двадцать четвертая,

повествующая о том, как великий праведник с горы Долголетия задержал своего старого друга и как Сунь Укун утащил плоды древа жизни в монастыре Учжуангуань

Итак, паломники вошли в лес и увидели привязанного к дереву Чжу Бацзе, который громко стонал. Сунь Укун подошел к нему и сказал:

– Ну что, зятек! Отчего не встаешь? Где жена? Теща где?

Чжу Бацзе не знал, куда от стыда деваться. К тому же веревки, врезаясь в тело, причиняли ему нестерпимую боль. Шасэн пожалел его и освободил от веревок. Чжу Бацзе молчал и не переставал кланяться. А узнав, что вчера перед ним были бодисатвы, почувствовал еще больший стыд и сказал:

– Пусть кости мои трещат, пусть плечи покроются мозолями от тяжелой ноши, все равно я буду следовать за учителем.

После этого паломники продолжили свой путь.

И вот однажды они увидели впереди гору. Вот какой она была:

Пики гор высоки —

Круто вздымаясь до самых небес,

достигают Небесной реки.

Свежезеленой листвою

сверкает на солнце лес.

Розоватая дымка окутала горы

на тысячи ли окрест.

В мрачных ущельях рождаются ветры,

Несутся они во все стороны света,

увлекая с собой облака.

Обезьяньи крики доносятся издалека,

Слышен тигриный рык,

В чаще – драконий рев.

Ослепительна зелень ив,

Персик на склонах цветет,

Радуют глаз белизною

соцветия диких слив.

– Ученики мои! – воскликнул Сюаньцзан. – Сколько гор прошли мы на своем пути, а такой красивой ни разу не видели! Может, до храма Раскатов грома уже не так далеко, тогда нам надо как следует подготовиться к встрече с Буддой!

– Рано еще, – сказал, смеясь, Сунь Укун. – Нам предстоит пройти ни мало ни много сто восемь тысяч ли.

– Дорогой брат, – промолвил Шасэн, – хоть до храма Раскатов грома еще далеко, но и здесь, в этих красивых местах, наверняка живут добрые люди.