Книга Тюрьма для тысячи кукол - Елена Донцова

Отец замолчал. Ладе история совсем не казалась оконченной, и она лихорадочно соображала, о чем бы еще спросить. Чтобы потом никогда к этому не возвращаться. И вспомнила:

– Папа, а как Миша догадался, что Маруся – дочка Мартова?

– Что ж ты сама его об этом за год не спросила? – мягко укорил ее отец. – Хотя тут нет никакой загадки. Просто Маруся показала Мише свою фотографию с отцом. Она носила ее в кармане сарафана. Миша легко узнал Мартова: он собирал книжки о «лихих девяностых», там фотография этого горе-бизнесмена часто мелькала.

– Странно, – прошептала Лада. – Почему Маруся мне не показала эту фотографию? Почему Мише?

– Ну, тебя она стеснялась, перед тобой робела. А с Мишей сразу подружилась. Хотя он не просто так целыми днями таскал девочку по городу. Надеялся, что я увижу их вместе и как-нибудь соображу, что это – та самая девочка, смерти которой я никогда не мог себе простить. Пойму – и сразу вернусь к вам.

Лада помолчала, потом спросила:

– Откуда ты знаешь, что Маруся меня стеснялась? От Миши?

– Почему от Миши? – пожал плечами отец. – От самой Маруси.

Лада ощутила, как шевелятся и приподнимаются корни ее волос. Затылку стало щекотно. Она спросила скороговоркой, как о чем-то не слишком значительном:

– Разве она жива?

– Конечно жива, – удивился отец. Внимательно посмотрел на дочь, потом вдруг сгреб ее со скамейки, прижал к себе и поцеловал в макушку. – Девочка моя, неужели ты и этого не знала?!

– Да откуда я могла это знать? – прорыдала Лада.

– Ну, могла бы хоть в Интернете посмотреть, хронику происшествий, что ли. Там ясно было сказано: при пожаре в деревне такой-то погибли мужчина и женщина.

– Какой мужчина? – вздрогнула Лада.

Отец тяжело вздохнул:

– Не догадываешься, что ли? В общем, не поверил Старик Мартову. И не простил. Хотя понимал, что фактически его сына убил я. А сестра его… ее вот жалко. Совсем тетка из ума выжила. Она и подожгла под собой солому.

– А тебя он простил? – спросила Лада.

– Нет, конечно, – помедлив, ответил отец. – Разве такое прощают? Но когда полыхнул сарай, я был с охранником во дворе. Старик велел снять с меня наручники, а потом мы с ним плечом к плечу ломали этот пылающий сарай, чтобы добраться до женщины и девочки. Наверно, после этого он и не смог поступить со мной, как с Мартовым.

Лада судорожно вздохнула, прижалась к отцу. И снова задала вопрос:

– А где теперь Маруся… то есть Лиля?

– Где и положено, в своей семье, – сказал отец. – С братом, сестрой и матерью. Они ее так Марусей и называют. Лилю-то сколько лет оплакивали! И девочка к новому имени привыкла.

Минут пять сидели молча. Лада переводила взгляд с предмета на предмет и думала, что ей делать с пустотой внутри себя. Хотела радоваться тому, что папа вернулся и Маруся жива, но душа ее совсем отвыкла от радости и ныла, требуя привычной порции горя и страданий. Но Лада точно знала, что ни за что не покажет своим близким и отцу, как ей тяжело. Сейчас они встанут и пойдут по аллее к могиле матери, где уже давно заждались их тетка и братья. И она постарается выглядеть счастливой.

– Какое счастье, что больше не надо торчать в этом клоповнике целую неделю! Можно бы было вчера улететь, да все слишком переволновались, уж и на ногах не стояли. Ну, теперь все: купим билеты на вечер – и прощай, городок! – воскликнула тетка и внимательно посмотрела на Ладу. Как будто ждала от нее какой-то особой реакции. Но девушка только апатично кивнула.

Тетка еще немного подождала, сделала пару кругов по комнате. А потом взорвалась:

– Ладка, да хватит тебе сидеть сиднем! Неужели ты не хочешь встретиться с Коленькой? Сейчас-то, когда все уладилось, отчего не бежишь к нему со всех ног?!

Лада быстро взглянула на тетку, усмехнулась. Нет, все-таки тетка была слишком старой и глупой, чтобы понимать очевидные вещи: ничего не уладилось, и не уладится уже никогда.

– Ты мне тут насмешки не строй! – оскорбилась тетка. – Давай, ноги в руки, надевай босоножки да марш на улицу!

– Ты меня гонишь? – насторожилась Лада.

– Да больно надо тебя гнать! Мальчик, бедный, с утра тебя у входа дожидается!

Лада вскочила на ноги, потрясенно глядя на тетку.

– Тетя, ты что, позвонила ему? Как ты могла?!

Тетка привычным движением схватилась за сердце. Упала на кровать и прошептала:

– Ладушка, ты пойди, позови ко мне Мишеньку! А отцу не говори, что у меня приступ, не волнуй его.

Девушка вздохнула, бросила на тетку недоверчивый взгляд и вышла из номера. Конечно, за Мишей она не пошла. Просто собрала волю в кулак и вышла во дворик перед гостиницей, где ждал ее Николай.

Без сомнения, ему было так же трудно, как и ей. Он не подошел к девушке, не коснулся ее: так и продолжал стоять столбом на дорожке. Потом неуверенно произнес:

– Я хотел поблагодарить тебя… за сестренку. Она тебя просто обожает. Все время рассказывала мне, как ты заботилась о ней, как вы вместе играли…

– Передай ей привет, – ответила Лада. – Скажи, что я тоже очень-очень ее люблю.

– Сама не хочешь с ней повидаться? Маринка возражать не будет.

– Может, как-нибудь в следующий приезд, – покачала головой девушка. – Мы ведь все равно будем сюда приезжать. Тут наша мама. И… Андрей.

– Я часто к нему хожу, – признался Николай. – Я знаю, что он спасал тебя тогда, на мосту. Как я ему завидую!

– Тому, что он умер? – перепугалась Лада.

– Тому, что он сделал для тебя, дурочка. Я бы очень хотел быть на его месте.

И тут Лада заплакала. Точнее, зарыдала в голос. Николай кинулся к ней, взял ее руки в свои, прижался к ним губами.

– Ну, чего ты?

– Ты не понимаешь, – задыхаясь от рыданий, бормотала девушка. – Ведь Андрей… Андрей… он вообще не умел плавать! Я еще смеялась над ним из-за этого! Те люди в машине… может, они нас просто попугать хотели! А он… Жизнь свою отдал. И я все равно люблю не его, а тебя!

Николай обнял ее, прошептал на ухо:

– Вот это уж точно не твоя вина.

Лада продолжала рыдать, но теперь слезы приносили ей облегчение. С каждой секундой к ней возвращалось желание жить. Она крепко прижалась к любимому, тихонько предупредила:

– Но я всегда буду ходить к нему, учти.

– Да я не против.

– Даже если мы с тобой уедем далеко-далеко отсюда.

– Конечно.

– Ладно, – вздохнула Лада, почувствовав, что слезы закончились. – Пойдем, что ли, повидаем Марусю.