Книга Темный мир. Равновесие - Марина и Сергей Дяченко

– Зачем?!

– Инструктор… считает, что он не просто Сэм.

Запульсировал болью мой подбитый глаз.

– И он не просто так отобрал твой амулет. И он не просто так с тобой познакомился… Он орудие. Кукла в чужих руках.

– Зачем вы его били?!

– Это Лиза, – Гриша отвел глаза. – Она очень за тебя… опасалась, короче.

– Почему – кукла? Что за чушь? В чьих руках?!

Подошла насупленная Лиза:

– Теряем время. Дарья, надо тупо идти по этажам и сканировать…

– Я никуда не пойду, – сказала я. – Пока его не увижу.

* * *

Когда-то здесь были бомбоубежища – очень давно. В заброшенных подземных помещениях валялась трухлявая старая мебель, горами громоздились железные обломки неведомых механизмов, мотки кабеля в сгнившей оплетке, с потолка свисали голые обесточенные провода.

– Он за этой дверью, – сказал Гриша. – Если ты по-прежнему хочешь…

– Хочу!

Гриша не стал отпирать. Пожав плечами, нарисовал рамку на бетонной стене, и я прошла ее насквозь.

Сэм сидел на бетонном полу у дальней стены – из одежды на нем были трусы и майка. У меня сердце зависло, как компьютер, когда я его увидела в свете единственной тусклой лампочки. По грязному полу раскиданы были обломки, щепки, хлам, виднелись следы босых ног, я представила, как еще недавно Сэм метался здесь, разбивал о стены обломки стульев, колотил в дверь, а потом устал и впал в апатию.

Я готовилась, собиралась, вырабатывала тактику поведения, а теперь все планы вылетели у меня из головы. У него были расквашены губы, и дышал он как-то трудно, будто через боль. Он поднял лицо, в тусклом свете лампы я увидела, как расширяются его зрачки:

– Кто это тебя?!

Он вскочил:

– Кто тебя ударил? Я его…

Сэм кинулся ко мне, остановился в двух шагах, всмотрелся в мое лицо…

И попятился. Я молчала.

– Это что… это… я?!

Человек не может так притворяться. Я видела, каким жутким для него было это осознание. Шок.

– Сэм, послушай…

Он провел ладонью по лбу:

– Я не знаю, что со мной. Если у меня шизофрения или что-то еще похуже… Значит, все правильно. Все правильно… мне незачем отсюда выходить.

– Сэм, что ты помнишь… последнее?

Его взгляд был ответом. Мое зависшее было сердце дернулось – и запустилось снова.

– Сегодня утром я проснулся… все было вверх дном. Фотографии… обрывки… все перевернуто, разорвано… Разбито… Тебя не было. Я стал тебе звонить, хотел даже вызвать… полицию… тут пришли эти… твои знакомые. Теперь я понимаю, что они имели в виду…

– Они хорошие, нормальные люди. Просто в тот момент…

– Да я понял… У меня ведь были и раньше перебои… с памятью. Целые годы своей жизни помню смутно, будто кто-то мне рассказал, а не я сам ее прожил. Я больной на голову, оказывается. Чем сидеть всю жизнь в психушке, лучше бы мне околеть… Но самое поганое – я тебя втянул в историю. Если бы я знал…

Он отошел к дальней стене:

– Ты меня прости, Даша. Понимаешь, я вижу весь мир черно-белым, особенности восприятия. А тебя увидел – в цвете. И все, что связано с тобой, получается цветное. Цветные сны…

Я зажмурилась и только сейчас поняла, какая чудовищная тяжесть свалилась у меня с плеч.

– Дуралей. Если ты всего лишь немного сумасшедший – это же обычное дело! А кто нормальный? Я, что ли?

Я обняла его. Провела ладонями по голым мускулистым рукам:

– Сэм, это счастье, что ты всего лишь псих. Ты не представляешь, чего я только не пережила за эти несколько часов…

– Даша, – он принялся вытирать слезы с моих щек. – Ты знай. Я не могу поднять на тебя руку! Я не могу… Если кто-то посмеет, я его по стенке размажу. Но если я сам такое сделал в помутнении, меня придется в клетке держать всю дорогу, я же урод…

– Сэм, – сказала я. – Мы все исправим. Я люблю тебя не потому, что ты здоровый или больной, а потому, что это ты! Мы тебя вылечим…

Он улыбнулся, чтобы меня утешить. Сам он не верил ни в какое лечение, это было видно по глазам.

– Сэм, ты не помнишь… амулет?

– Они тоже про него спрашивали. Я помню только, что вечером он был у тебя на шее. Как обычно.

– А утром…

– Утром я проснулся, в доме бардак… И все.

Я набрала Гришу. Как ни странно, в подземелье мой телефон ловил Сеть, хотя и на пределе возможностей. Гриша явился тут же – через рамку, не трогая тяжелую запертую дверь.

– Гриша, выпускай его.

Гриша угрюмо покачал головой:

– Нет распоряжения Инструктора.

– Я ему скажу…

– Ты не поняла. Мы не знаем до конца, что происходит. Если кто-то вселился в Сэма этой ночью, чтобы получить твой амулет, он может снова это сделать в любой момент.

– Вселился… кто? Злой дух? – я попыталась перевести все в шутку, но вышло не очень смешно.

– Сэм – чужое орудие, – без улыбки сказал Гриша. – Он должен оставаться здесь, пока мы не выясним чье.

Я посмотрела на Сэма. Тот изобразил улыбку, мол, почему бы не посидеть голышом в сыром подземелье, это же так прикольно…

И тут у меня зазвонил телефон.

– Даша, – сказал Миша странным звенящим голосом. – Пожалуйста, спаси.

* * *

Они сидели на остановке автобуса. Вернее, Лера сидела, а Миша расхаживал рядом, нервно сжимая в руках телефонную трубку. Меньше всего мне хотелось сейчас решать их проблемы.

Лере было нехорошо. Видно, ее тоже зацепило, она тоже жертва, подумала я. И Миша рядом; они помирились? Снова сошлись? Почему это должно меня интересовать?!

Мир, увиденный моим глубинным зрением, казался нездоровым и тревожным. Виной тому было красноватое мерцающее освещение. Миша светился изнутри беспокойством, ярко-желтым, как полоски осы. А Лера…

– Что? Что ты так смотришь?!

Я заморгала, возвращая себе обыкновенный, обыденный взгляд на мир. Дрожащими руками вытащила трубку, отошла подальше, жестом велела Мише оставаться на месте.

– Инструктор… это я.

– Почему не на объекте?!

– Инструктор… Такое может быть, чтобы человек превращался в Тень?

Пауза.

– Что ты увидела?

– Здесь девушка. Она…

– Говори, что ты увидела!

Век бы такого не видать…

– Она превращается в Тень. Лицо еще немного человеческое… но плывет, черты стираются. А на шее…