Книга Ночь - мой дом - Деннис Лихэйн

Шикарная пара в ослепительно-белой одежде спустилась из вагона. Следом прошли их три няньки и трое шикарных детей. По пятам поспешали два негра-носильщика, толкая тележки, заваленные грудами пароходных кофров.

— Давай-ка вернемся, — произнес Джо.

— Что? — переспросил Дион. — Мы можем здесь и припарковаться, а твои чемоданы отнести пешком. Сначала бери…

— Мы вернемся. — Джо наблюдал, как пара шествует внутрь, словно эти люди выросли во дворцах вдвое большего размера. — Не желаю стоять в очереди.

Казалось, Дион хочет еще что-то сказать на эту тему, но он лишь негромко вздохнул, и они поехали по этой же улице обратно, прокатили по маленьким деревянным мостикам. Пожилая пара восседала в коляске, которую толкал рикша — коротышка-латинос в белой рубахе с длинными рукавами и в белых штанах. Небольшие деревянные указатели сообщали, где находятся залы для шаффлборда,[24]охотничий заказник, прокат каноэ, теннисные корты и ипподром. Они проехали мимо поля для гольфа, слишком зеленого для такой жары. Большинство людей, встречавшихся им, ходили в белом и с зонтиками-парасолями, даже мужчины. Их резкий смех в здешнем воздухе звучал глуховато.

Они с Дионом проехали по Лафайет-стрит и очутились в деловом центре города. Дион рассказал Джо, что Суаресы то и дело катаются на Кубу и обратно, что про них мало кто знает какие-то подробности. Ивелия, по слухам, была замужем за человеком, который умер во время бунта на сахарном заводе в двенадцатом году. Ходили также слухи, что этот брак служил лишь прикрытием для ее лесбийских наклонностей.

— А Эстебан, — продолжал Дион, — владеет массой всяких компаний, и здесь и там, на Кубе. Он молодой, сильно моложе сестры. Но смышленый. У его отца был бизнес с самим Айбором, когда Айбор…

— Погоди, — прервал его Джо, — что же, этот город назвали в честь какого-то типа?

— Ага, — ответил Дион. — Висенте Айбор. Он был по сигарной части.

— Ну и ну! — восхитился Джо. — Вот это, я понимаю, власть. — Он посмотрел в окно и увидел на востоке Айбор-Сити, вполне славный с такого расстояния. Тот снова напомнил Джо сильно уменьшенную копию Нового Орлеана.

— Ну не знаю, — проговорил Дион. — Коглин-Сити? — Он покачал головой. — Не звучит.

— Верно, — согласился Джо. — А округ Коглин?

Дион фыркнул:

— А знаешь, не так плохо.

— Да просто хорошо, а?

— А страна Коглинляндия — как тебе? Нет, подожди. Коглинский континент. Коглика.

Джо рассмеялся, Дион заржал и шлепнул ладонью по рулю, и Джо вдруг с удивлением осознал, как же он соскучился по своему другу и как же он огорчится, если к концу этой недели ему придется велеть этого друга убить.

Дион провез его по Джефферсон-стрит в сторону правительственных и судебных зданий. Они влились в автомобильные потоки, и жара снова добралась до их машины.

— Что у нас дальше в повестке дня? — спросил Джо.

— Хочешь героина? Морфия? Кокаина?

Джо покачал головой:

— Считай, что у меня пост.

— Ну, если вдруг решишь подзарядиться, то здесь как раз подходящее местечко, попрыгунчик. Тампа, штат Флорида: центр нелегальной наркоторговли американского Юга.

— А Торговая палата знает?

— Знает и очень переживает. В общем, я про это заговорил, потому что…

— Ух, ты начинаешь рассуждать логически, — поразился Джо.

— Иногда и со мной случается.

— Заклинаю вас, продолжайте, сэр.

— Есть такой Артуро Торрес, один из ребят Эстебана. На прошлой неделе его упекли за кокаин. Обычно-то его в таких случаях выпускают уже через полчаса, но тут рядом вертелись федералы. Парни из Службы внутренних доходов нагрянули сюда в начале этого лета вместе со сворой судейских, и дело запахло керосином. Артуро собираются выслать.

— А нам-то какое дело?

— У Эстебана он лучше всех варит зелье. Если в Айборе или рядом тебе попадется бутылка рома с Торресовыми инициалами на пробке, эта бутылочка тебе обойдется вдвое дороже обычной.

— И когда его высылают?

— В ближайшие два часа.

Джо надвинул шляпу на лицо и сгорбился на сиденье. На него вдруг навалилась усталость — от долгой езды в вагоне, от жары, от мыслей, от головокружительного мельтешения белых богачей в их богатых белых нарядах.

— Разбуди, когда мы приедем, — сказал он.

После встречи с судьей они вышли из здания суда и отправились нанести визит вежливости Ирвингу Фиггису, главе Тампинского управления полиции.

Управление располагалось на углу Флорида-авеню и Джексон-стрит. Джо уже достаточно ориентировался здесь и сообразил, что ему придется каждый день миновать это здание по пути от гостиницы на работу в Айбор. Копы в этом смысле как классные надзирательницы: не дают забыть, что они за тобой приглядывают.

— Он просил тебя прийти к нему, — объяснил Дион, когда они поднимались по ступенькам управления, — чтобы ему не пришлось являться за тобой самому.

— Какой он?

— Легавый, — ответил Дион, — а значит, скотина. Во всем остальном — нормальный мужик.

Кабинет Фиггиса был уставлен фотографиями его жены, сына и дочери, рыжеволосых и необыкновенно привлекательных. У детей была такая безупречная кожа, словно за ней ухаживали ангелы. Полицейский начальник пожал Джо руку, пристально посмотрел ему в глаза и предложил сесть. Ирвинг Фиггис не отличался выдающимся ростом или мощным телосложением. Он был изящным, невысоким, с очень коротко остриженными седыми волосами. Он производил впечатление человека, который поступает по справедливости, пока с ним поступают так же, но способен хорошенько прижать того, кто вздумает его дурачить.

— Я не стану оскорблять вас расспросами о природе вашего бизнеса, — изрек он, — чтобы вам не пришлось оскорблять меня ложью. Договорились?

Джо кивнул.

— Это правда, что вы сын капитана полиции?

Джо кивнул:

— Да, сэр.

— Значит, вы понимаете.

— Что именно, сэр?

— Что вот это, — он повел рукой, охватывая пространство между собой и Джо, — то, как мы живем. А все остальное, — он указал на фотографии, — то, почему мы живем.

Джо кивнул:

— И вместе им не сойтись.[25]

Фиггис улыбнулся:

— Да, я слышал, что вы образованный парень. — Он покосился на Диона. — В вашем ремесле таких немного.