Книга Охота на «крота» - Кристофер Дикки

Теперь я в роли этой козы. Бетси и Мириам тоже. Мы — приманка, часть эксперимента. У меня не было доказательств, но я не сомневался, что все именно так.

— Бетси?

— М-м-м… в чем дело?

— Нас ждут тяжелые времена.

— Что?

— Может, нам стоит уехать? Прямо сейчас сесть в машину и уехать.

— Я же сказала, что хочу остаться дома.

— Здесь небезопасно.

— А где безопасно?

— Только не здесь.

— О Боже, Курт! Ты помнишь, что говорил мне, когда уезжал в сентябре? Ты сказал, что сам Бог не помешает тебе вернуться домой. А теперь ты говоришь, что тебе снова нужно уехать? Потому что боишься, сам не зная чего, и хочешь, чтобы мы уехали с тобой? Ну так поезжай, Курт, куда тебе вздумается. Делай, что считаешь нужным. А я останусь здесь. И если кому-то надо, чтобы я снова покинула это место, то у него ничего не выйдет, пусть хоть в лепешку расшибется.

— Нас могут…

— Что? Убить?

— Нас могут использовать как приманку, чтобы заманить кое-кого в ловушку.

— Тебе что-то известно, но ты не хочешь об этом рассказывать? Да о чем я вообще говорю? Ты и так никогда мне ничего не рассказывал. Но меня это не волнует!

— Я знаю только то, что сказал.

— Я буду очень осмотрительной, — огрызнулась Бетси. — И если понадобится, достану оружие. Отчим научил меня стрелять, и я очень неплохо это делаю.

— Знаю.

— Так что поступай как знаешь, но я никуда отсюда не пойду. Ты обещал вернуться ко мне и сдержал слово. Я сказала, что останусь, и останусь. Я должна и хочу остаться, заметь, в своем доме. Здесь — мой очаг, вот — моя кровать, в соседней комнате — моя дочь, да и мой муж спит в одной постели со мной… если, конечно, останется. А что до остального мира — пусть проваливает к чертям собачьим! Слышишь, Курт?

— Я слышу тебя, малыш.

— Это что — забавно? — спросила она озадаченно.

— Нет, я просто рад. Что бы ни случилось… здесь или где-то еще, я никуда не уйду от тебя. Мы никуда не уйдем.

Я почувствовал, как Бетси зашевелилась. Она нежно поцеловала меня в щеку и снова легла.

— Я люблю тебя, Курт.

— О Господи, Бетси, я тебя тоже люблю.

— Ведь все будет хорошо, правда?

— Когда-нибудь — обязательно. Все будет хорошо. Скоро. — Я хотел верить в то, что говорил. И мне казалось, что Бетси тоже не особенно верит моим словам. Но она снова поцеловала меня, потом отвернулась и, наверное, уставилась в темную стену, думая о своем.

— Давай спать, пока есть такая возможность, — сказала она.

На следующее утро я пошел в супермаркет «Уол-март» с кредиткой Бетси и потратил оставшиеся деньги. Купил дробовик «моссберг» двенадцатого калибра и патроны к нему, «мини-ругер-14» и патроны к нему и, кроме того, компьютер фирмы «Хьюлетт-Паккард» и принтер. Всего на сумму три тысячи долларов.

Глава 30

Месяцы, проведенные в клетке, подточили мою выносливость. И ежедневные пробежки давались мне с большим трудом. Когда я в первый раз попытался одолеть свои старые добрые десять миль, то, пробежав около трех миль, где-то в районе Джефферс-Рокс почувствовал себя таким уставшим, что решил перейти на шаг и, прихрамывая, поплелся домой. После этого я изменил программу тренировок и почти весь май и начало июня устраивал легкие пробежки по городу.

Поскольку я работал на водопроводной станции в ночную смену, которая заканчивалась в шесть утра, то бегал, когда Уэстфилд только начинал просыпаться. Вместо того чтобы бежать из центра к дому, как я делал бы в прежние времена, я, наоборот, отправлялся в самый центр города. Пробегая мимо маленьких кирпичных домиков, где всегда горел свет, я видел сквозь кухонные окна, как сонные люди заканчивали завтракать или как отцы семейств садились в пикапы и отправлялись на работу за город на ферму.

У многих перед домами развевался американский флаг. Иногда флаги свешивались с шестов, закрепленных перед входом, а у некоторых шест с флагом стоял во дворе. К почтовым ящикам были привязаны маленькие флажки. Мне пришло в голову, что после 11 сентября в Уэстфилде, как, вероятно, и всюду в Америке, каждый день был Днем независимости. Флажки были прикреплены к багажникам и дверям автомобилей, украшали задние стекла джипов, соседствуя с лежавшим там оружием. Пробегая мимо них по утрам, я думал, что это совсем другие флаги, не те, что я видел в Гуантанамо. Здесь, в Уэстфилде, они были воплощением гордости и веры в нашу страну, что неразрывно связано с верой в самих себя. Теперь я любил этот флаг, олицетворявший тихую гордость. Здесь их было множество, и они развевались вокруг меня каждое утро, когда я бежал по городу.

Часто по утрам, когда я, выбирая самую прямую дорогу, бежал от водопроводной станции мимо мотеля «Супер-8» и по Кофей-роуд, мой путь пролегал мимо супермаркета «Кей-март». Перед зданием супермаркета стоял огромный флагшток, но самого флага не было. «Кей-март» закрыли, когда меня не было. Вход заколочен, вывеску убрали. Компания обанкротилась и стала закрывать магазины, где дела шли особенно плохо. Теперь почти все в городе ходили в «Уол-март». Он был больше, чище, современнее. Поэтому парковка перед «Кей-март» пустовала, здесь стоял только старый раздолбанный «бьюик» да четыре никому не нужных прицепа. И флаг сняли.

Я даже не представлял, что стану переживать из-за «Кей-марта», но, пробегая мимо него, я испытывал нечто подобное. Я помнил время, когда он еще работал: мне было десять и мой отец был еще жив. Мама устроилась туда работать кассиром, и мы приходили к ней, притворяясь обычными покупателями. Нам не хотелось, чтобы в первые дни работы у нее возникли неприятности из-за того, что она разговаривает с посетителями. Но отец и мать давно умерли, и этот магазин, куда мы так часто ходили и который казался мне таким красивым, теперь заколочен.

Я бежал дальше.

Когда я добирался до центра города, то около здания суда и памятника ветеранам мне начинали встречаться люди. Они шли по улицам, и почти каждый из них кивал мне или махал рукой, и я махал им в ответ. Еще только начинало светать, но фермерский городок просыпался рано. Иногда вокруг меня оказывалось столько народу, что я, наверное, выглядел несколько странным, постоянно взмахивая им рукой, как марафонец, приветствующий зрителей на финише. Но в этот момент я чувствовал себя чертовски здорово лишь потому, что вокруг были все эти люди, даже те, которых я едва знал или не знал вовсе, и все же они находили возможным уделить мне немного внимания и кивнуть вслед.

Странно, что достаточно пробежать по городу, чтобы почувствовать, как он тебе дорог. Когда идешь пешком, все совершенно иначе, твое внимание отвлекают разные мелочи: газета на крыльце или товары в витринах магазинов. Когда бежишь, такие мелочи не захватывают внимания надолго. Запах бекона из кафе сменяется заголовком газеты, на смену ему приходит стая ворон, которая будит всех своим карканьем, а твой взгляд уже ловит иногородние номера взятой напрокат «импалы». Во время бега впечатления отрывочны, одни из них вполне предсказуемы, другие — нет, но вместе они создают атмосферу города. Возможно, для этого и бегают, потому и работают не покладая рук, чтобы почувствовать, что это — твой город и ты это заслужил.