Книга Синдром - Джон Кейз

Та растерялась и лишь молча приподняла брови.

Дюран подсказал:

– Вы упоминали про чек. Ведь, насколько я помню, вы именно из-за этого пришли?

– Ах да, минутку, – спохватилась посетительница, заглянула в сумочку и извлекла из нее конверт с именем Дюрана. – Вот ваши пять тысяч.

С безучастным кивком тот сунул конверт с карман и поблагодарил:

– Я вам очень признателен и позабочусь, чтобы деньги получили те, кто в них действительно нуждается.

Бонилла обернулся к доктору и насмешливо ухмыльнулся. Психотерапевт равнодушно посмотрел на него, демонстрируя глубокое безразличие к личности сыщика, и обратился к Эйдриен.

– По телефону вы упомянули, что хотите отказаться от тяжбы, – напомнил он.

– Да, я подумываю об этом.

– Что же, надеюсь, вы все-таки примете правильное решение, и если я каким-то образом могу вам помочь…

– Вообще-то, – сказала Эйдриен, хватаясь за подсказку, – можете.

Врач устало посмотрел на нее:

– И чем именно?

– У вас осталась история болезни моей сестры?

– Да, разумеется.

– Я хотела попросить вас выдать ее мне.

Дюран задумался и проговорил:

– Не вижу в этом смысла.

– Готов поспорить, не видите, – вполголоса заметил Бонилла, так что непонятно было – обращается он к Дюрану или просто думает вслух.

Эйдриен взглянула на детектива с немым укором, а затем повернулась к психиатру:

– Я ближайшая родственница Никки и имею право…

– Я вас прекрасно понял, но… – Дюран вздохнул. – Послушайте, мне жаль вас разочаровывать, но о том, чтобы сделать копию, не может быть и речи.

– Я имею право затребовать карту в судебном порядке, – холодно ответила Эйдриен.

– Да, знаю, и, когда вы это сделаете, я предоставлю документ. А пока ничем не могу вам помочь. – Перехватив грозный взгляд собеседницы, доктор пояснил: – Поймите, это профессиональная тайна. Единственное, что я могу для вас сделать, – это дать вам взглянуть на историю болезни здесь, в кабинете. Вас устроит такой вариант?

Еще секунду назад Эйдриен собиралась развернуться и в ярости выскочить из кабинета, но предложение Дюрана ее удивило. Как, впрочем, и Бониллу.

– Записи здесь, – добавил врач и жестом пригласил парочку пройти в комнату для приема пациентов.

Сыщик с кошачьей грацией двигался следом, готовый в любую секунду отразить нападение.

Войдя в приемную, доктор направился к столу. Детектив, тенью следовавший за ним, бросил мимолетный взгляд на монитор компьютера, стоявшего на письменном столе, и со смешком заметил:

– Док, у вас компьютер завис: тут вроде как «Сервер не найден».

Дюран проигнорировал замечание и, вынув из кармана небольшой ключик, направился к шкафу с двумя ящиками, располагавшийся позади письменного стола. Психиатр открыл картотеку и выдвинул верхний ящик, содержимое которого оказалось столь скудным, что Эйдриен и Бонилла переглянулись. Вытащив папку из желтой манильской бумаги, Дюран протянул ее посетительнице и оперся о край стола.

На приклеенной к обложке этикетке было аккуратно напечатано: «Николь Салливан». Сама же папка оказалась тонкой до нелепости. Впрочем, это не казалось слишком важным. Ведь чтобы получить ответ на волнующий Эйдриен вопрос – как сестра оказалась в офисе Дюрана, и если он мошенник, то кто его порекомендовал, – достаточно и одного листа.

Не говоря ни слова, девушка положила папку на стол и неторопливо раскрыла ее, обнаружив внутри лишь глянцевую фотографию сестры форматом 8x10. Снимок был нечетким, и, судя по всему, сделали его в аэропорту. На лице Никки застыло усталое, рассеянное выражение – не исключено, что она ждала, когда подъедет багаж. Эйдриен перевернула фотографию и на обороте прочла единственное слово, нацарапанное синими чернилами: «Объект».

Она взглянула на Дюрана и, стараясь сохранять самообладание, спросила дрожащим от ярости голосом:

– Это что, шутка?

Психиатр откровенно удивился, услышав вопрос. Он опустил взгляд и, увидев единственную фотографию, нахмурился и отпрянул от стола, неожиданно придя в крайнее возбуждение.

– Там лежала лицевая ведомость! – запротестовал он. – И тесты. Информация о препаратах и подписанные пациенткой формы. А также согласие на проведение гипноза…

Бонилла с шумом втянул в себя воздух и направился к картотеке. Он стал один за другим выдвигать ящики, но обнаружил лишь еще одну папку. «Хенрик де Гроот». Детектив открыл ее и нашел, как и в случае с Ники, только фотографию – беспристрастный снимок, сделанный, очевидно, в каком-то сквере. Проклиная в душе все и вся, Эдди тихо выругался и швырнул фото на стол, обернувшись к Дюрану.

– Вот это вы называете «практикой»? – резко спросил он. – Такие у вас «записи»?

– Разумеется, нет, – ответил психотерапевт.

– Ну, сейчас я выведу тебя на чистую воду! – проревел детектив.

Дюран отмахнулся скорее от беспомощности, чем негодования и проговорил, обращаясь к обоим посетителям:

– Я сам не понимаю, что происходит.

Эйдриен, вне себя от злости, ощутила потребность предупредить Дюрана: Бонилла буквально кипел от ярости, и, судя по некоторым признакам, реальность физической расправы над врачом становилась все более и более определенной, что было бы теперь совершенно некстати: если Бонилла додумается ударить психиатра, они оба попадут под статью об угрозе физическим насилием. Учитывая же находящийся в работе иск Эйдриен, ей грозит лишение лицензии – не исключено, что и без права восстановления. В ушах зазвучал голос судьи: «Вы напали на ответчика в его кабинете потому, что он отказал вам в выдаче документа?» Внутреннему же взору Эйдриен предстал «запал» Бониллы – и без того слишком короткий, он стремительно приближался к концу. Эдди стоял боком к Дюрану, склонив набок голову и чуть выдвинув вперед правое плечо. Такая стойка почти всегда предшествовала удару наотмашь.

– Эдди, – предупредила Эйдриен.

Глаза детектива метнулись к ее лицу.

– Не надо! – скомандовала она.

В действительности «запал» Бониллы был гораздо длиннее, чем многие полагали. Ему здорово играло на руку то, что люди считали его, Эдварда Бониллу, ходячей бомбой с часовым механизмом. Мысль о том, что он может взорваться в любую минуту, заставляла присутствующих проявлять особенное терпение и уважительность. Однако даже если сделать поправку на производимое впечатление, сейчас детектив вполне мог снести Дюрану голову – как вдруг кто-то заколотил в дверь.

Сыщик с досадой обернулся:

– Ждете посетителя?

Дюран в недоумении потряс головой. Стук превратился в настойчивую дробь.