Книга Изменник - Андрей Константинов

Раньше, возвращаясь, он ощущал себя в безопасности… Джинн заглянул в нутро открытого, обесточенного холодильника. Ни хрена там не было, кроме бутылки виски. Эту бутылку «балантайна» он купил год назад в «дьюти фри» брюссельского аэропорта Завентем. Он подкинул бутылку на руке, свернул пробку и налил виски в кофейную чашку.

С возвращением, майор! С возвращением, убийца! Виски сразу ударило по голове, он «поплыл». Он прошел в комнату, завел будильник на час, потом подумал и перевел стрелку на полдень. Из-за батареи вытащил «заставу» модели «70». Передернул затвор, выключил предохранитель.

Он рухнул на диван не раздеваясь. Мгновенно провалился в темноту… На полу рядом с диваном тикал будильник и подремывала взведенная, готовая к стрельбе «застава».

* * *

Джинн сильно ошибался, думая, что в Москве никому нет до него дела.

В 11:34 в кабинете генерала ГРУ Сухоткина раздался телефонный звонок.

— Слушаю, — снял трубку генерал. Генерала мучила печень, и настроение у него было соответствующим. На этот фон на кладывалась кутерьма последних событий и «головная боль», связанная с исчезновением в Сербии майора Фролова. С момента исчезновения Фролова прошло почти полторы недели, а никакой информации о нем не было… Генерал-майору Сухоткину ситуация с Джинном могла стоить карьеры. И хотя уход Фролова на Запад представлялся крайне маловероятным, стопроцентно исключить этого было нельзя. Пока не будет доказано обратное, Фролов теоретически является потенциальным предателем. Генерал Сухоткин в предательство Джинна не верил… Но даже при таком раскладе на Джинне повисло практически доказанное убийство. И не просто убийство, а убийство полковника СВР. На эту тему Сухоткин уже имел очень неприятный разговор с заместителем директора СВР и со своим начальством… Снимая трубку телефона, генерал не знал, что сейчас он услышит новости про Джинна.

— Слушаю, — сказал он.

— Здравия желаю, Борис Ефимович… полковник Филиппов.

— Да, Евгений Иваныч… Слушаю тебя.

— Есть информация по Фролову, Борис Ефимович.

— Давай, — быстро ответил генерал.

— От погранцов пришла бумага: второго числа Фролов прибыл в Санкт-Петербург паромом из Эстонии.

— Та-ак… По своим документам?

— Нет. По документам прикрытия.

— Та-ак… А что же эти долбачи сообщают только сегодня? — строго спросил генерал. Вопрос был явно не к Филиппову, а к «долбачам». Но они — стороннее ведомство, с них не спросишь. ФСПВ была своевременно проинформирована о необходимости срочно сообщить о пересечении границы России гражданином РФ Фроловым Олегом Ивановичем или гражданином Сербии Павеличем Непалом… Вот они и проинформировали — спустя трое суток. Срочно.

Филиппов промолчал. Генерал поморщился, потер рукой печень и спросил:

— Ну и где он теперь?

— Не знаю, — ответил полковник. И генералу, и полковнику было очевидно, что если Джинн не захочет объявиться сам, найти его будет очень трудно… — Не знаю, Борис Ефимович. Сейчас я дам запрос в питерское территориальное управление: не покупал ли он билетов на самолет, но думаю, что это маловероятно.

— Я тоже так думаю, Евгений Иваныч… Запрос, конечно, ты отправь — чудеса случаются. А заодно направь долбачам-погранцам «сторожевик» на Фролова. Черт его знает, что у него на уме — вдруг захочет опять за бугор сдернуть.

— Понял, сделаем.

— И заодно проверьте его домашний адрес.

— Борис Ефимыч, — начал было полковник, но генерал перебил:

— Да все я понимаю, Женя… Но проверьте. А вдруг?…

— Так точно… Сейчас же направлю группу.

После разговора с Филипповым генерал-майор принял таблетку «эссенсиале», морщась выкурил сигарету и пошел докладывать начальству, что Фролов находится на территории РФ… Хоть какой, а результат.

* * *

Джинн проснулся на минуту раньше, чем зазвенел будильник. Сел, опустил ноги на пол. Потом снял «заставу» с боевого взвода. Югославский пистолет был сконструирован на базе ТТ и самовзвода, как и дедушка ТТ, не имел. А вот по мощности даже девятимиллиметровый вариант «заставы» уступал ТТ более чем в полтора раза. У Джинна был вариант калибром «7, 65». Даже легкий бронежилет первого класса мог остановить выстрел из этой пукалки… А уж второго — наверняка.

«О чем ты думаешь? — спросил себя Джинн. — При чем здесь пистолет?… На тебе висит убийство офицера СВР, а такие вопросы с помощью пистолетов не решаются. Разве что ты захочешь застрелиться. Для этой цели „застава“ вполне подойдет… Но это никогда не поздно. А пока отсюда нужно сваливать — долго оставаться здесь нельзя».

Джинн встал, прошел в ванну и побрился. Потом быстро сунул в дорожную сумку пару рубашек, белье, в карман пиджака — паспорт на фамилию Нургилова Олега Гафаровича, прописанного в Туле. На самое дно сумки он уложил профессиональную видеокассету «Sony». Он посмотрел на себя в зеркало: смуглое с азиатчинкой лицо, хороший плащ, из-под кашне видна белая сорочка и галстук… Таких милиция обычно не останавливает. Он снова взвел пистолет и сунул его в карман плаща.

Несколько секунд он разглядывал лестничную площадку в глазок. Потом вышел из квартиры и закрыл дверь… Ему повезло — ни на лестнице, ни в лифте он никого не встретил. Но внизу, у подъезда, стояли две тетки. Он не знал ни одной. Впрочем, бывал дома редко, он вообще плохо знал соседей.

* * *

С группой оперативников ГРУ, направленных Филипповым в адрес. Джинн разошелся на четыре минуты. Когда автомобиль ГРУ остановился неподалеку от его дома, Джинн быстро шел по Автозаводской в сторону Москвы-реки, к Большой Тульской. Он рассчитывал навестить своего старинного, со школьной скамьи, товарища. Он не знал, что товарищ был тяжело ранен сутки назад и сейчас лежит в реанимации в Склифе… И еще он не знал, что идет навстречу наряду омоновцев.

* * *

Старший группы оперативников капитан Кавказов не обнаружил на двери квартиры Джинна «контрольки». Он лично ставил ее неделю назад и точно знал, что отвалиться сама собой тоненькая полоска скотча не могла. Кавказов внимательно, дотошно осмотрел дверь (знал, что коричневый скотч очень четко сливается с обивкой двери) и обнаружил почти невидимую ленточку на полу.

Он спустился в машину, позвонил полковнику Филиппову и доложил: есть! Объект в адресе… Или, по крайней мере, посещал его… Филиппов скомандовал: ставь засаду, Коля.

Так стало известно, что Джинн в Москве.

* * *

Джинн шел по знакомой с детства Автозаводской. Правда, в его детстве на улицах Москвы не было плакатов с Майклом Джексоном в Лужниках, листовок РНЕ и продавцов гербалайфа. И милиции с автоматами тоже не было.

…Старший наряда ткнул дубинкой в грудь Джинну и процедил:

— Документы.

Омоновцев было трое. С автоматами, с дубинками, в бронежилетах… Это «воинство» Джинн не очень сильно уважал, если сказать предельно мягко. В другой ситуации он просто не стал бы с ними разговаривать — показал ксиву и пошел дальше. Но сейчас «светить» удостоверение ему не хотелось. В кармане пиджака лежали два паспорта — сербский и российский. Исходя из реальной ситуации, Джинн решил, что лучше показать российский. В Москве едва ли не военное положение и лучше быть «своим».