Книга Источник - Дж Т. Бреннан

Но тот рванулся еще раз, сильнее прежнего, и вдруг завыл истошно, жутко, по-звериному. Инстинктивно на долю секунды люди вокруг отшатнулись – и Адамсу этой ничтожной задержки хватило.

Сдерживавший его правое запястье ремень наконец, поддался – и рука Адамса выскользнула, ухватила кисть тюремщика, сжимавшую тазер, и резко ткнула ею в сторону врача.

Контакты врезались в тело, сквозь них пошел разряд в пятьдесят тысяч вольт – и тот рухнул без чувств. Шприц покатился, звякая и разбрызгивая жидкость.

Не ослабляя хватки и по-прежнему содрогаясь от неистового гнева, одним движением Адамс вывернул руку охраннику. Поддался ремень на левом запястье – левая рука высвободилась, ухватила пояс второго тюремщика и притянула его к тазеру.

Охранник потерял сознание и рухнул. Адамс же, все еще с ремнями на щиколотках, приподнялся и врезал кулаком первому охраннику в челюсть. Тот ошарашенно зашатался и не смог ничего поделать, когда его вывернутая рука ткнула тазером в него же.

За пару секунд на полу оказались трое ближайших – и Адамс немедленно переключился на оставшихся двоих. Врач со шприцем все еще находился в опасной близости к Линн, Штайнберг с открытым от изумления ртом застыл на месте.

Тот, что со шприцем, кинулся к Линн – и Адамс швырнул в него тазер. Не глядя, попал или нет, схватился за ремни, стягивавшие ноги, принялся расстегивать пряжки. До него донесся звук удара, оханье врача, лязг тазера о пол.

Тазер задержал врача лишь на мгновение. Мэтт вскочил и моментально бросился на него. Врезался, отшвырнул к стене. Палач в халате издал звук «ых» и осел, Адамс ударил коленом в лицо, так что затылок впечатался в металл.

Затем Мэтт повернулся к Штайнбергу, все еще ошеломленному и оцепенелому. Тогда врач, видя налитые лютой звериной злобой глаза недавней беспомощной жертвы, встрепенулся, протянул руку к интеркому на стене.

Адамс подхватил с пола тазер и прыгнул к нему, всадил контакты в шею в момент, когда палец доктора уже коснулся кнопки. Главный специалист по допросам застыл, будто статуя, затем упал. Адамс трижды пнул его в живот, трясясь от бешенства, и уже занес ногу, чтобы добить Штайнберга, когда услышал крик Линн:

– Нет!

Мэтт будто проснулся. Ярость отхлынула, и он опустил ногу, не ударив.

– Если мы планируем выбираться отсюда, он нужен живым, – сказала Линн.

С очнувшимися врачами и тюремщиками управились за несколько минут. Адамс связал им руки и ноги, сунул кляп в рот, а потом для профилактики и на добрую память угостил каждого разрядом. Убивать не хотел, но и лишние сложности тоже ни к чему, потому решил: чем дольше останутся без сознания, тем лучше.

Линн помогла ему поместить доктора Штайнберга в кресло, спеленав так же, как они сами были привязаны несколько минут назад. Бывшие пленники забрали у охранников пистолеты «зиг-зауэр» и рации и двинулись, катя перед собой кресло.

Адамс заметил, что в комнате не было видеокамер. Вероятно, принимая во внимание расположение комнаты и назначение, электронное наблюдение посчитали излишним. Безопасность и так гарантирована. Но даже без камер пропажа двух охранников наверняка не пройдет незамеченной.

– Где пост? – спросил Мэтт у Штайнберга, глядевшего мутно и сонно.

– Этажом выше, – ответил доктор, еще не пришедший в себя.

– Сколько там человек?

– Где, наверху?.. Около трех десятков, но они на три этажа.

Будучи специалистом по допросам, врач сразу понял: запираться и сопротивляться бесполезно, лучше выложить все начистоту. Убьют наверняка, но послушанием можно заработать скорую и не слишком мучительную кончину.

Адамс прикинул в уме – и толком ничего подсчитать не смог. Потому задал следующий вопрос:

– Сколько солдат на базе?

– Порядка трех сотен.

Мэтт и Линн переглянулись, затем Адамс спросил у врача, показав на бесчувственных охранников:

– Когда этих двоих хватятся?

– Они должны быть здесь, пока идет допрос, но, когда их смена завершится, придет пара новых.

Адамс всмотрелся в лицо палача, отыскивая признаки лжи, но не нашел.

– Когда кончится их смена?

– Они только заступили, значит около восьми часов.

Линн склонилась к человеку, собиравшемуся руководить ее пытками, а возможно, и смертью:

– Как можно выбраться отсюда? Ты нас выведешь?

– И с какой стати мне это делать? – ответил Штайнберг, скривившись.

Адамс посмотрел на доктора, затем на Линн:

– Ты хоть что-нибудь знаешь о планах своего шефа Джейкобса?

За несколько минут Адамс пересказал то, что поведал ожидающим смерти пленникам Джейкобс, – и эффект это произвело шокирующий.

– Вот же ублюдок! – пробормотал доктор. – И он надеется, что это ему сойдет с рук?

– Уже сходит, – напомнил Адамс. – Сейчас он на полпути к Женеве.

Отчасти Адамса удивила реакция ученого. В конце концов Штайнберг зарабатывал на жизнь, мучая и убивая невинных. Но тотальный геноцид – это оказалось слишком даже для пыточного мастера, в особенности убедившегося, что зачислен в ряды жертв.

Врач покачал в изумлении головой:

– Конечно, я знал про исследование технологии чужих, но сотрудничество с инопланетянами… невероятно. Это просто в голове не укладывается. Нет, я не могу поверить…

– Послушай, – перебил резко Адамс, пытаясь вернуть разговор к насущным проблемам, – мы хотим выбраться отсюда и попасть в ЦЕРН. Ты нам поможешь?

Штайнберг нехотя посмотрел в глаза Мэтту и выдержал его взгляд.

– Есть один путь, – медленно сказал врач.

Десятью минутами позже Штайнберг, освобожденный от кресла, шел вместе с бывшими супругами по очередному длинному коридору, и звук их шагов метался меж бетонных стен.

– А почему так безлюдно? – спросила Линн.

– Этот этаж имеет уровень секретности «А-один ультра». Сюда могут заходить немногие, и большинство из них недавно отбыли куда-то. Исходя из того, что вы мне рассказали, – в ЦЕРН. Остался лишь минимально необходимый персонал.

– А чем вообще вы занимаетесь? – решил выяснить Адамс.

– Пожалуй, эти исследования можно определить как «изучение инопланетной технологии». Здесь осуществляются проекты, прямо связанные с находками у Розуэлла. Об этаже не знает даже большинство работников «Зоны пятьдесят один». Мне тоже известно немногое, я занимаюсь допросами. Дознания проводятся в этом месте, потому что оно лучше всего охраняется и имеет высший уровень секретности. Лифт останавливается выше, сюда можно попасть, лишь имея специальный ключ.

Линн кивнула. Все трое некоторое время шли молча, следуя указаниям Штайнберга. Он знал дорогу, но рассказывать не спешил, боясь немедленной казни, – беглецы потеряют надобность во враче-палаче.