Книга Лиорн - Стивен Браст

что сделать вид, что я не пытаюсь парадно одеться, и это явно не получилось.

Она рассмеялась. Смех у нее был приятный, глубокий, и глаза у нее при этом сверкали.

Ордвинаковы подмышки, Дерагар. Ты у ее ног.

— Есть мысль, где именно? — спросил он.

— Ага, знаю одно местечко. Но придется пройтись.

— Вечер хороший.

— Правда? Я весь день не выходила. Работала с твоими монетами.

— Теплый бриз с моря — океана. Мне он всегда нравился.

— Всяко лучше ароматов скотобойни.

— Уф. Вот обязательно надо было поминать?

— Да. Ты почти отдался подростковой романтике.

— А что, такая есть?

— Угу.

— Надо быть поосторожнее.

— Время, господин джарег.

— Понимаю, госпожа джарег.

Он предложил ей руку, которую она без раздумий приняла.

— Итак, — проговорила Никка, — как там преступления?

— Хорошо. А у тебя?

— Великолепно.

— Хмм. Ты уверена, что в преступлениях нет романтики?

— В наших — точно нет.

— И то верно.

Таверна была крохотной, похожей на дом торговца, у которого снесли несколько стен. Там было шесть столиков, каждый лишь с двумя стульями, и небольшая барная стойка вообще без стульев. У стойки несколько текл что — то пили из стеклянных чашек и тихо переговаривались. Дерагар узнал ароматы ванили и чего — то цитрусового, но прочее опознать не сумел. Занят был лишь один из столиков. Они уселись за крайний, он позволил Никке занять место у стены.

— Приятное местечко, — сказал Дерагар. — Что тут стоит брать?

— Пиво любишь?

— Не слишком.

— Хорошо, потому что оно тут отвратное. А вот вино вполне приличное.

Но мы здесь ради пирогов с мясом и апельсиновым соусом.

— Пироги с мясом и… ха. Ладно.

— Верь мне.

— Обещаю.

Разговор продолжился, в этом Дерагар был уверен, но о чем они говорили — он не помнил, только что через некоторое время у него закружилась голова, а потом чашка с вином выпала из рук, и Никка вдруг показалась обеспокоенной. Он помнил, что хотел сказать ей, мол, все нормально, но не знал, сумел ли что — либо сказать, прежде чем рухнуть со стула совершенно безо всяких на то причин, а потом его ударило полом.

* * *

Меня разбудил хлопок за дверью моего крохотного чуланчика, на который я отозвался четким и ясным:

— Мррф?

— Вам принесли кляву.

Голоса я не опознал, но словами проникся. Забавно, что сама мысль о кляве будит меня так же быстро, как и собственно клява.

В любом случае я быстро оделся и поднялся к боковому выходу, где клява все еще источала пар. Мне восхотелось издать дьявольский гогот.

Опять же, я ведь был в театре, так что, возможно, и стоило.

Клява оказалась горячей и не слишком сладкой, и исполнила счастьем все мои конечности. Лойош и Ротса хранили молчание, уважая мою эйфорию воссоединения с кружкой.

Чуть погодя я поднялся в зрительный зал, чувствуя себя столь благодушным, что меня не беспокоило, что я могу увидеть там, на сцене.

Возникнув в зале, я увидел только что вошедшую туда Абесру. Я держался подальше, моей частью было — доставить адвоката к Пракситт, исключив меня из процесса полностью, в первый раз они это мое намерение проигнорировали, и я не хотел давать им возможности проигнорировать его и во второй раз.

Учитывая все обстоятельства, вряд ли у меня хватит терпения разбираться со всеми юридическими плюсами и минусами подготовки судебного процесса насчет имеют ли лиорны право запретить пьесу из — за того, что она оскорбляет их чувства.

Я почувствовал, как моя физиономия искривляется в гримасе, и сказал себе: стоп, хватит. Да, слишком много тут происходило всего и сразу, и это мешало мне разобраться с каждым кусочком по отдельности. Однако это вовсе не оправдание, чтобы все это отражалось на моем лице. Потому что если можно что — то прочесть по лицу, уже даже незачем пытаться влезть в сознание.

И все же, вопреки всему этому, клява подняла мне настроение.

9. ДЕНЬ 2 АКТ 4 СЦЕНА 1

Гример:

Каждый вечер после представленья Каждый смотрит в зеркало актер. Каждый раз я слышу их скуленье:

Актер:

Вот, опять морщины! Эй, гример!..

Гример:

Каждый раз меня они ругают, Не желая знать забот моих. Кремы и лосьоны сочиняю, Как поэт свой сочиняет стих, Подбирая лучшее из лучших, Красоту актерам наводя — Но насколько ж надо быть дремучим, Чтобы верить в грим, а не в себя! Макияжи иссушают кожу, Это кто угодно подтвердит…

Актер:

Мертвяков играть с такою рожей!

Гример:

Роли — режиссер определит.

Актер:

Как разгладить это непотребство? Тут без волшебства не обойтись. Может быть, его поможет средство… Что за мерзопакостная слизь?!

Гример:

Разный