Книга Талисман Бога Эроса - Максим Шторм

для такого почётного гостя на нашем корабле, как этот кусок ходячей мертвечины.

- Не иначе. Капитан горазда на выдумки. Давай шевелись, недоносок, разрази тебя гром!

О, а это уже относилось ко мне. Но я и так прилежно передвигал босые ноги по надраенным доскам нижней палубы. Меня вели в каюту капитана пиратского корабля, взявшего на абордаж наш торговый бриг. Меня сопровождали два колоритных бородача, словно сбежавших из массовки "Пиратов Карибского моря" и упражнялись в остроумии. Ну, это они могли себе позволить. У меня в отличие от них, не было ни кортика, ни длинноствольного пистолета, дулом которого меня то и дело тыкали в спину.

- Взяли славный приз, вернулись в родные воды, так на кой черт нам возиться с этой падалью! - продолжал недоумевать один из пиратов, обдавая меня чудесным перегаром из рома и жевательного табака. - Полоснуть саблей по глотке и за борт!

- Я тебе говорю, капн придумала на этот раз знатное развлечение.

- В таком случае я тебе не завидую, вонючка, - пират сильно пнул меня сапогом. - Заворачивай сюда! Когда капитан Кровавой Виктории в приподнятом настроении, мозгляки вроде тебя живо идут на корм рыбам. По частям! И сам морской дьявол уже не разберет где что, ха-ха!

Оба заржали как кони, посчитав шутку верхом остроумия. Меня охватили мрачные предчувствия. Как-то совсем не хотелось оказаться с капитаном пиратской посудины один на один. После таких добрых слов то. И то, что капитан Кровавой Виктории женщина не особо облегчало мою пока неизвестную участь. Женщины могут быть намного жестче мужиков, а знаменитая капитан пиратов Изабелла по прозвищу Вешительница была по слухам той еще стервой.

- Пришли, трюмная крыса.

Мы остановились перед красивой, покрытой искуссной резьбой тёмной дверью, подле которой дежурил ещё один пират, вооружённый абордажной саблей и пистолетом.

- Вот, привели последнего из захваченных на бриге. По личной просьбе капитана. Принимай это дерьмо!

Пират-охранник оскалил в ухмылке золотые зубы и постучал в двери. Изнутри раздался приглушённый женский голос:

- Если это не важно, убирайтесь к дьяволу, сукины дети!

Пират чуть приоткрыл дверь, сунув внутрь косматую башку, и подобострастно произнёс:

- Пленик с торгаша, капитан. Как вы и просили.

- А... Как раз вовремя, дери вас барракуда! Заводите его.

Не церемонясь, пираты ухватили меня за шкирку, распахнули двери и насильно швырнули внутрь. Я пролетел пару метров и рухнул на пол. Дверь почтительно закрылась. Так я оказался в личной каюте знаменитой Изабеллы. Наручные кандалы с меня не сняли. Я с кряхтением поднялся с досок слегка покачивающейся под ногами палубы и потер запястья. Что же меня ждёт?

- Так вот ты каков! Что ж, Аманда мне не соврала, сказав, что мне будет на что посмотреть.

Я же тем временем тоже бегло осматривался. Каюта была большой и просторной, с рабочим столом, креслом, кучей навигационных приборов, развешанными по стенам картами и оружием, оббитым железом сундуком в углу. Напротив занавешеных окошек стояла огромная кровать, перед ней шкура исполинского ягуара, а рядом с заставленным многочисленными бутылками застеклённым шкафом стояла капитан корабля лично, держала в ручке стакан с янтарной жидкостью и в упор смотрела на меня. Я не менее придирчиво вылупился на нее.

Высокая и статная, с рассыпавшимися по плечам вихрами густых кудрявых чёрных волос. Смуглая, бронзовая от жаркого солнца и отшлифованная морскими ветрами кожа. Огромные темные глаза, точеный нос, высокие скулы и большой капризный рот с поджатыми пухлыми губами. В левой ноздре золотое колечко, на тонких запястьях браслеты, пальцы в перстнях. Золото, серебро, драгоценные камни. Она была одета в длинный, до пола, китайский шелковый халат, расшитый драконами. Во взгляде властность и жестокость, выработанная с годами привычка командовать и подчинять. Да эта дамочка с такой же лёгкостью перережет мне глотку, как осушит стаканчик с ромом, с накатившей тоской понял я. Внезапно ощутил себя перед ее хищным взглядом раздетым. Хотя пираты и оставили на мне чёрные бриджи и белую рубаху. Камзол и сапоги были отобраны сразу после пленения.

Изабелла неспеша пригубила янтарный напиток, с видимым удовольствием проглотила и присела на краешек кровати. Корабль стоял на якоре и качки практически не ощущалось. Можно было подумать, что я нахожусь в бунгало у какой-нибудь экзотической красавицы. Если б я только не был пленником с весьма туманными перспективами.

- Если вздумал бежать, то выбрось эти глупые мысли из головы, - посоветовала капитан и дёрнула заостренным подбородком. - Боцман будет рада выбить их из твоей башки пулей.

Я медленно оглянулся и понял, почему охранники так беспечно оставили меня наедине с хозяйкой. Слева от двери, опираясь на стену, расположилась ранее мной не замеченная девушка, в щегольском камзоле, треуголке, кожанных штанах и ботфортах. На широком ремне развешан целый арсенал. Распахнутый камзол не скрывал больших и полных грудей, наполовину видимых в распахнутой чуть не до пупка рубашке. У этого чуда с пистолетом в руке были хитрые голубые глазищи и предостерегаюшая ухмылка. Еще правую щеку украшал давно заживший, неровный шрам, но он совсем не портил ее, наоборот, придавал особого шарма. Ага, наш боцман. Аманда. Как я понял из досужих пиратских разговоров, большая любительница резать глотки и вспарывать животы.

Я находился в логове опасных хищников, в компании двух очень привлекательных, но жестоких и безжалостных кошек. И что дальше?

- Лапы верх поднял, - недвусмысленно указала на меня пистолетом Аманда. - Да подними свой тупой качан, идиот. И сам все поймешь.

Я так и сделал. И понял. Надо мной, в низкий потолок был вбит изогнутый стальной крюк. Какого? А, была не была. Я послушно задрал скованные руки и, приподнявшись на носках перекинул цепь через изгиб коюка. Расслабил руки и навалился всем весом. Хрен там, при всем желании не выдернешь. Впрочем, стоять было не так уж и некомфортно, по крайней мере на дыбы не вытягивался. Сойдёт пока. Пока не затекут руки.

Изабелла с улыбкой на пухлый губах наблюдала за мной. Взгляд боцмана продолжал дырявить мне спину. Да уж, теперь точно никуда не ускользну. Одна надежда в случае обострения ситуации, на маленького младенчика- телохранителя, оставшегося приглядывать за мной в реальном мире. Да и вообще у меня было все продумано. Я балансировал по лезвию бритвы, но в этом и заключалась вся соль. Опасность возбуждает и обостряет восприятие. И согласитесь, это до жути интересно.

Изабелла отставила допитый стакан и откинулась назад, упёршись на выпрямленные руки. Мне стало