Книга Хамелеон 4 - Константин Николаевич Буланов

тяжелых, читай — линейных, крейсеров, 32 легких крейсеров и до кучи — свыше тысячи вымпелов меньшего класса. И время это всем наглядно показало.

Хоть как-то дела у корабелов продвигались со всякой мелочью, эсминцами и легкими крейсерами. И то с изрядным таким скрипом да скрежетом. Корабли сдавались флоту без вооружения и ряда жизненно важных систем. Линейные же великаны заметно отставали в плане своего схождения на воду, поскольку для них недоставало вообще всего, включая даже просто судовую сталь, которую ныне в огромных количествах везли из Испании. А немцы как раз только-только отказались от дальнейшей постройки крупных надводных кораблей, отдав предпочтения заметно более дешевым подлодкам, отчего у них образовались некоторые излишки весьма специфичного оборудования, а также простаивающие производственные мощности. Опять же очень специфичные. В общем, у «корабельной части» советской делегации имелось что перенять, подсмотреть, купить, заказать.

К примеру, флот очень сильно заинтересовали двенадцать двухорудийных башенных установок с 380-мм орудиями для строящихся линейных крейсеров «Кронштадт» и «Севастополь». Уже сейчас было ясно, что собственные предприятия никак не поспевают с поставкой на данные корабли подобного вооружения, а немецкая фирма «Крупп» как раз искала, куда бы приткнуть данные изделия, что производились в цехах её заводов для новейших германских линейных крейсеров, постройка которых оказалась аннулирована в 1941 году.

Не отставали от «моряков» и «танкисты», присмотревшие себе аж целый зоопарк из полугусеничных тягачей, БТР-ов, броневиков и, естественно, танков с самоходками и ПТО. С целью изучения промышленностью и последующего ознакомления с данной техникой курсантов танковых училищ предполагалось выкупить по паре тройке едва ли не каждой твари, что стояли на вооружении Вермахта. И отнюдь не устаревшие модели, а новейшие. В чём очень помогали заранее подкинутые «Хароном» сведения. Правда, ждать потенциальные заказы предстояло чуть ли не три месяца, ибо из армейского наличия немцы отказались продавать их наотрез.

Нечто подобное вполне себе могло произойти и в авиационной сфере тоже, если бы советская делегация не уперлась рогом в запертые на засов ворота. Ведь им продемонстрировали и предложили приобрести лишь серийные машины: Ме-109, Ме-110, Хе-111, Ю-87, Ю-88, До-215, да пару учебно-тренировочных самолетов. И то не самых новых версий. А вот новейшие Фокке-Вульф-190 и Ме-262 запрятали куда подальше. И очень-очень сильно удивились, когда советские товарищи вдруг принялись требовать допустить их до скрупулезного изучения именно этих, пока еще экспериментальных и секретных, машин, демонстрировать которые кому бы то ни было, строго-настрого запретил лично Адольф Гитлер.

Вот так, что называется, нашла коса на камень. О чем, в числе прочего, и велась нынче речь на весьма большом совещании в Кремле, посвященном именно вопросу авиации, где Шахурин неожиданно для себя обнаружил Геркана, коему там делать точно было нечего. Но он там находился. И с которым, по прошествии полутора часов говорильни, он таки схлестнулся в словесной перепалке, когда речь зашла об авиационном вооружении.

— Товарищи, вы все, конечно же, сведущи в вопросах построения и применения авиации куда больше меня, — смотря в сторону Алексея Ивановича и сидящих с боков от него замов, аж приподнял в защитном жесте ладони обеих рук Александр. Тем самым давая понять, что совершенно не покушается на их признанный авторитет. — Но, всё же, позвольте сказать, как танкисту, то есть, как человеку, обязанному находиться по другую сторону прицела вражеского летчика. Все ныне принятые на вооружение советской авиации стрелковые средства поражения утратили свою былую актуальность точно так же, как её утратили истребители типа И-15 или же И-16 в силу появления гораздо более грозных новых машин. Утратили, попросту морально устарев.

Угробив почти год на попытку унифицировать пулеметно-пушечное вооружение авиации, бронетехники и ПВО путем переговоров с руководителями соответствующих главков и даже наркоматов, Геркан в конечном итоге не вытерпел упёртости «авиаторов» и поддакивающих им «оружейников», да и накатал в лучших традициях СССР бумагу о преступной недальновидности отвечающих за эти два направления наркомов. Причем накатал не абы кому, а сразу Ворошилову. Присовокупив при этом к своей кляузе расчетные листы с указанием экономии от постановки на вооружение универсальной системы Дегтярева, что, лишь сменой ствола, да еще пары деталей, превращалась из 14,5-мм пулемета в 23-мм пушку. И для большей наглядности «ткнул пальцем» в сторону США, где уже вовсю поступал на флот, в сухопутные войска и ВВС универсальный же крупнокалиберный пулемет Браунинг М-2. Увы, но иного выхода у него попросту не оставалось, поскольку изготавливать отдельно пулеметы для батальонного ПВО оказалось негде, некому и не на чем. А было надо! Очень надо! Вот так и оказался он на этом заседании, в окружении одних авиационных бонз да высшего руководства страны.

— Зачем вы так говорите, товарищ Геркан, — не успели возмутиться авиаторы, как неожиданно для всех заговорил Иосиф Виссарионович. — Нам доподлинно известно, что ШКАС — великолепный пулемет. Непревзойденный пулемет! Никто в мире не смог его повторить!

Да, не просто так Шпитальный столько лет удерживал пальму первенства в вопросе изготовления авиационного вооружения. ШКАС когда-то являлся самой настоящей гордостью Советского Союза. Жемчужиной! И даже продолжал ею оставаться до сих пор! Но времена нынче уже наступали другие — времена цельнометаллических боевых машин, для которых даже сотня пробоин от винтовочных пуль отнюдь не являлись смертельным приговором. Вот только многие до этого еще не дошли своим умом, поскольку в небесах до сих пор в больших количествах сражались самолеты образца середины 30-х годов. Те же итальянцы с греками в основном кидали нынче в бой подобных «небесных ветеранов». Первые — потому что только-только начали производить действительно современные машины, а вторые банально не смогли приобрести или же получить от тех же англичан чего-то более солидное.

— И я полностью с вами согласен, товарищ Сталин. Пулемет действительно непревзойденный, — проявил свою сущность хамелеона и приспособленца мигом сориентировавшийся Геркан. — Для любого самолета деревянной конструкции с полотняной обшивкой он является натуральной погибелью. Ибо просто перепиливает несущие части конструкции за счет своей безумной скорострельности, если пилоту удается подловить противника в прицел на близкой дистанции боя, где разлет пуль еще не становится огромным. Кстати, товарищи, — тут же проявив иезуитское коварство, вновь повернулся он к «авиаторам». — А сколько самолетов германской конструкции, из числа тех, что вы смоли осмотреть, имели деревянную конструкцию? Или же они все уже являлись цельнометаллическими, да еще и с частично, если не полностью, несущей обшивкой?

— Не все. Один был с частично деревянной конструкцией. Небольшой связной самолет. — Не став дожидаться, пока кто-нибудь ответит вместо него,