Книга Брачное ложе - Клаудиа Дэйн

– Не знаю, – сказала Элис, снова расплакавшись. Элзбет удовлетворенно кивнула. – Я только знаю, что зашла слишком далеко.

– Значит, ты извлекла из этого урок?

– Я просто хотела того же, что есть у Изабель: она получила в мужья человека, которого выбрала сама, а не которого ей навязали. Она преследовала лорда Ричарда, и вот теперь он принадлежит ей.

– Ты думаешь, что, поступая таким образом, следуешь ее примеру? – Элзбет нависла над съежившейся Элис огромной черной тенью. – Спроси ее, поощряла ли она драки Ричарда с другими оруженосцами. Спроси ее, как мечты повлияли на то, что Ричард стал ее мужем. Спроси ее.

– Так я и сделаю.

Элзбет ушла, и Элис смогла наконец глотнуть свежего воздуха. Она знала, что ей скажет Изабель. Она знала, насколько несчастной была леди Дорни.

Глава 22

Когда Элис начала изливать на Изабель скопившиеся в ней боль и стыд, леди Дорни поняла, что спектакль, который Ричард устроил во дворе, предназначался именно для нее. И имел свой результат. Теперь ее задача – закончить начатое Ричардом дело, чтобы то, что произошло сегодня по вине Элис, никогда не повторилось.

– Ты думаешь, что я поощряю твои попытки избежать брака с лордом Иво? – серьезно спросила она. – Ты не права. Или ты думаешь, что сможешь выйти за Эдмунда? Или теперь тебе больше нравится Ульрик? Ты забыла, что мой брак с Ричардом был устроен лордом Робертом и самим епископом? Ты думаешь, что я могла выбрать, за кого и когда мне выйти замуж?

Элис стояла, дрожа всем телом, по ее раскрасневшимся щекам текли слезы. Изабель продолжила:

– Ты, наверное, вообще не думаешь, раз могла предположить, что я рада смерти двух братьев Ричарда. Ты глубоко заблуждаешься, Элис. Я сделала так, как мне было приказано, и ты поступишь так же. И если в тебе осталась хоть капля здравого смысла, сделаешь это по доброй воле.

У нее самой здравого смысла не было, и вот к чему это привело.

Элис вышла вся в слезах, но Изабель не сделала попытки успокоить ее. Даст Бог, Элис что-нибудь поймет. Даст Бог, это положит конец ее заигрываниям и бесконечному флирту.

Видел ли Ричард в Элис Изабель? Неужели она такая же своенравная? Изабель надеялась, что нет. Хоть он ей теперь и безразличен, все же совсем не хочется, чтобы Ричард так о ней думал.

От этого человека она должна произвести на свет наследников.

Это будет чудом из чудес, потому что Изабель не могла даже представить, что останется с ним в одной комнате.

Но глупо мучить себя мыслями об этом, когда день еще только начинается. Ее ждут дела. У нее нет ни времени, ни желания думать о Ричарде. Она должна вынести все это, ведь леди Дорни обязана родить наследников. Три года? Сможет она терпеть Ричарда в своей постели целых три года? Нет, не сможет и не будет. Каждым своим словом он давал ей понять, насколько она ему отвратительна, каждый его взгляд, каждое действие говорили о том, как ему не нравится жить с ней. Она не станет делить с ним постель столько лет; Ричарду придется постараться, чтобы выполнить свою обязанность как можно скорее. Он всегда прилежно и хорошо исполнял свои обязанности; наверное, и с этим справится намного быстрее, чем дряхлый папаша Элзбет. А потом, когда у нее прекратятся месячные, он сможет вернуться назад, к своим излюбленным молитвам и песнопениям. И к мечтам о Бертраде.

Да, он выполнит свой долг по отношению к ней, а она – свой. Она не хуже его знает, как исполнять свои обязанности.

А ее долг – проследить за приготовлением ванны для гостей. Изабель направилась к лестнице, ей необходимо было разыскать дворецкого, но тут в холл взбежала запыхавшаяся Джоан. Изабель подумала, что Джоан, увидев ее, развернется и умчится обратно, как делала это весь день. Ей не хотелось обсуждать тему брачной ночи, как и самой Изабель не хотелось говорить об этом.

– Изабель, – пропыхтела она, нервно поправляя платок, – в Дорни прибыли гости.

– Да, я знаю. К нам приехали лорд Уильям из Гринфорда и…

– Нет, Изабель! – произнесла Джоан, и ее голос зазвенел от напряжения. – В Дорни приехал лорд Хенли.

Ричард не мог не впустить его в замок. Хенли воспитывал его как отец, он не мог дать ему от ворот поворот. С каменным лицом Ричард наблюдал, как лорд Хенли и его свита въезжают в ворота Дорни.

Он не был подготовлен к приему такого гостя. Они с Уильямом как раз состязались на мечах, и тот обучал Ричарда некоторым редким приемам, которые узнал во время жестокого сражения с сарацинами. Ричард был весь потный, его кожаная куртка была вся в грязи. С дрожащими от напряжения мускулами, он стоял лицом к лицу с человеком, которого хотел видеть меньше всего на свете.

Его напряжение передалось всем присутствующим во дворе. Уильям опустил меч и встал рядом с Ричардом. Роланд стоял прямо у него за спиной, и одно только присутствие его темной фигуры успокаивало. Гилберт хмыкал, поглаживая пальцами рукоять меча, очевидно не доверяя новому гостю. Но все же Хенли ни в чем не виноват. Это Ричард заслуживает недоверчивых и подозрительных взглядов.

Он знал это.

И Изабель тоже.

Ричард повернул голову в сторону холла, надеясь увидеть ее и одновременно не желая ее прихода. Пусть она не увидит этого. Всевышний, сделай так, чтобы она не стала свидетельницей его позора.

– Кто он? – спросил Уильям.

– Лорд Хенли из Молтона. Я провел там свою юность, – ответил Ричард.

– Были трудные времена? Ты совсем не рад его видеть, – заявил Уильям. Это звучало как утверждение, а не как вопрос.

Ричард не ответил. Да и что он мог сказать? Молясь про себя, чтобы Бог дал ему смирения, и стряхнув грустные мысли, Ричард пошел навстречу Хенли, чтобы поприветствовать его. Если бы он был настоящим мужчиной, он рассказал бы Хенли о том, что произошло между ним и Бертрадой. Если бы он был настоящим мужчиной, он с гордостью встал бы перед лицом смерти, достойно встречая свой конец. Именно так поступил Иисус. Хотя Иисус был невинен, а Ричард погряз в грехе.

Но у него есть Изабель. Он не может оставить ее одну, без защитника.

Он не хотел оставлять Изабель.

В этот момент все мысли покинули его. Люди, сопровождавшие Хенли, начали снимать шлемы, один за одним. И внимание Ричарда привлекло к себе одно лицо: солнце вспыхивало в его огненно-рыжих волосах, серые глаза радостно сияли в предвкушении скандала. Адам снова оказался в стенах Дорни, приехав в числе рыцарей, сопровождающих лорда Хенли. Адам, которого он прогнал, осмелился вернуться в Дорни. Прежде чем Ричард успел заговорить, Хенли жестом остановил его. В этом был весь лорд Молтона: неимоверно гордый человек, который взрывался каждый раз, когда что-то шло не так, как ему хотелось. Если он решил что-то сказать, его ничто не остановит, и уж тем более какое-то там приветствие не помешает ему высказаться.