Книга Закон охоты - Андрей Александрович Васильев

не жалко. Ну а экскурсоводы за это время напридумывают новые детали случившегося, которые непременно превратятся в посты из ленты Дзэна, а после в байку. Зато про реальные события через годик почти все забудут. И про тебя, малолетняя, тоже. А тело твое зароют в безымянной могиле за казенный счет, потому что вряд ли кто-то из Москвы за ним приедет. Так же, Макс?

— Сто процентов, — кивнул я. — Мамы-папы, насколько я помню, у тебя нет, а Марфе ты нужна до той поры, пока жива. А труп ей зачем? Им разве что только забор подпирать, как классик писал.

Мне не очень понравилось то, что мое имя уже дважды прозвучало на этой горе, потому специально упомянул ту, что, сюда Ваську направила. Для равновесия и гармонии, назовем это так. Нет, ясно, что здесь кроме нас и Алины, которая все равно что уже мертва, нет. Просто, как говорит пословица, и у камней есть уши, тем более что для меня в последнее время данное высказывание приобрело новое звучание.

Что до моей московской знакомицы — я ее не пугал, поскольку на самом деле не решил до конца, что с ней делать. Может, и правда ее лучше тут оставить, с остальными? Дедушку шамана — точно нет, причем по ряду причин, а вот Ваську можно и убрать. Да, момент неприятный, но учитывая щекотливость ситуации, это решение наиболее рационально. Здесь, на Урале, она ни с кем откровенничать не станет, это само собой, но вот в Москве той же Марфе все выложит как на духу, от и до. Кто, что, кого, как стреляли, как добивали — до мельчайших подробностей И поди знай, каким боком эта откровенность мне после выйдет? И когда. Марфа умеет выжидать момент и бить тогда, когда этого не ждешь, это всей ночной Москве отлично известно.

Хотя, с другой стороны, так ли это страшно?

— А ты мне еще тогда, в Лозовке, сразу как-то понравилась. В гастрономическом смысле, имеется в виду. Все гадала — какая ты на вкус? — Марго провела пальцем по щеке Василисы. — Похоже, сейчас узнаю.

Московская ведьма наконец поняла, что вурдалачка вовсе не шутит и все происходящее не часть огромного розыгрыша, направленного на то, чтобы ее немного попугать. Просто она, как и все юные и красивые девушки, искренне полагала, что весь мир существует лишь для того, чтобы ей жилось нескучно и разнообразно.

— Наверное, кровь у тебя терпкая, с медовыми нотками. — Клык Марго царапнул нежную девичью кожу в районе шеи. — Аромат юности плюс много адреналина — потрясающая смесь. Макс?

— Пусть она ее оставит, — проворчал Мискув, которого я как раз освободил, причем сразу после того, как старикан сполз со скалы, он прикрыл руками причинное место. — Девка дура, сразу видно, но убивать ее не след. Парень, ты не видал, куда мои одежды побросали? Твоих баб, ясное дело, ничем не удивишь, но все же годы мои не те, чтобы срамом трясти.

— Вот, дедушка, это не ваше? — К нам наконец-то присоединилась и младшая Белозерова, до того отсиживающаяся за камнем. — Явно же мужское.

Что интересно, она, похоже, окончательно освоилась и в нашей компании, и с тем, чем нам приходится заниматься, поскольку немалое количество мертвецов ее абсолютно не смутило. Единственное, от чего она испытала дискомфорт, так это от вони, которую источало обугливающееся в костре тело Оксаны.

— Давай ее оттуда вынем, а? — Метельская поймала мой взгляд. — Дышать же нечем!

Я ухватил тело Оксаны на ноги и вытянул его из пламени, а после отволок на край площадки, подальше от нас.

— Освобождай малую, — велел Метельской шаман, уже натянувший портки. — А ты, мертвячка, от нее отойди.

— Я с уважением отношусь к пожилым людям, но давайте сейчас мы сами решим, как и что делать, — вежливо и холодно ответила ему Светлана. — А ты, Марго, если кушать хочешь — так пожалуйста. Приятного аппетита.

— Парень, ты, видно, тут самый смышленый, — натягивая латаную-перелатаную рубаху, обратился ко мне Мискув. — Скажи своим, что убивать нынче больше никого не надо. И так луне с избытком жизней нынче перепало, вместо трех два десятка. Куда уж больше?

— Марго, притормози, — подумав, сказал я. — Но далеко не уходи. Так, Аркаша, ты что стоишь, точно засватанный?

— А чего я делать должен? — изумился юноша.

— Мы сюда зачем пришли?

— За ключом вроде, — неуверенно произнес Стрелецкий и глянул на Белозерову, словно спрашивая у нее подтверждения. — Да?

— Именно, — влив максимум сарказма в голос, заявил я. — Так давай, не стой на месте, ищи его. Тела вон обшарь, я не знаю. Одежду. Нам, сам видишь, не до этого, решать надо, кому жить, кому нет.

Шаман бросил на меня короткий, но очень внимательный взгляд, из чего мне стало ясно, что он отлично понял, для чего я Аркаше такое поручение выдал. Но, что характерно, никаких реплик по этому поводу от шамана не последовало. То ли наше дитятко ему меньше, чем голенькая ведьма понравилось, то ли по какой другой причине. Да и вообще не похож Мискув на тех стариков, которые в каждой бочке затычка. А что за Ваську вступился — так, может, принцип коллективизма сработал. Все же они по соседству на жертвенных камнях висели, такое поневоле сближает.

— Дедушка, все понимаю, но у нее ум за языком не успевает, — мягко пояснила Метельская шаману. — Не знаю, как кто, но я на пожизненное идти не желаю, а мы тут на него точно намолотили.

— Вы, — вроде бы тихо, но так, что ее услышали все, заявила Белозерова, — а не мы.

— Да что ты! — всплеснула руками оперативница. — Нет, милая, мы. Ты была с нами, и то, что оружия в руках не держала, ничего не изменит. И даже папа твой со своими деньгами и адвокатами тебе не поможет. Ну разве что скостят тебе с пожизненного до четвертака, но и только. Единственный, кто от срока увернется, так это вон Марго. Она уже мертвая, с нее спроса нет.

— Это да, — не без удовольствия согласилась с ней порозовевшая от недавно выпитой крови вурдалачка. — Хоть какие-то плюсы есть в моем нынешнем статусе.

— Так что у нас всех есть прямой смысл язык за