Книга Моров. Том 4 - Владимир Кощеев

очень красива.

Она выдохнула и расслабилась только после того, как первый ритуал отработал. Как ни крути, а Кантемирова согласилась на эксперимент и все же волновалась, хотя и старалась изо всех сил этого не показывать. Но я не дал ей возможности перевести дух и запустил второй ритуал.

Исцеление прошло легко и быстро. За исключением обыкновенных возрастных изменений, никаких заболеваний вроде рака Панфилова у Елизаветы Михайловны не имелось. Так что и этот ритуал не занял много времени.

— Если желаете проверить результат, можете посмотреться в зеркало, — предложил я, когда последние всполохи магии исчезли.

— Желаю, — энергичным кивком подтвердила та, решительно поднимаясь с кресла.

Я провел ее в ванную комнату и, оставив женщину любоваться на результат, сам вернулся в кабинет. Там имеется ростовое зеркало, так что пусть помолодевшая вдова рассмотрит себя как следует.

Сам я принялся за уборку. Не руками, конечно, а с помощью чар.

Я помню слова о том, что мои изделия могут появиться у каждого простолюдина Российской Империи, когда я начну штамповать артефакты, но кое-какие услуги можно оказывать только лично. И не только потому, что так выгоднее для баланса на моем счете, но и потому, что, если дать волю, за то же омоложение меня просто разорвут в клочья. Отбоя от желающих не будет.

Ведь какая женщина не хочет выглядеть молодой и красивой?

Это, кстати, еще одно направление, о котором стоит подумать. Ведь не всем будет по нраву скинуть десять-двадцать лет. Кто-нибудь обязательно захочет изменить форму носа, увеличить губы или грудь… И, чтобы не превратиться в пластического хирурга, мне стоит подумать о том, как реализовать подобные эффекты в артефактах.

Но здесь, разумеется, нужна консультация специалиста. Я вообще не представляю, какие услуги этих докторов красоты на самом деле востребованы, а от каких можно отказаться. Да и продавать артефакты в таком случае следует не пациентам, а самим хирургам.

И им хорошо — меньше возни, знай себе, заряжай амулет-другой — и мне прибыль. Отбивать клиентуру еще и у докторов — это чересчур. У меня и без того врагов достаточно.

Одни Щелковы чего стоят. Не побоялись даже союзный род под нож пустить, лишь бы часть рынка удержать. И ведь Рябовы не отделались опалой, о которой думали. Виктор Константинович нарыл компромат на них и прижал к ногтю, ударив по самому больному — по кошельку.

Дверь в ванную резко распахнулась, я повернул голову и уже собирался заговорить, но…

Обнаженная Елизавета Михайловна переступила порог и, оказавшись рядом со мной, схватила меня за ремень.

— Иван Владимирович, — прошептала она, едва не касаясь своими губами моих. — Это просто чудо!.. Я просто не смогла удержаться!

Я положил руки ей на плечи.

Так просто сдаваться я не собирался. Конечно, можно было выстроить отношения, при которых благородная вдова станет помогать мне прочищать мозги от излишнего давления гормонов. Будь я на самом деле таким мальчишкой, каким выгляжу, я бы прямо сейчас завалил Кантемирову животом на стол и показал ей… Но я не мальчишка.

— Я рад, что вы оценили мой труд настолько высоко, Елизавета Михайловна, — произнес я, накладывая на разгоряченную гостью чары успокоения. — Однако вам все же следует одеться. Мы с вами не закончили разговор.

Кантемирова тряхнула головой, рассыпав волосы по плечам, и улыбнулась.

— Что же, Иван Владимирович, а вы куда более стойкий, чем я считала, — призналась помолодевшая женщина. — Но я правда вам безмерно благодарна, и даже без омоложения… Вы мне понравились.

— Я тоже нахожу вас очень привлекательной, Елизавета Михайловна, — ответил я. — Но вам лучше одеться.

Мести за отказ я не опасался. Кантемирова и не подумает на меня обижаться. Если я действительно ей понравился, для нее это станет вызовом — затащить меня к себе в постель. А если это лишь часть какой-то интриги, то повлиять на нее я никоим образом не могу.

Вышла она из моего дома только через час. Пока оделась и привела себя в порядок, пока мы проговорили все вопросы, которые касались омоложения. Так что в машину я сел, когда времени до назначенной дуэли оставалось уже впритык.

Сергей Юрьевич прислал мне напоминание, деликатно не став указывать, чтобы я не забыл о встрече в дворянском собрании. Он ведь прекрасно знал Кантемирову и наверняка догадывался, что та попытается меня соблазнить. Он же ее ко мне и привел.

— Все в порядке, Иван Владимирович? — уточнил сидящий за рулем «Коршуна» водитель из дежурной десятки дружинников.

— В полном, Алексей, поехали, — распорядился я.

Понемногу, а жизнь налаживается. И я не жалуюсь на отсутствие нападений. Дружина продолжает расти, Солнцевы стараются запустить свой завод по предоставленным мной чертежам. Лавка, правда, до сих пор без продавца, но тут уж ничего не поделаешь — нет у меня человека, которого можно туда определить.

Сегодняшняя дуэль завершит целую веху в истории Российской Империи. Те зачарования, что были доступны лишь древним чародеям и считались у современников великими артефактами, сегодня превратятся в обыденность.

Ведь я создам один из них прямо на глазах тех благородных людей, кто придет посмотреть на крах Щелкова.

* * *

Великий князь Иван Борисович вошел в зал, где все уже было готово для начала дуэли. Дворяне поприветствовали его высочество поклонами, но без особого подобострастия.

С этим Романовым я еще не пересекался. Знал, что он возглавляет младшую семью правящего рода, но на этом все. Полагаю, как и большинство жителей Российской Империи, я понятия не имел, кто и за что там в этом роду отвечает, помимо императора и его наследницы.

— Артур Геннадьевич, Иван Владимирович, — обратился к нам Сергей Юрьевич.

Лермонтов жестом попросил нас занять места у лабораторных столов, на которых были сложены ингредиенты и куча ювелирных украшений не самого лучшего качества. Ведь сегодня без разницы, над чем мы будем работать, главное — зачарование.

— По условиям жеребьевки, — объявил Сергей Юрьевич для собравшихся и великого князя, — артефакт, который предстоит сделать — защита от стихии огня.

Щелков, оказавшийся высоким и худым пятидесятилетним мужчиной заметно расслабился. На миг меня даже посетила мысль, что он поверил в свой возможный выигрыш. Впрочем, пусть заблуждается, как ему угодно.

— У вас есть время до тех пор, пока кто-либо из вас не закончит, — объявил Лермонтов. — По условиям дуэли изготовленные артефакты останутся в качестве доказательства результатов в столичном дворянском собрании. Артефакт победителя