Книга Катафалк дальнего следования - Николай Иванович Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 5
– Утро доброе! Ну и как, Дмитрий, твои дела относительно убийства старушки? – приветствовал Гуров Семашко, входя на следующее утро в кабинет. Молодой оперативник сидел за столом Крячко и что-то быстро печатал на компьютере.
– Да вот, заканчиваю отчет по вчерашней встрече со свидетелем, а вернее, свидетельницей, – ответил лейтенант. – Похоже, что в убийстве бабушки Павловой замешана ее внучатая племянница. Она жила в Житомире, но пару лет назад решила, что в Москве рядом с мамой, племянницей Ангелины Яковлевны, ей будет лучше, и переехала с мужем и сыном к ней в двушку. А у ее мамы…
– Короче, квартирный вопрос встал ребром, а старушка умирать не собиралась, – перебил лейтенанта Лев Иванович. – Что ж, обычная история. Ну, а какие планы у тебя на сегодня по нашему общему делу? Или ты Марию сегодня будешь принимать?
– Мария сегодня не приедет, – смутился от подколки Гурова Дмитрий. – А я сегодня после одиннадцати поеду в агентство «Белиссимо» встречаться с этим итальянским фотографом, который предположительно был любовником Вершининой.
– Вот именно, что предположительно! – поднял указательный палец Лев Иванович. – В своих показаниях следователю Ромашину он отрицает свою интимную связь с убитой и настаивает только на рабочих отношениях.
– Вот я и хочу с ним и с другими сотрудниками агентства поговорить, чтобы понять, врет ли он, этот… – Семашко посмотрел на листок, который лежал рядом с ним, – этот Данте Ди Маджио или нет.
– Вот и давай, раскручивай версию любовника-убийцы, а я дождусь Станислава и еще раз съезжу на квартиру к Вершинину. Оказывается, его вчера в одиннадцать вечера выпустили под подписку о невыезде. Вечером я звонил следователю, так он извинялся минут десять, что забыл нам сказать, когда ключи отдавал, о решении суда. Так что придется мне еще раз в Ковровый переулок наведаться. Только вот с его адвокатом сейчас созвонюсь… Не желает теперь Вершинин с нашим братом оперативником и следователем без адвоката разговаривать, – посетовал Гуров и покачал головой. – Такая беда!
– А Станислав Васильевич уже был сегодня, – поднял от клавиатуры голову Семашко. – Полчаса назад забегал, выписал нужные номера телефонов и адреса из дела и снова уехал. Сказал, что поехал в МГИМО.
– Понятно. Так, где-то тут был номер телефона адвоката Вершинина. – Гуров достал из сейфа папку с делом и стал просматривать и перекладывать бумаги.
– Лев Иванович, не ищите. – Семашко протянул Гурову листок, который лежал рядом с ним. – Вот, я выписал тут всех фигурантов, свидетелей и причастных хоть каким-то боком к делу Вершинина и все их данные. И номер телефона адвоката тут тоже есть.
Лев Иванович взял из рук лейтенанта листок и с нескрываемым восхищением посмотрел на молодого сотрудника:
– Дмитрий, ты когда успел это сделать? Да и вообще…
– Так ведь удобней же, когда список нужных контактов всегда под рукой! – пояснил Семашко. – Я сегодня в семь часов пришел, нашел все, что требуется, выписал, напечатал и отсканировал. Вот и Станиславу Васильевичу пригодилось. Не надо искать и всякий раз папку с документами тягать из сейфа.
– Удобно-то удобно, но ты смотри, информацию по кабинету не очень-то раскидывай, – наставительно произнес Лев Иванович.
– Помню, помню, учили нас в академии, – усмехнулся лейтенант и снова уткнулся в монитор. Его пальцы так и бегали по клавишам, печатая слова с такой скоростью, что Гуров даже позавидовал такому умению молодого лейтенанта обращаться с современной техникой.
«Да, нынче молодежь намного нас умнее в плане новых технологий», – подумал он, выходя из кабинета в коридор, чтобы не мешать своим телефонным разговором Семашко работать.
Набрав номер телефона адвоката Вершинина, Савицкой, он сказал в мобильник:
– Алия Максимовна? Полковник Гуров из главного управления вам звонит. Нам направили на доследование дело вашего клиента Вершинина Александра Вадимовича. Мне бы очень хотелось с ним встретиться сегодня и переговорить. Надеюсь, что ни он, ни вы не будете возражать против этой встречи.
– А, знаменитый полковник Гуров?! – отчего-то обрадовалась Алия Максимовна, услышав, кто ей звонит. – Нет, Лев Иванович, встретиться с вами мы будем не против. Слава богу, отыскали во всей Москве хоть одного нормального оперативника, который бы смог найти убийцу, а не сваливать вину на моего клиента в угоду толпе и начальству! Вам, Лев Иванович, я доверила бы и маму родную. Поэтому говорите, когда и где.
– Ну, вашу маму мне доверять не нужно, Алия Максимовна, – рассмеялся Гуров, – если только она не будет подозреваться в убийстве какой-нибудь супермодели. А вот с Александром Вадимовичем я бы встретился – и чем раньше, тем лучше. Поэтому если ни вы, ни ваш клиент не будете возражать – то встретимся через час у него в квартире.
– Хорошо, – после недолгого молчания согласилась адвокатесса. – Но у меня в половине двенадцатого встреча с другим клиентом, поэтому разговор с Вершининым должен быть по существу. Только о главном.
– Так ведь не первый же день работаем, – усмехнулся Гуров. – Хорошо. Ждите, ровно к десяти подъеду.
Он отключил связь и, посмотрев, сколько у него осталось еще времени до встречи, задумчиво заложив руки за спину, зашагал по коридору в сторону кабинета генерала Орлова. Мысли Гурова все время вертелись возле одного момента в показаниях Вершинина, которые он вчера вечером опять перечитал, когда вернулся в управление. Внезапно Лев Иванович остановился и, не доходя до кабинета начальника, резко развернулся и быстрым шагом пошел обратно к своему кабинету.
– Лев Иванович, вы еще не уходите? – Семашко, выходивший ему навстречу из кабинета, вывел Гурова из глубокой задумчивости.
– Что? Нет, я только минут через двадцать поеду. Хочу вот кое-что еще раз глянуть в показаниях…
– Давайте, я вам кофе из автомата принесу, – предложил Дмитрий. – У нас три дня назад на первом этаже кофемашину поставили. Неплохой вроде бы кофе.
– Неси, – согласился на предложение Гуров и вошел в кабинет.
На столе Крячко, где недавно сидел за компьютером Семашко, было чисто. Никаких документов и бумаг не было оставлено без присмотра, просто-таки ни одного листочка. Гуров невольно улыбнулся. Молодой лейтенант нравился ему все больше и больше и своим характером, и своим отношением к работе. Он даже сравнил Дмитрия с собой в молодости и нашел, что общего у них в этом плане не так уж и мало. Достав из сейфа папку с делом Вершинина, он сел за свой стол, нашел нужные ему бумаги и стал их перечитывать.
– Давай заходи, не стесняйся, – услышал он через какое-то время голос Семашко и поднял голову, чтобы посмотреть, кого это лейтенант так настойчиво приглашает войти в кабинет.
Вошла одетая в куцую шубку и в обтягивающие джинсики девица. На ногах у нее были сапоги на высокой платформе, а волосы на голове, сложенные в невообразимую прическу, представляли собой розово-сиреневую композицию. Гуров невольно усмехнулся и даже головой покрутил в недоумении. Девушка была так ярко и густо накрашена, что сказать точно, сколько ей лет – восемнадцать или двадцать восемь, и какое у нее выражение лица, не смог бы даже эксперт-физиономист. Следом за девицей вошел Семашко с двумя стаканчиками кофе, один из которых он поставил на стол рядом со Львом Ивановичем.
– Вот, встретил внизу Станислава Васильевича, – сказал Семашко. – Он там с каким-то парнишкой задержался, а меня попросил проводить эту барышню к нам. Снимай верхнюю одежду и не стой – садись. Вешалка – в углу, справа от двери, – обратился он к девушке и, взяв единственный стул для посетителей, подвинул его к столу Крячко.
Девица неторопливо и с любопытством осмотрела кабинет, нехотя расстегнула шубку, но снимать ее не стала и села на предложенный ей стул, положив ногу на ногу.
– Чего шубу-то снимать? Долго мы тут сидеть не будем. Ваш коллега так и пообещал, что ненадолго нас задержит, пару вопросов задаст и отвезет обратно. У нас типа учебный процесс в разгаре. Сессия на носу.
– Так ведь жарко в кабинете, – пожал плечами Семашко. Он стоял возле окна и смотрел на девушку с нескрываемой иронией. – Вспотеешь, а запах пота, исходящий от девушки, отпугивает парней.
Девица покосилась на Дмитрия, потом и на Гурова, который, откинувшись на спинку стула, не торопясь пил кофе и размышляя о чем-то своем, смотрел в ее сторону.
