Книга Друг Президента - Сергей Иванович Зверев

двигалось по ксерокопии плана, – минируем сам пульт и подходы к нему. Мины на подходах срабатывают раньше, еще до того, как мы покинем здание.

Голубев выщелкнул спичку из коробка, и серная головка уткнулась в план.

– Мину в подземном тоннеле устанавливаем до выхода на пульт или при отходе?

– Поскольку это учения, – почти не задумавшись, ответил Фомичев, – то мину установим при отходе, но в реальных условиях я бы ставил мину с дистанционным взрывателем, сразу после входа в тоннель. На случай, если бы охрана успела в него ворваться…

Голубев поднял руку:

– Достаточно, майор. Я понял вашу мысль. Но заряд следовало бы использовать мощнее, как минимум, в полтора раза.

– Не согласен.

– Мое предложение позволит уничтожить охрану не только поблизости от места взрыва, но и во всем тоннеле, пролегающем под водохранилищем. Его затопит в считаные секунды.

– Не учли, – признался майор.

– Даже на учениях вы обязаны рассуждать так, будто действуете в реальной обстановке.

Майор тут же карандашом сделал пометку на плане станции.

– А теперь на вертолетную площадку, – распорядился полковник.

В открытые настежь ворота ангара вырвались три пневмовездехода. Двигатели работали почти бесшумно. Широкие колеса практически не оставляли следов на рыхлом снегу. Там, где человек провалился бы по пояс, они прошли так легко, словно катили по асфальту или льду.

– Посмотрим, как вы прыгаете, – надрывно проговорил полковник, направляя вездеход к чуть видневшемуся из-под глубокого снега верху двухметрового забора.

За ним пролегал пробитый бульдозером проезд. Покрышки низкого давления легко перекатились через острия забора, изготовленного из арматурных прутьев, машину даже не подбросило, а только качнуло. Голубев вдавил педаль газа в пол. Вездеход послушно и легко рванул вперед. Полковник крепче обхватил руль и перед самой кромкой двухметрового обрыва вывернул его влево. Машину немного занесло, она соскользнула, пролетела несколько метров и мягко стала на огромные колеса, уткнувшись в снежную стену, качнулась на пружинах подвески.

Полковник глянул в зеркальце заднего вида – два других вездехода повторили его маневр. На несколько секунд проезд заволокло снежной пылью, а когда она рассеялась, то машины уже стояли, как на параде, одна за другой.

– Порядок, – Голубев вновь утопил педаль газа.

Покрышки заскользили по укатанному снегу. Вездеход словно раздумывал, не остаться ли на месте, но затем стремительно набрал скорость. Стрелка спидометра уже покачивалась возле цифры «восемьдесят». Мелькали редкие здания. Шарахнулись без команды и прижались к снежной стене караульные солдаты с разводящим.

Когда первый страх прошел, разводящий посветил фонариком вслед удаляющимся вездеходам:

– Никогда такого не видел. Это та самая группа?

Даже на тренировочной базе слово «Омега» находилось под запретом. О том, кто на самом деле приехал тренироваться, знал из местных офицеров только командир части подполковник Квак.

– Ребята говорят, что это какая-то сверхсекретная группа, – прошептал один из солдат другому.

– Я их видел сегодня, когда снег у офицерской столовой чистил.

– Какие они?

Солдат пожал плечами и смахнул снег, припорошивший автомат, заглянул в ствол, снег был и там.

– Солидные мужики. В возрасте. – Он задумался: что же его еще поразило? Припомнил. – Шли, и никто из них не улыбался. Я, как положено, честь отдал, а никто из них даже не посмотрел, – и принялся спичкой чистить ствол автомата.

Вездеходы тем временем уже пронеслись мимо гостевого домика, мимо штаба. Радист, сидевший на переднем сиденье рядом с Голубевым, щелкал ручкой настройки радиостанции, прослушивая обрывки чужих переговоров.

Снеговые стены стали пониже, здесь его уже так старательно не убирали, не сбрасывали с дороги, его просто трамбовали гусеничной техникой. Впереди виднелся освещенный фонарем КПП, на его фоне четко виднелся силуэт часового с автоматом. Солдат всматривался в слепящий свет фар, пытаясь понять, что за машины мчатся на него.

Голубев, не снижая скорости, длинно посигналил, следом взвыли и два других вездехода. Их тревожные сирены давили на барабанные перепонки, внушали страх. Из здания КПП выбежал второй солдат в расстегнутом тулупе. Он даже не успел надеть перчатки, так и держал автомат в голых руках.

Часовой вскинул автомат и закричал, хотя понимал, что его крика никто в мчащихся машинах не услышит. Однако устав караульной службы нарушить не решился.

– Стой, кто идет?

В ответ ему только ревели сирены.

«Какое «идет»? Они же едут», – не к месту подумал караульный, угодивший на срочную службу с третьего курса университета.

– Стой, стрелять буду! – часовой щурился от яркого света, прыгавшего и бьющего в глаза.

Голубев подмигнул радисту. В тот момент, когда караульный передернул затвор автомата, досылая патрон в патронник, полковник повернул руль. Пневмовездеход подбросило на снежном валу, окаймлявшем дорогу. Он пролетел метров десять по воздуху и помчался по целине, две другие машины последовали за ним.

– Они, они… – никак не мог вымолвить перепуганный часовой, он так и стоял с поднятым автоматом, с пальцем на спусковом крючке, хотя и знал, что не нашел бы в себе силы выстрелить.

Напарник осторожно положил ладонь на ствол и опустил его вниз.

– А теперь пошли звонить дежурному, доложить надо, – он сказал это, но сам и шага не сделал в сторону будки с телефоном.

Караульный как завороженный глядел на вездеходы, мчавшиеся по снежной целине. Головной свернул к ограждению, затянутому поверху колючей проволокой, и, используя сугроб, как трамплин, перемахнул через него.

– Смотри. Еще один прыгать будет.

– Куда они?

– А хрен их знает.

Когда последняя машина скрылась с глаз, часовой так-таки вызвонил дежурного. Его напарник тем временем отсоединил рожок и плавно потянул затвор автомата. Ладонь левой руки часовой держал наготове, чтобы словить патрон. Он так усердно старался, боясь пропустить нужный момент, что даже высунул язык.

Патрон, выброшенный пружиной из-под затвора, чиркнул по ладони и, поблескивая в свете фонаря, описал дугу, а затем исчез в глубоком снегу. Солдат с неоконченным высшим образованием вздохнул и выматерился. Последний раз он так длинно и изобретательно матерился, когда ему вручили повестку в военкомат. Он уже успел закопаться в сугроб по пояс, когда второй часовой окончил говорить с начальником караула:

– Нас забыли предупредить, чтобы этих… из группы нигде не задерживали и не досматривали, что они вывозят.

Выждав паузу, как раз в тот момент, когда неудачник готов был снова нырнуть с головой в сугроб, его напарник с издевательской улыбкой вытащил из кармана штанов автоматный патрон.

– Бери, у меня еще есть. На стрельбах ротного обдурили.

Испытывать охрану вертолетной площадки на прочность Голубев не стал. Да никто и не пытался останавливать спецназовцев. Пришлось только подождать, пока откроют хлипкие деревянные ворота, затянутые стальной сеткой рабица.

Вездеходы замерли возле транспортного вертолета, переданного «Омеге» как