Книга Создатели памяти. Политика прошлого в России - Jade McGlynn;

и культурного - правительство использовало свое обращение к истории, чтобы внести вклад в более широкую идею культурного сознания, в которой русский народ обладает редким осознанием собственной культурной ценности, судьбы и традиций и миссией помочь другим людям заново открыть свое культурное сознание, пробудив их от навязанной американцами культурной дремоты. В этой главе мы подробно рассмотрим эту идею, выявим ее зависимость не только от обращения к истории, но и от советского наследия классового сознания, а также рассмотрим, как она функционирует , чтобы придать призыву к истории более широкую цель и миссию, возрождая смысл русскости в соответствии с политическими потребностями Кремля, что будет иметь запланированные и непредвиденные последствия внутри и за пределами границ России.

 

Что такое культурное сознание?

Российская Федерация взяла курс на укрепление обороноспособности, внутреннего единства и политической стабильности" - так звучат стаккатные, но самодовольные вступительные слова Стратегии национальной безопасности РФ до 2021 года, документа, по иронии судьбы наполненного чувством незащищенности. Стратегия-2021 посвящает целый раздел культурным и духовным ценностям и исторической правде, утверждая, что российская идентичность и российский народ находятся под постоянным ударом попыток исказить и фальсифицировать российскую историю. Эти угрозы якобы исходят от Запада и его агентов в России, которые ведут кампанию культурной колонизации. Несмотря на предполагаемый масштаб угрозы, в этом и других официальных документах Россия изображается как страна, обладающая уникальными возможностями для сохранения своего культурного суверенитета. На протяжении многих лет политики предлагали множество объяснений этой исключительности, включая странную идею о том, что российская история привела к развитию у ее народа уникального генетического кода, и (несколько) более правдоподобный аргумент о том, что привязанность россиян к истории и знание истории заставили их отстаивать свой культурный суверенитет (BBC Russian 2013; The Times 2020). Другими словами, знание и опыт России в области истории обеспечивают защиту нации от культурной колонизации и гарантируют сохранение ее культурного суверенитета.

Культурное сознание означает повышенное осознание наследия, истории и культурной уникальности России, интерпретируемое таким образом, чтобы обосновать тезис о том, что Россия нуждается в сильном государстве, является великой державой, требующей особого пути, и может многому научить других. Культурное сознание, достигаемое через "правильное" понимание истории и демонстрируемое через совершение проправительственных действий, включает в себя не только одобрение исторических нарративов, но и религиозные ценности , традиционные верования и общий нелиберализм. При этом в основе своей именно история функционирует как мобилизующая и объединяющая нацию сила, в том смысле, что власть использует исторические нарративы и ссылки, чтобы призвать российский народ к практике и воплощению "культурного сознания", которое будет его защищать.

В 2012 году Путин объявил, что укрепление национального самосознания станет приоритетом его следующего срока, заявив, что определение российской идентичности расплывчато и нуждается в уточнении (Prezident Rossii 2012a). Русская идея, или то, что значит и должно значить быть русским, долгое время была предметом жарких споров и разногласий, начиная со времен Российской империи и до наших дней (Brudny 1998; Seton-Watson 2017, 1961; Riasanovsky 2005; Billington 2004). Распад Российской империи и СССР оставил имперское сознание, встроенное в российскую идентичность, и позволил развиться - иногда амбивалентной - форме имперского национализма (Pain 2004; 2016). Балансировка понимания Россией себя как великой державы часто делала невозможным для правительств уступки русским этнонационалистическим требованиям и благоприятствовала представлению русской культуры как целостной цивилизации (Aridici 2019; Laruelle 2016a; Hosking 2006; Akopov et al. 2017). Апелляция к (нечетко и эклектично определенной) культурной памяти имеет весьма практическое применение, когда речь идет о преодолении этих проблем и разногласий: она позволяет создать амбивалентность, которая может быть обращена к различным идеологическим влияниям в российской политике и обществе, от нео- евразийства (Шалин 1996: 28; Bassin and Kelly 2012: 32) до России как единственной истинной Европы.

Как было подробно описано в предыдущих главах, озвучивание и исполнение "правильной" памяти о прошлом приняло на себя определенные функции идеологии как маркера веры и принадлежности ( Koposov 2017). Вместо того чтобы принять ключевую идеологию, Кремль объединил меланж различных прогосударственных аргументов, скрепив их вокруг параноидального и ностальгического мировоззрения, чтобы сопровождать тематическое возрождение идентичности в российском политическом дискурсе во время третьего президентского срока Владимира Путина (Тепер 2016; Kolstø and Blakkisrud 2018; Roberts 2017; Akopov et al. 2017). Бессмысленно пытаться найти последовательную идеологию, которая объяснила бы действия или интерпретации Кремля; вместо этого можно найти апелляцию к объединяющей идее (обращение к истории) и устремлению (культурное сознание), которые наделяют Россию целью. Если история - это то, почему русские принадлежат друг другу, то культурное сознание - это то, почему Россия должна существовать как нация.

Но если идеология и идентичность - понятия скользкие, то и сознание - тоже, и термин "культурное сознание", кратко обозначенный выше, требует дальнейшей проработки. Прежде всего, стоит отметить, что, хотя культурное сознание - это термин, который я применяю для описания своего понимания дискурса и практик, продвигаемых вокруг истории в России после 2012 года, в частности, вдохновение для этого термина пришло из интервью Владимира Мединского. Выступая в российском журнале "Сноб", Мединский ввел понятие культурного сознания, чтобы описать то, что он считал общенациональным культурным пробуждением, произошедшим при Путине (Усков 2013). Его аргументы сводились к тому, что новое культурное сознание возникло вместе с политическими сдвигами, сопровождавшими возвращение Путина на президентский пост в 2012 году.

Мединский рассказал о том, что Россия наконец-то преодолела запутанные взгляды "Адама Смита" 1990-х годов, и россияне осознали, как много зависит от того, как рассказывается история, включая то, как строится общество, каков уровень культуры в обществе и что используется для обучения детей. Выступая от имени российской нации, Мединский утверждал, что Россия вышла на новый уровень понимания себя, мира и законов, управляющих миром и историей. Он утверждал, что культура стала играть гораздо более заметную роль в политическом дискурсе, и прямо ссылался на концепцию сознания для описания этого процесса, утверждая, что сознание определяет бытие (bytie).

Эта формула опровергает традиционную марксистскую мысль, утверждающую, что материальная реальность формирует наши идеи и представления о мире (наше сознание). Для классового сознания это означает, что ваше осознание эксплуатации трудящихся классов зависит от вашей материальной реальности и положения в экономической структуре. Однако в трактовке сознания Мединского, правда, в другом контексте, именно сознание определяет ваше бытие: в этой интерпретации ваша принадлежность к рабочему классу зависит от вашего осознания эксплуатации. Конечно, принадлежность к русской нации зависит, по его мнению, от осознания "правильной" патриотической истории. Определяя патриотизм через эту идиосинкразическую и во многом придуманную СМИ идею "культурного сознания", удобно, что нет необходимости в более последовательном и детальном наборе