Книга Неправильный солдат Забабашкин - Максим Арх

танка. И судя по тому, что танки всё ещё стоят на своих местах, с теми, кто умеет управлять столь грозным оружием, у противника серьёзные проблемы.

После десяти минут наблюдения, я, наконец, смог увидеть достойные цели. Это были два фрица в танковых пилотках, которые ползком пробрались к стоящему в середине правой колонны Т-2.

«И что, это всё? У них лишь один экипаж этим занимается?» — удивился я.

Подождал, пока немцы начнут залезать на броню и двумя выстрелами поочерёдно уничтожил противника.

Заметил, что из-за дерева появился офицер, яростно жестикулирующий руками, очевидно, контролирующий процесс эвакуации, и отправил в его направлении свинец.

И дёрнулся от неожиданности, увидев, как вспыхнула у противника голова.

Вернул оружие на перезарядку и попенял своим боевым товарищам:

— Вы опять за своё⁈ Вы прекратите мне разные патроны в одну обойму совать? Думаете, мне приятно видеть, как у немчуры башка пылает и из всех щелей и отверстий дым идёт? Поверьте, зрелище не для слабонервных.

Воронцов тут же посмотрел на подчинённых и строго спросил:

— Кто зарядил оружие?

— Я! — ответил Зорькин и пояснил: — Думал, раз ещё не совсем рассвело, зажигательный патрон поможет подсветить цели.

Воронцов вопросительно посмотрел на меня.

Я в отрицании помотал головой.

— Не надо этого делать! Я потом, после таких ужасов, не засну и вообще ночью спать не буду.

Лейтенант тут же перевёл мою просьбу на военный язык.

— Отставить заряжать бронебойно-зажигательные патроны. Обойму снаряжать только бронебойными, — посмотрел на меня и спросил: — Я правильно говорю, Лёш?

— Угу, — согласился с ним я.

И, получив в руки новую винтовку, продолжил высматривать врага.

В течение получаса я уничтожил ещё десятерых гитлеровцев.

Пару водителей, пытавшихся эвакуировать бронетранспортёры. Тройку обычных водил грузовиков и две эвакуационных группы солдат, которые хотели вытащить тела водителей, надеясь, что те будут всё ещё живы.

Но, к их сожалению, живых после моих выстрелов практически не оказалось. И как только они в этом убеждались, то сразу же получали свою долю бронебойного свинца в свои бестолковые головы. Почему бестолковые? А потому, что если бы они были толковые, то сто раз бы подумали, прежде чем нападать на нашу прекрасную Родину! Но ведь перед нападением они об этом не думали. Думали, прогулка у них лёгкая будет. Думали, вскоре у нас по Москве будут маршировать, как по Парижу. Но они горько ошиблись, и вот теперь у них представилась прекрасная возможность в прямом смысле слова хорошенько пораскинуть об этом мозгами.

Услышал сбоку суету. Оторвался от наблюдения и посмотрел на подошедшего командира разведки.

— Ну, что, Забабашкин, видишь их? Как думаешь действовать?

Я обрисовал видимую картину, доложил об уничтоженных врагах и предложил план продолжения уничтожения противника и противодействия его попыткам эвакуации техники.

— Думаю работать отсюда. И думаю, что уже пора продолжать.

— Действуй! А я сейчас дам команду, чтобы мои ребята с разных точек с левого фланга пошумели немного, — сказал тот и ушёл.

Через пять минут с левого фланга немецких позиций начали доноситься звуки выстрелов.

«Ага. Ясно. Разведка отвлекает внимание на себя», — подумал я и, посмотрев на свою группу, попросил доложить о готовности.

— Три винтовки заряжены. Патронов с собой более двухсот штук. Половина бронебойные, — чётко отрапортовал Воронцов.

— Ну, тогда с Богом, товарищи, — совсем не по-атеистически, как следовало бы комсомольцу, коим я был, ответил я.

И, взяв из рук лейтенанта мою родную «мосинку», быстро прицелившись, отправил свинец на встречу с немецкой головой.

Встреча прошла через две секунды и пытавшийся начинать рулить, водитель-механик танка Т-2 исчез из люка, мешком свалившись внутрь «коробочки».

Так как до нашего окопа было весьма большое расстояние, то услышать шум выстрела за тарахтением танкового движка немцы не смогли. Но вот то, что заведённый танк перестал двигаться, сослуживцев водителя-неудачника явно насторожило. Несколько человек, высовываясь из-за забора, стали что-то кричать в сторону неподвижного танка, но подходить при этом не собирались, явно вспоминая вчерашний день. Пока они пытались докричаться до трупа, я отправил в Вальхаллу ещё двух водителей. А затем переключился на солдат у забора. Как только первый из них после моего точного выстрела упал на землю, немчура сразу же поняла, что происходит, засуетилась и стала кричать.

Что именно они горланили, из-за расстояния я, естественно, услышать не мог, но судя по яростному шевелению ротовых отверстий, орали они что-то типа: «аларм!», то есть «тревога!»

Орали явно громко, ибо рты открывались во всю ширь. Грех было этим не воспользоваться, и следующая пуля влетела именно в такое отверстие одного из гитлеровских захватчиков.

Воронцов мне передал новую винтовку, и я сосредоточил своё внимание на паре солдат, суетившихся у первой машины. Они хотели оттащить в сторону раненого офицера, который, по какой-то причине, получив пулю в шею, всё ещё находился в нашем мире. Исправление этого прискорбного недостатка заняло не более трёх секунд. После чего в долгую дорогу в Ад вместе с офицером были отправлены и его потенциальные спасители.

Вернул винтовку на перезарядку и, получив новую, продолжил отстрел самых настоящих нелюдей, которые пришли уничтожать мою страну и мой народ.

После ещё одной минуты интенсивного боя находить подходящие цели стало очень сложно. Те, кто ещё оставался жив, залегли или попрятались, не желая присоединяться к своим погибшим камрадам.

Остававшаяся часть колонны, та, что немцы ещё не успели эвакуировать, вновь обезлюдела. Искать и находить цели стало очень тяжело, однако в какой-то момент мне совершенно случайно удалось заметить группу противников за домами. Через разбитый проём окна было видно, что солдаты забегают за полуразрушенную стену дома и там садятся на землю, чтобы их не было видно с наших позиций.

Сообщил об этом Воронцову и своим добровольным помощникам.

— Ну и отлично! Кого-то ликвидировал, кто-то сдрейфил и спрятался. Считай, что задание выполнил, — сказал лейтенант.

— И на этом всё? Двигаем до дому, до хаты? — пробасил Садовский.

— Нет. Отставить! Сидим пока здесь. Наблюдаем. Немцы вскоре, наверняка, вновь к колоннам вернутся. Не могут не вернуться. У них же приказ — эвакуировать танки с переднего края, ну, а Лёшка их увидит. Глядишь, еще кого подстрелит.

— Да можно и сейчас стрельнуть. Посмотрите, товарищ лейтенант, — сказал я и, дождавшись пока Воронцов поднимется, показав на воронки от бомб, что были метрах в пятистах впереди и чуть правее от нас, предложил: — Может быть, туда передислоцируемся?