Книга #Стафф - Лаура Граф

сопровождении длинноногой модели. Стряхнув оцепенение, Милана залилась слезами. Анна, Орлов и подошедший к ним Армен смотрели на нее с нескрываемой жалостью, в отличие от остальной публики. Люди с тайным злорадством наблюдали унизительную сцену встречи бывших любовников. При виде Шверы на лице Льва отразилось недовольство. Юлиана и Константин тут же подошли к мужчине, пытаясь оправдать появление Шверы.

– Она пришла без приглашения! Мы сами не ожидали.

– Это ваш праздник. Вам решать, кому на нем присутствовать, – заявил Лев. – Она стала невозможной! Унижаться до такой степени! Даже жаль бедняжку!

Лев был крайне неприятным мужчиной: высокомерный, напыщенный, коренастый и с огромным свисающим пузом. Константин и Юлиана подвели его к гостям, и дружная компания предалась веселью.

Швера продолжала заливаться слезами, а Орлов пытался ее утешить.

– Милана, может, довезти тебя до дома?

– Нет, я хочу остаться и посмотреть ему в глаза! – Швера решительно направилась в сторону Льва.

– Милана, он не стоит этого, поверь! – участливо произнес Орлов, пытаясь остановить женщину, но Швера была непреклонна. – Пойдем, я сам лично тебя провожу, – попытался взять ее за руку Орлов.

– Да нет уж! Я хочу остаться! Я хочу плюнуть в лицо этому подонку и всем этим лицемерам! – женщина прямиком отправилась ко Льву, который стоял в окружении гостей. И ее уже никто и ничто не могло остановить.

Гости с ужасом наблюдали картину маслом, главным художником которой выступала Швера.

– Ты подонок! Имей хотя бы мужество расстаться по-мужски! Хотя откуда тебе это знать! Ты уже рассказал о своей извращенной натуре? Рассказал, как ты любишь, чтобы женщины надевали ролики и катались возле тебя голыми, пока ты сам себя удовлетворяешь?

– Уберите ее отсюда, – начал пищать Лев.

Юлиана жестом подозвала охрану, однако прежде, чем они подошли к дебоширке, Орлов успел взять Милану за руку и, наклонившись, сказал:

– Прошу тебя – остановись! Не опускайся до этого! Охрана уже направляется к тебе! Позволь мне тебя увезти.

Вкрадчивый голос Орлова подействовал на нее отрезвляюще. Милана была похожа на побитую собачку, но тут случилось неожиданное – от количества выпитого на голодный желудок спиртного женщину вырвало. Влад с Арменом среагировали моментально – подхватили, усадили на стул и поставили перед ней ведерко для льда на случай последующих приступов рвоты. Некоторые присутствующие смотрели на нее с жалостью, другие – с явным интересом, третьи – с презрением, а сам виновник – с безразличием, граничащим с отвращением. Орлов и Армен подозвали Анну. Девушка поспешила к ним, оставив поднос на столе.

– Анна, помогите мне привести ее в порядок, – попросил Орлов.

– Конечно!

– Влад, оставь ее, прислуга за ней присмотрит, – обратилась к мужчине Юлиана.

Орлов кинул на нее взгляд, от которого у Анны даже мурашки пошли по телу. Казалось, его лицо на миг стало каменным – жестким, надменным, холодным. Юлиана больше не пыталась его остановить, да и никто не пытался.

Сопровождаемая Анной, Орловым и Арменом, Милана направилась в сторону дома. Анна помогла ей пройти в уборную и снять одежду, затем принесла растрепанной гостье свое платье.

После холодного душа женщина немного пришла в себя и, сев на тумбочку, обхватила себя руками. По щекам безудержно потекли слезы.

– Знаете, что чувствует человек, с которым еще вчера все сюсюкались, обнимались, целовались? – начала свою исповедь женщина. – Меня жаждали заполучить лучшие промоутеры Москвы! Журналисты толпились у дверей! А сейчас? Посмотрите, на кого я похожа! – Милана стала тыкать себя в грудь. – Они – это государство меньшинства! И если ты перестаешь занимать должность министра, тебя выдворяют в другое государство – туда, где большинство…

– Мне, конечно, сложно войти в ваше положение, но одно я знаю точно: неважно, в каком государстве ты живешь, главное – какой ты человек в этом государстве! – заметила Анна.

– Так обычно размышляют люди из государства большинства… Только не обижайтесь! В государстве меньшинства так мало морали, пока им правят деньги, власть, красота, ведь духовность начинается тогда, когда заканчиваются деньги.

Анна не стала обижаться на Милану, ведь та была права. Разные государства – разные морали.

– А Орлов – человечище! Да и Армен оказался нормальным. Все-таки что-то человеческое здесь шевелится, – рассуждала тем временем Швера. – Пора мне, пока я окончательно не потеряла лицо, хотя куда еще больше, скажете вы.

– Это они потеряли лицо, а вы – настоящая, живая, со своими эмоциями.

– Может, вы и правы. Вы видели лица этих кукол? Ох и ужаснулся бы да Винчи, увидь он эти улыбки новых Мон Лиз, – хихикнула Милана, немного развеселившись.

– Ваша правда… Я вас провожу! – отозвалась Анна, когда Милана встала, чтобы поправить одежду.

– Как вас зовут? – неожиданно поинтересовалась Швера.

– Анна.

– А фамилия?

– Абашева.

– Я запомню.

Девушка улыбнулась: и зачем Милане запоминать ее фамилию? Она едва вспомнит, что было этим вечером.

Анна помогла Милане встать, слегка поддерживая ее за талию, и выйти. Неподалеку дожидался Орлов. Как только он увидел женщин, тут же поспешил к ним навстречу под косыми взглядами стоящих рядом гостей.

– Как ты? – ласково обратился он к Милане.

– Спасибо, все хорошо! Немного прихожу в себя!

– Я провожу тебя. Анна, не будете ли вы так любезны поехать с нами? Вдруг Милане станет плохо и нужна будет помощь женщины? – улыбнулся Орлов, обнажив ряд белоснежных зубов.

– Конечно, я только поставлю в известность батлера, – обрадовалась девушка.

– Я думаю, он будет не против, учитывая, как все мечтают о ее уходе, – почти шепотом произнес Орлов, пока Милана разговаривала по телефону.

Анна кивнула и помчалась к Альберту. Руки дрожали, а сердце бешено колотилось от переполняющих ее чувств: она в одной машине с Орловым! Это же просто предел мечтаний! Найдя батлера, Анна быстро объяснила ему ситуацию и, получив его разрешение, вылетела на крыльях радости, предвкушая ночную поездку с Орловым. По дороге к выходу девушка обратила внимание, что Маша, Света и Ляля как ни в чем не бывало продолжали вести милую светскую беседу. Помня о Швере и наблюдая за этой троицей на лабутенах, Анна подумала о том, как тяжело достучаться до их каменных сердец. Этот мир так упорно приспосабливал к своим нуждам, что результатом становилось моральное уродство.

* * *

Уже более часа автомобиль катил по ночному шоссе, убаюкивая виновницу вечернего скандала, похрапывающую на заднем сиденье. Орлов уткнулся в ноутбук, а Анна наблюдала за мелькавшими пейзажами ночной Москвы, слегка разочарованная отсутствием оживленной беседы. Иногда девушка кидала на мужчину нежные взгляды, восторгаясь его точеным профилем и мужественностью, ощущаемой физически.

«Интересно, был ли он когда-нибудь влюблен?» Анну волновал этот вопрос, как, впрочем, и многих других