Книга Я – хранитель света! - Викки Латта

на руке, словно проверяя балансировку, а затем спрятал его в голенище.

Я осуждающе посмотрела на аристократа.

– Верну. Ну не с клинком же мне в руках расхаживать по монастырю, – пожал плечами Стилл и открыл дверь.

Поисковая сфера тут же влетела в хранилище и зависла рядом с одной из полок, где, как оказалось, нас и ждала книга монастырских записей. Поисковое заклинание не только услужливо указало на нее, но даже прошелестело страницами и подсветило строчку с именем Лирин. Без фамилии. Но я не сомневалась: это та самая.

И дата отличалась от того дня, когда леди Толье пропала на семь месяцев. Но не это было главным, а то, что рядом с именем была строчка: «Родила на свет с божьего благословения дочь и нарекла ее Адель».

Я едва успела разобрать убористый почерк, как страницы вновь зашелестели. Я просила найти любые упоминания о Лирин Толье, и заклинание исправно выполняло указ.

А спустя два десятка (может, больше) листов мы прочли новую запись. О том, что Лирин отрекается от мирского имени и отныне становится монахиней Эолой.

– Выходит, она где-то здесь? – не веря, спросила я.

– Выходит, что да… – отозвался Дэн и, схватив сферу, приказал: – Найди нынешний план заселения келий.

Поисковик брызнул снопом искр, от которого я едва уберегла монастырскую книгу, и неспешно поплыл к столу. На нем под стеклом была та самая схема. И имя Эола мы нашли быстро.

– Восточное крыло, третья слева, – словно запоминая, произнес вслух Дэн. А затем мы отправились за той, кого не считали ни мертвой, ни живой уже больше двух десятков лет.

Лестница. Коридор. Поворот. Еще один коридор. Молельная зала. Галерея. И вот мы у нужной комнаты. Я нервно сглотнула и посмотрела на Стилла.

– Давай вместе! – понял мою нерешительность он.

И наши костяшки синхронно ударили о дерево.

Глава 15

За створкой раздалось шуршание ткани, шаги. Скрипнули петли, открывая не вход в келью, а, кажется, тайны прошлого, и на пороге мы увидели женщину. Она была почти точной копией Мора. Настоящего Мора, без личин и иллюзий. Только морщин побольше, взгляд глубже и мудрее, губы пухлее, подбородок не столь упрямый. Линии плавнее.

– Лирин? – мой голос показался вороньим карканьем.

Монахиня вздрогнула, но двери не закрыла.

– Вы от него?

– От кого – него? – не понял Стилл.

А я вспомнила, как удивился Олав Эскобар, когда увидел иллюзию Лирин. И картинка сошлась. Он знал все это время, где леди Толье, кем она стала, поэтому так и изумился.

– Эскобар мертв.

– А демон? – произнесла и, кажется, сама испугалась своего вопроса монахиня.

По тому, как Толье облегченно прикрыла глаза, как ее рука, намертво вцепившаяся в дверь, опустилась, а она сама едва не упала, стало понятно, в каком напряжении она находилась все эти годы.

Стилл подхватил Лирин, не дав ей свалиться, и предложил:

– Может, побеседуем в вашей келье?

– Да-да, конечно… – пробормотала Лирин.

Она не сразу пришла в себя, но, когда все же смогла нормально говорить, рассказала, что случилось. Тогда, будучи адепткой, Лирин совершила непростительную при своем статусе вещь. Она влюбилась. В Олава Эскобара, еще ничего о нем не зная. И окунулась в это чувство с головой.

Настолько, что забылась и забеременела. Тут-то Лирин случайно и узнала, что не она первая, кто носил под сердцем ребенка от Эксобара. И вместо того, чтобы обрадовать Олава новостью, что он вскоре станет отцом, Толье начала выяснять, кто же ее предшественницы и что с ними стало.

Чем больше она узнавала о девушках, тем сильнее было ее желание скрыть беременность. А Эскобар меж тем начал вести себя странно, задавать вопросы, словно что-то подозревая. Это насторожило Лирин еще больше, и она начала за ним следить. И однажды увидела, как ночью в саду из тела Олава вышел демон. Толье испугалась. До безумия.

Решение скрыться ото всех она приняла быстро. А вот с выбором места, чтобы никто, а главное, Эскобар ее не нашел, решалась долго. Остановилась на монастыре. Его стены глушили любые поисковые чары извне. Об этом она узнала на исповеди, когда в отчаянии пришла в один из храмов. Ей оставалось уповать только на вышние силы, и они ей помогли, направили.

– Но почему вы все не рассказали отцу? – не поняла я. – О беременности. О том, что Эскобар одержим.

– Это был бы позор для нашей семьи. Меня бы сначала заставили избавиться от плода, а потом либо выдали бы замуж, либо сослали бы в монастырь, а дело замяли. Эскобар был из Фларнии, уважаемого рода. Портить отношения из-за слов девицы, что нагуляла ребенка вне брака, и обвинять Олава в том, что он одержимый, – по меньшей мере международный скандал. К тому же Эскобрар скрывал демона очень искусно. Так может только тот, кто отдал свое тело добровольно злым силам. А это значит, что и проверки экзорцистов он мог пройти. Я решила сама заплатить за свои ошибки и… поплатилась.

– Он вас нашел, – уверенно произнесла я.

Лирин вскинулась:

– Откуда ты знаешь?

– Перед тем как мы убили демона, что поселился в теле Эскобара, Олав вас узнал. И не просто узнал, а спросил, откуда вы здесь, в посольстве. Словно знал ваше точное местопребывание.

– Ты права, Ники. Эскобар меня нашел. Через год, когда я уже родила дочь. Сказал, что почуял родную кровь. Когда он это говорил… – Лирин сглотнула, невидяще глядя перед собой, словно она сейчас потерялась меж теней далекого прошлого, – я видела, что эти слова произносит не человек. Демон. Это пламя в его глазах…

Толье закрыла лицо руками и заплакала.

– Я только тогда поняла, что родила не дочь, а демонессу, полукровку. Эскобар забрал ее у меня, сказав, что научит девочку жить среди людей. Тем более с малым даром моей крошке спрятаться будет не сложно… А мне приказал не покидать стен монастыря, если я хочу, чтобы мой ребенок был жив.

Я смотрела на монахиню, которая стала заложницей своей любви. Сначала к мужчине, потом к ребенку. И сдается мне, вторая любовь была в разы сильнее первой.

– Теперь, когда все кончено и Эскобар не сможет навр… – начал было Дэн, но его прервал стук в дверь.

Я поспешила открыть и увидела на пороге красную как рак настоятельницу, опешившего Мора и возмущенную Виту. Если приятель был удивлен тем, как мы тут оказались, то журналистка – тем, что кто-то опередил ее в погоне за сенсацией!

– Ну вы даете! – фыркнула рыженькая, грозно сдвинув кепку на бок