Книга Скверная жизнь дракона - Александр Костенко

парень дотерпит. Аккуратно вытащил пустую стеклянную бутылочку и мешок с различными травами. И тут же начал сокрушаться о своей маленькой магической печи, которую оставил Лине в деревне. Насыпал в бутылку несколько видов сушёных трав, имбиря с мятой и залил водой. Теперь осталось просто подогреть. Но где?

На помощь пришёл мужчина, сидевший рядом с Сонтьялой. Будучи поваром, которого выписал кто-то из знатных, он ехал дальше Ольска, но сейчас мы каждый вечер наслаждались его кулинарными навыками. Достав связку свечей, он разжёг их и передал, разрешив их истратить полностью. Я тепло поблагодарил его и, держа в одной руке горящие свечи, а другой бутыль над ними, стал ждать, когда микстура начнёт парить. И в который раз проклял скверну в своём теле за то, что лишён возможности пользоваться такой простой магией.

Свечи не успели стаять до половины, как я отсчитал пять минут после первых ниточек пара. Уже идя к ребёнку, меня остановила Сонтьяла и дала своё одеяло с просьбой укутать мальчика в него. Но он уже был завёрнут в другое, а рядом сидевший Парт всем своим видом давал понять, что тоже умеет сочувствовать другим. Передав женщине зелье и сказав, чтобы мальчик его выпил полностью, я вернулся к своим прямым обязанностям охранника, идя рядом с повозкой.

— Боги, ниспошлите мне откровение! — Парт замер, рассматривая свой лог-файл. — Ликус, где-то через полчаса выедем из леса. Там будет равнина, есть пара хороших оврагов и ручей рядом, там и встанем лагерем.

— Отлично.

Караванщик посмотрел на мальчика — зелье оказало положительный эффект, отогнав лихорадку. Уже как два часа он крепко спал на руках своей матери, а его розоватое лицо багряными тонами освещало вечернее солнце.

То самое солнце, которое уже не могло пробиться сквозь кроны деревьев, и лес, медленно погружаясь во тьму, давил незримыми стенами на колонну телег. Обступая со всех сторон, беря в кольцо, стараясь замедлить, остановить, порождая паранойю и заставляя нервничать. Единственное, что может быть хуже вечернего леса — лес ночной, когда твоё сознание пытается сгладить обступающую тебя тьму через слух и воображение, даря тебе настоящие кошмары наяву.

В чащобе мне начали мерещиться тени — они летели среди деревьев, скрывая свои истинные формы. Плывя медленно, они могли в секунду помчатся со скоростью ветра, двигаясь линией, пытаясь отзеркалить колонну повозок. Перелетая из конца линии в начало и замедляясь, позволяя другим себя обогнать, чтобы повторить вновь. Казалось, тени наблюдают за нами, копируют, приспосабливаются, исполняя свой странный танец. Ожидая чего-то.

— Сонтьяла, — спокойное лицо девушки мгновенно стало серьёзным, как только мы встретились взглядом. — Передай дальше слово в слово: “Опасность по правую сторону. Всем, кроме охраны, спрятаться за левую сторону повозок”.

Передаваемое по цепочке сообщение заставило разумных суетится, слышались обрывки фраз, перекрикивания. Вдали раздался возглас Оглафа, обещавший своим врагам горячую драку с его детородным органом.

Вся охрана заняла свои места: я шёл в самом начале каравана, благородные по двое распределились между повозками, а замыкала двойка из дворфа и ещё одного благородного, между восьмой и девятой. Все сосредоточили своё внимание на чащобе, всматриваясь в неё. Постепенно каждый смог высмотреть эти мелькающие чёрные тени, от которых вскоре не осталось и следа.

На их место, сократив дистанцию, пришёл серый цвет. Каждый из охраны видел серые шкуры и множество пар коричневых глаз. Двенадцать волков следовали напротив нас. Нет, их пятнадцать. Нет, больше двадцати. Нет, двенадцать… Они мельтешат, постоянно перебегая, то отдаляясь, то приближаясь к границе леса.

— Охрана! Передать по колонне: “Стрелять по самым мелким”! — зазвучали голоса благородных, а из конца ветер принёс выкрик дворфа. Остаётся наедятся, что у нашего лучника и арбалетчика нервы не сдадут и они смогут прикончить хоть одного.

Раздался протяжный вой и лошади сильно занервничали. Но караванщики смогли их удержать и успокоить — караван не сбавил хода.

— Волки не дадут нам выехать из леса. Они точно нападут раньше! — нервно проговорил Парт, крепко сжимая поводья.

Чувствуя наше напряжение, волки стали постепенно сокращать дистанцию.

— Передать по колонне: “По сигналу телеги и разумные бегут вперёд. Охрана остаётся!” — прятавшиеся за повозками разумные стали охать и готовится к худшему, а караванщики напряжённо прислушивались и готовились со всей силой стегануть поводьями лошадей.

Волки всё ближе и по центру их линии теперь виден огромный силуэт вожака — он сам готовится к атаке.

Я инстинктивно поднимаю голову и осматриваю небо. Пусто. Пора.

— Пошли! — кричу и сразу же, сформировав магическую стрелу, отправляю её в сторону вожака.

Сзади меня защёлкали поводья, заржали лошади, затопали ноги. Раздался треск — мой снаряд угодил в дерево. Вожак громко зарычал, и волки тут же бросились на нас линией. Я прошёл им навстречу, отойдя от мчащихся повозок и коснулся правой рукой своего гримуара, подав в него порцию маны.

Выбрано заклинание «Страх»

Рядом с рукой тут же образовался маленький магический круг, кинутый на упреждение в сторону самых дальних — туда, рядом с Оглафом, который готовился встретить волков с щитом и мечом в руках.

Выбрано заклинание «Усталость»

Магический круг полетел в центр атакующей линии. Недалеко свистнула стрела и не издав ни звука самый крайний волк с моей стороны упал с пробитым черепом.

Заклинание «Страх» подействовало на 1 существо

Я схватил посох двумя руками.

Заклинание «Усталость» подействовало на 2-х существ

— Дух гончей, прими мою плату! Разврати труп и служи мне!

Серая дымка стрелой вылетела из посоха и направилась в сторону умершего волка.

Призыв духа успешно выполнен

Жизнь: — 500

Мана: — 500

В глазах моментально стемнело и в голове раздался гул, подобный тому, когда рядом с тобой ударяют в огромный колокол. Боль стала пульсировать в районе висков. Рядом послышался чей-то крик. Я замотал головой, отгоняя от себя последствия призыва.

Восстановившееся зрение тут же показало мне серый силуэт, что уже был близко и готовился прыгнуть, целясь мне в лицо. Я чудом успел подставить свой посох. Сильный удар от наскока сбил меня с ног, и мы падаем.

Я удерживаю посох перед лицом, в который яростно вцепился волк — с его пасти капает слюна, он рычит, пытаясь продавить. Я резко опустил левый конец посоха до земли — раздался стук. Опора есть и освободившейся рукой выхватил кинжал и воткнул его в грудь волку — он заскулил от боли, ослабив свою хватку.

— АААААА, СУКА! — стоило мне только оттолкнуть серое тело от себя как боль пронзила моё сознание, разрывая его на части. Волк, другой — он вцепился мне в голень,