Книга Хозяин тайги - Елена Синякова

шаг, стоило только понять, что Буран больше не видит его среди густой лесной растительности. Но он мог бы поклясться, что услышал его понятливый многозначительный смешок.

До конца леса он в буквальном смысле долетел за считанные минуты и остановился на своем излюбленном месте, чтобы впиться зорким жадным взглядом в тот самый домик, где оставались его сердце, мысли и желания, как бы далеко он не уходил.

Гуля сидела на крыльце, и гладила своего кота, с нетерпением вглядываясь в лес.

Нет, она не видела Грома, но смотрела в его сторону, отчего медведь широко улыбнулся, не скрывая своих клыков, пока здесь его никто не видел.

Он стал спускаться вниз, по направлению к ней, тут же ощутив волну восторга и счастья, когда девушка увидела его силуэт, который невозможно было спутать ни с кем другим.

Гуля поднялась на ноги, готовая без оглядки кинуться вперед, если бы этого не сделал сам Гром.

Он побежал к ней, пересекая поляну и ров за считанные минуты, и совсем не думая о том, что его скорость может вызвать у девушки лишние вопросы.

- Я боялась, что ты не придешь, - прошептала Гуля, когда Гром оказался рядом с ней и подхватил на руки, прижимая к своей мощной груди, отчего девушка оказалась на весу, и с радостью обняла его за плечи.

- А должна бы бояться, когда я рядом, - улыбнуться у Грома не получилось, да и голос снова стал ниже обычного и хриплым, оттого что эмоции захлестывали, и то, что тлело внутри еще пару минут назад – сейчас уже горело и полыхало внутри него, заставляя задыхаться.

- Не боюсь. Ты хороший.

Гуля сама потянулась вперед, и неожиданно прикоснулась губами к его горячим мягким губам.

Гром медленно моргнул и провел языком в ответ, ощущая, как по телу тут же прошла предательская дрожь, а в груди стало зарождаться рычание.

- Ты не понимаешь, что я могу сделать тебе больно, - прошептал мужчина, вбирая губами аромат своей девочки до головокружения.

Он чувствовал её вкус на своем языке и понимал, что останавливаться больше не хочет.

Даже если пообещал Бурану совершенно другое.

Особенно, когда Гуля прижалась к нему сильнее, скромно выдохнув с волнением в голосе:

- Я не боюсь боли.

- Ты просто еще не знаешь, что это такое, девочка.

- Но я хочу узнать.

Гуля смотрела в его глаза, и не отводила взгляда.

Она хотела, чтобы Гром понял, что в своем желании она очень серьезна и решительна, хоть и было чуточку страшно.

Но на такое она бы смогла решиться только с ним и ни с кем больше.

И он это понимал.

Чувствовал до самого нутра, в эту секунду ощущая еще и то, что ради этой нежной смелой девочки он сделает все, что необходимо. Даже если собственный член придется завязать бантиком!

Потому что она заслужила всего самого лучшего. И чувственного.

У него просто не было шанса не справиться с этим.

Когда Гром переступил порог домика, то решение было принято твердо и бесповоротно.

Гуля станет его здесь и сейчас.

А потом он сможет наконец рассказать всю правду о себе, и показать свою настоящую сущность.

Медведя восхищала ее кротость, но вместе с тем твердость духа.

Девушка волновалась, конечно. Мало бы кто смог остаться совершенно спокойным!

Но при этом дышала ровно и смотрела в его глаза прямо, от отрицая мысли о том, что она хочет его.

По-настоящему.

Хочет принадлежать ему одному и готова ради этого пройти через боль, кровь и кусающий страх.

И Гром ценил это и дорожил каждой хрупкой звенящей эмоцией, которую ощущал и вбирал в себя блаженно и жарко.

Он захлопнул дверь ногой, стараясь при этом ничего не сломать, а еще оставляя любопытного кота на улице, и прошел в центр дома, стараясь дышать ровно и не делать слишком резких движений.

Гуле и без того было страшно.

Еще не хватало показать себя раньше времени.

Гром быстро осмотрелся, прикидывая, куда лучше лечь.

Печка отпадала сразу – потому что места там было мало, и потом он понимал, что снова может что-нибудь случайно сломать, если сожмет руки слишком сильно и себя не сможет контролировать.

А поскольку кровати в доме не было, то долго размышлять он не стал - просто стащил лежанку с печки и расстелил ее прямо на полу, сначала аккуратно поставив Гулю на нетвердые ноги.

Девушка дрожала и сжимала руки вместе, но при этом устояла, пока, волнуясь, наблюдала за тем, что делает мужчина.

- Ты действительно хочешь этого, милая?

Гром подошел к ней, касаясь ее рук лишь кончиками своих пальцев, но и от этого прикосновения на ее коже выступили мурашки, а в нем поднялся гул оттого, что кровь нагрелась и буквально зашипела за считанные секунды.

- Да.

Этот ответ был жирной точкой на последней попытке сделать шаг назад и остановиться.

Впрочем, Гром знал наверняка, что едва ли смог бы сделать этот самый шаг.

- Обещаю, что буду осторожен, - прошептал он, бережно целуя девушку в шею, а затем в плечо, пока его большие умелые руки, скользнули по мелким пуговицам легкого платья, расстегивая их.

Гром осторожно убрал тонкий материал платья с плеч девушки, замечая, как от каждого его прикосновения на ее коже выступают мурашки, и учащается дыхание.

Он покрывал легкими поцелуями каждый сантиметр ароматной нежной кожи, который оставался обнаженным и открытым для его рук, глаз и ласк.

Лишь когда платье упало к ногам девушки, она тихо смущенно выдохнула, но удержалась оттого чтобы не прикрыться руками, а у Грома голова пошла кругом, когда он увидел свою драгоценность почти обнаженной, не считая скромных белых трусиков.

Она была идеальная для него!

Самая красивая, желанная до умопомрачения!

С тонкой изящной талией, округлыми бедрами и аккуратной грудью, к которой он прикоснулся губами, касаясь языком затвердевшие маленькие бусинки сосочков.

- Ты очень красивая, Гуля.

Гром встал перед ней на колени, положив большие горячие ладони на ягодички девушки, и притянул ее в себе, прижимаясь губами к ее животу.

Девушка не смогла сдержать в себе судорожный вздох, а Гром глухо застонал в ответ.

Вот че-е-е-рт!

Как здесь было сдержаться?!

Но вопрос был риторический, а девушка стояла, не двигалась и дрожала, когда он осторожно прикоснулся губами к тонкой резинке ее трусиков, целуя границу, где была ее кожа, и начинался тонкий белый материал.

Гром делал это сдержанно для своего огненного состояния