Книга Треугольник Карпмана - Александра Райт

её скудный опыт в адвокатской практике, поэтому буду придерживаться той же линии защиты. Вам не о чем беспокоиться, — на лице адвоката не было ни одной эмоции.

— Спасибо, — коротко ответила Райли. Она ожидала, что встреча пройдёт иначе. Как бы там ни было, она всё равно не доверяла этому человеку. Не стоит ждать ничего хорошего от того, кто, давая обещания, даже не смотрит тебе в глаза.

— Встреча окончена, уведите, — обратился он к надзирателю. — Слушание завтра в десять утра, — буркнул он в спину уходящей девушке.

Коридоры здания окружного суда Портленда заполнились людьми. Все ждали, когда начнётся очередное слушание по делу серийной убийцы, но ещё больше их интересовало то, чем оно закончится. Большинство из них мало волновала судьба Райли Кларк, они жаждали сенсации, хотели стать первыми, кто осветит эту новость. Ведь большая часть собравшихся были представителями разных средств массовой информации. На стене висело расписание заседаний в этом зале, на котором значилось, что слушание дела Ричарда Мура состоится в 10:00. Когда в 9:45 двери зала открылись, внутрь хлынул поток людей, который занял всё пространство, отведённое для наблюдателей судебного процесса. У двери стоял полицейский в полном обмундировании и при табельном оружии. Его обязанностью было обеспечить безопасность всех присутствующих в зале суда.

После журналистов в зал вошли беспристрастные присяжные: те самые, кого отбирала Шарлотта совместно с адвокатом обвинения Марком Уилсоном. Стенографистка и пристав уже были в зале. Для них это был всего лишь ещё один рутинный рабочий день, но только не для Райли. Сейчас она стояла за дверью и нервно потирала руки в попытке согреть их. Выхода нет, ей придётся войти в этот зал. Всего один час — и она узнает свою судьбу либо с точностью до минуты — в случае смертного приговора, — либо с погрешностью в несколько лет в случае пожизненного заключения.

Кеннет устал ждать, когда Райли соберётся с духом. Он обошёл её и толкнул дверь вперёд. Жестом руки он пригласил Райли внутрь зала заседания. Следом за ними в зал вошёл Марк Уилсон в чёрном идеально скроенном костюме. Он выглядел ещё более презентабельно и уверенно, чем в прошлый раз, и намного лучше, чем адвокат Райли. Во взгляде Уилсона читался вызов, тогда как во взгляде Джима Кеннета не читалось абсолютно ничего. Холодная безразличная пустота, там не хватало только того самого перекати-поле, гонимого ветром. Именно так Райли представлялся её адвокат. Джим был подвластен порыву ветра. Как пойдёт, так пойдёт. Он не собирался противостоять обвинению. Вот что Райли прочла в его взгляде.

Райли заняла место за столом и подняла взгляд на герб Портленда над судейским постаментом. На гербе была изображена женская фигура на берегу реки, глядящая вдаль, в будущее, которого у Райли не было. За её спиной раскинулись лес и горы, символизирующие аграрные богатства Портленда. Тогда как за душой самой Райли не было ни гроша. Зубчатое колесо у ног той женщины как символ промышленности и корабль как символ торговли. За время существования герба он менялся по меньшей мере десять раз. Леди Коммерс, женщина с герба, то смотрела на жителей города, то отворачивалась. Сейчас не смотрела. И слава богу. Ещё одного осуждающего взгляда Райли бы просто не вынесла.

— Всем встать, суд идёт! — громко заявил пристав. Райли едва не подпрыгнула от неожиданности. Она всё ещё не была готова услышать то, что и так знала наверняка.

— Как я понимаю, вы хотели бы ходатайствовать? — спросил судья, взглянув на адвоката обвинения.

— Да, ваша честь, — ответил Уилсон.

— Слушаю вас.

— Сторона обвинения хотела бы приобщить улики, обнаруженные в ходе расследования других связанных дел, — Уилсон передал бумаги приставу, а тот положил их на стол судьи.

— Ходатайство принимается, — ответил судья, несмотря на то что срок ходатайств давно истёк. На удивление, адвокат Райли даже не попытался высказаться против.

— В зал приглашается свидетель обвинения Саманта Стоун, — объявил пристав. Сердце Райли оборвалось.

— Что происходит? Она же наш свидетель? — обратилась она к защитнику.

— Тихо. Ты молчишь, я говорю, — осадил её Кеннет.

— Не особо ты разговорчив, — съязвила Райли. — Решил помочь им закопать меня?

— Тихо ты, я пытался её убедить, но обвинение успело раньше обработать её, — оправдался он.

— Тишина в зале! — призвал к дисциплине голос пристава, после чего он повернулся к Саманте, которая уже заняла своё место за трибуной, и зачитал привычную речь.

— Клянусь, — Саманта одёрнула руку от Библии, будто та обожгла её, и присела.

Адвокат обвинения Марк Уилсон поднялся из-за стола и подошёл к свидетелю.

— Саманта, вы хорошо помните вечер шестнадцатого сентября? — уточнил Уилсон.

— Да, — коротко ответила Саманта, стараясь избегать взгляда Райли.

— Во сколько тогда Райли Кларк пришла домой?

— Часов в одиннадцать вечера. Может, чуть позже, — Саманта не очень хорошо помнила тот вечер, ведь она была пьяна.

— Вы заметили что-то необычное в её поведении?

— Нет, всё было как всегда, — уверенно ответила Саманта.

— Она врёт, почему она врёт? — прошептала Райли.

— Может, вы заметили следы борьбы или побои? — продолжал уточнять адвокат.

— Нет, ничего такого. Если только не считать того, что Райли была не в духе. Мы повздорили в тот день.

— Она ударила вас?

— Какого хрена? — Райли вскочила из-за стола.

— Уважение к суду! — потребовал пристав, и она тут же осела на место.

— Так она била вас? — повторил вопрос адвокат.

— Нет, никогда, — впервые за всё время опроса честно ответила Саманта.

— Ваша честь, у меня больше нет вопросов, — сообщил адвокат обвинения.

— У защиты есть вопросы к свидетелю? — уточнил судья.

— Да, ваша честь, — Кеннет поднялся со своего места и подошёл к Саманте. Его движения были скованными, неуверенными. Райли поняла, что он вызвался опрашивать Саманту не потому, что это могло что-то изменить, а для галочки. Вроде как он попытался, но у него не вышло. Лучше бы он сидел на месте.

— Саманта, скажите, Райли Кларк говорила вам о насилии в семье?

— Да.

— Считаете ли вы эти рассказы правдивыми? — вопрос прозвучал так, будто он сам ей не верил. Кажется, этот вопрос стал последней горстью земли на крышку гроба Райли.

— Да, не думаю,