Книга История Церкви. Вторая ступень. История - Андрей Николаевич Зайцев

Ольга Васильева, состояла она из шести пунктов:

1) Священники не могли распоряжаться деньгами в храме и становились бесправными. Это должно было подорвать авторитет духовенства.

2) Появление «двадцаток», то есть передача реальной власти в храмах людям, назначенным представителями Совета по делам Русской Православной Церкви.

3) Запрет на любую благотворительную и социальную деятельность православных христиан.

4) Ликвидация льгот для церковнослужителей в отношении подоходного налога, обложение их как некооперированных кустарей, прекращение государственного социального обслуживания гражданского персонала Церкви, снятие профсоюзного обслуживания. Иными словами – резкое повышение налогов, которыми облагалось духовенство, отказ от социального и профсоюзного обслуживания священно- и церковнослужителей.

5) Ограждение детей от влияния религии.

6) Перевод служителей культа на твердые оклады, ограничение материальных стимулов духовенства, что, по мысли властей, снизило бы его активность. Фактически это означало, что священники получают фиксированную зарплату, всеми остальными средствами распоряжается «двадцатка»[214].

Православная Церковь и верующие фактически оказывались не защищенными законом. Сторожа, работники свечных лавок, уборщицы теперь не могли работать в храме официально, по трудовой книжке. А ведь в СССР существовала статья за тунеядство, и все эти люди могли оказаться в тюрьме.

Пятый пункт «церковной реформы» Хрущева отныне разрешал крестить детей только по предъявлению паспорта родителей. Верующих пап и мам ждали многочисленные неприятности – от «проработки» на работе до лишения родительских прав (такие случаи были в Куйбышевской области).

Положение священников тоже было тяжелым. В 1961 году в одной только Москве за полгода отправили за штат или лишили регистрации 50 священнослужителей, а получило регистрацию всего 10 человек[215].

18 апреля 1961 года под давлением государства Синод Русской Православной Церкви принимает документ, по которому вся власть на приходах отдается в руки «двадцаток» – людей, на которых зарегистрирован данный храм. Они избирали старосту, платили священнику зарплату и фактически были в храме хозяевами. Многие люди становились членами «двадцаток» под давлением уполномоченных Совета по делам религии, и фактической их задачей было не помогать храму, а уничтожать его изнутри[216].

Хрущевские гонения на Церковь дали свои страшные результаты. За 10 лет число православных храмов на территории СССР сократилось почти вдвое:

«В 1960 году было 13 008 православных приходов (большая часть которых была открыта после 1941 года. – А.З.). К 1970 году их оставалось 7338. Прекратили свою деятельность 32 православных монастыря, а монашествующих осталось 1200 человек».

Вот исчерпывающая характеристика членов «двадцаток» из справки уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви по Москве и Московской области А.А. Трушина: «Многие из членов «двадцаток» состоят лишь номинально, то есть не принимают никакого участия в религиозной жизни своей общины и даже очень редко ходят в церковь на богослужение. Если прямо сказать, то деятельность (существование) церквей зиждется не на религиозных общинах («двадцатках»), а, как правило, именно на этих лицах (церковнослужителях: алтарниках, просфорницах, уборщицах. – А.З.)… и ходатаями за закрываемую церковь являются не члены «двадцаток», а лица, корыстно заинтересованные, – старосты, уборщицы, псаломщики, просфорщики и вся им подобная нечисть»[217].

«Церковная реформа» била и по человеческим судьбам. Символом хрущевских гонений может служить судьба первого председателя Отдела внешних церковных сношений, митрополита Николая (Ярушевича).

Блестящий проповедник и дипломат, он был человеком, который, по свидетельству митрополита Антония Сурожского[218], пожертвовал собой ради Церкви. Владыка Николай вместе с митрополитами Сергием (Страгородским) и Алексием (Симанским) – ставшим Патриархом в 1945 году – сделал очень многое для налаживания церковно-государственных отношений. Он был мастером компромисса и добился для Церкви всего, о чем можно было только мечтать в послевоенное время. Митрополит Николай входил в различные советские органы и комитеты как представитель Церкви, произносил патриотические проповеди, представлял Церковь и СССР за рубежом.

Но все изменилось в 1958 году, когда Хрущев начал наступление на религию.

С 1959 года до конца хрущевских гонений более двухсот священнослужителей отреклись от Христа и сняли сан. Некоторые из них занялись тем, что стали читать лекции, рассказывая людям о том, как обманывали верующих, будучи священниками, другие нашли себе иные занятия. В этих условиях митрополит Николай стал на проповедях в храме Преображения Господня на Преображенской площади в Москве и в беседах с советским руководством открыто протестовать против гонений на Церковь. Кульминацией апологетической деятельности митрополита Николая было подготовленное им выступление Патриарха Алексия I на проходившей 18 февраля 1960 года конференции советской общественности за разоружение. В нем Предстоятель РПЦ МП напомнил о роли Церкви в формировании российской культуры и государства[219]. Вот лишь один отрывок из этой речи.

«Моими устами говорит с вами Русская Православная Церковь, объединяющая миллионы православных христиан – граждан нашего государства, – сказал он. – Примите ее приветствие и благопожелания. Как свидетельствует история, это есть та самая Церковь, которая на заре русской государственности содействовала устроению гражданского порядка на Руси, укрепляла христианским назиданием правовые основы семьи, утверждала гражданскую правоспособность женщины, осуждала ростовщичество и рабовладение, воспитывала в людях чувство ответственности и долга и своим законодательством нередко восполняла пробелы государственного закона. Это та самая Церковь, которая создала замечательные памятники, обогатившие русскую культуру и доныне являющиеся национальной гордостью нашего народа. Это та самая Церковь, которая в период удельного раздробления Русской земли помогла объединению Руси в одно целое, отстаивая значение Москвы как единственного церковного и гражданского сосредоточения Русской земли… Словом, это та самая Русская Православная Церковь, которая на протяжении веков служила прежде всего нравственному становлению нашего народа, а в прошлом и его государственному устройству…»

Разразился страшный скандал. Как описывал это сам митрополит Николай архиепископу Василию (Кривошеину): «…раздались два-три жидких хлопка, а вслед за тем один за другим поднялись представители общественности и начали громить Патриарха…»[220]

Митрополит Николай называет себя автором этого выступления, и вскоре власти требуют от Патриарха Алексия (Симанского) отставки владыки Николая и его удаления на покой. По свидетельству людей, лично знавших этих двух иерархов, новый председатель Совета по делам религий В.А. Куроедов и его помощники делали все, чтобы испортить отношения между Патриархом Алексием и митрополитом Николаем.

Но до своей отставки владыка Николай еще попытался заступиться за Церковь. В конце марта 1960 года председатель ОВЦС МП (Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата. – Ред.) встречается с уполномоченным Совета по делам Русской Православной Церкви по Москве и Московской области А.А. Трушиным и просит прекратить «варварское закрытие церквей, допускающееся с нарушением законов» (см.: Сурков С.А. Митрополит Николай (Ярушевич). С. 558). Владыка Николай хочет попасть на прием к Никите Хрущеву, но такой возможности у него