Книга Сундук неизвестной - Анастасия Енодина

него. — Типа раз я спала и проснулась, а она пропала — я ведьма, да? Ну и чушь вы несёте! Этот фейерверк было слышно на весь посёлок — любая может быть ведьмой!

Эрик вздохнул:

— Она права… Слишком много вариантов, ведь все люди спят ночью и бодрствуют днём…

Антон призадумался, вспоминая все свои встречи с Найей. Ведь не всегда же он общался с ней ночью! Вон, недавно, когда проникали в коттедж, был ясный день… Кто мог в такое время спать?

— Даша… — сам себе ответил парень. — Она ведь жаловалась, что хочет спать перед тем, как мы тогда полезли в дом… Она вполне могла успеть уснуть…

Ксюша нахмурилась:

— Я чувствую себя какой-то не такой… Вы тут все маги, выходит, а я нет?

— Выходит… — пробормотал Эрик. — Дашины мысли мне тоже не прочесть…

Повисло молчание. Всё было так странно, что каждый хотел обдумать происходящее сам.

Первой из задумчивости вышла Ксюша:

— Окей, Даша в прошлой жизни была ведьмой. И что это меняет?

— В принципе, ничего, кроме моего мировоззрения, — ответил Антон с усмешкой. — Она пришла в этот мир, чтобы прожить жизнь лучше, чем в прошлый раз. Может, поэтому она такая… классная!

— И как нам это всё поможет избавиться от Найи? — Ксюшу по-прежнему волновал вопрос с призраком, который шёл в комплекте к особняку.

— Теперь мы знаем, как поговорить с ней, — Эрик начал приходить в норму: хорошее настроение стремительно возвращалось к нему. — Надо просто пригласить Дашу к нам с ночёвкой, а когда она уснёт, пойти к Найе. И всё узнать! А потом уже действовать по обстоятельствам!

Антон кивнул и не стал говорить, что сундук вселяет в него опасения. Если Найя любила в прошлой жизни его, он не готов это принять сейчас, когда его интересует Даша и возможность отношений с ней.

Не стоило спешить с выводами. Ближайшая цель: поговорить с Найей. И, если подвернётся случай, с таинственным незнакомцем.

Случай не заставил себя ждать.

31

Антон вспомнил о том, что однажды ему предлагали неплохую работу. Знакомые отца. Наверняка он не говорил им о проблемах, и теперь можно было смело позвонить и попроситься на работу.

Так он и сделал, и потому днём отправился на остановку. Приодеться бы следовало, так что предстояло ещё заскочить в квартиру и сменить одежду на более официальную.

Погода испортилась. Странно, что ещё недавно была настоящая весна, а сегодня пошёл мелкий мокрый снег и поднялся пронизывающий холодный ветер, от которого не защищал даже капюшон ветронепродуваемой куртки.

Парень шёл, прикрывая лицо рукой — ветер кидал холодные капли с яростной силой, это было так неприятно, что Антон был готов развернуться и перенести встречу на более благоприятный день.

Ещё несколько шагов, и парень принял окончательное решение повернуть обратно к дому.

Развернулся и застыл на месте.

Впереди снежинки вились роем около земли, и этот рой рос на глазах, поднимаясь выше и выше, достигая человеческого роста.

Через несколько мгновений снежинки обрисовали силуэт человека, а потом резко рассеялись, и даже ветер, казалось, стал дуть не так неистово.

Искомый незнакомец в плаще сам нашёл Антона и теперь стоял перед ним молча.

Его рука с тонкими побледневшими от холода пальцами поднялась к краю глубокого капюшона и скинула его с головы.

Таинственности образа это не убавило.

Коротко стриженный темноволосый мужчина с зелёными ледяными глазами выглядел отталкивающе.

Этого мужчину Антон, кажется, видел раньше. А, может, и нет. Было странное чувство, будто они уже встречались, но парень осознавал глупость этого: такого человека было бы невозможно забыть.

Он выглядел молодо, но взгляд его пронизывал до костей: злой, даже ненавидящий, и какой-то неестественно зелёный. Антон, как обладатель аналогичного цвета глаз, вполне мог судить о неестественности цвета радужки незнакомца.

— Не надо бояться меня, — это было первое, что произнёс мужчина свои негромким приятным голосом.

Антон не боялся. Он давно уже ничего и никого не боялся, поскольку считал, что и так живёт в постоянном кошмаре. Но просьба прозвучала как приказ, причём отданный с таким пренебрежением, что стало не по себе.

— Кто вы? — спросил парень, понимая, что этот человек, может, и не человек вовсе.

— Я бог, — сказал мужчина ровным тоном. — Можешь считать, что бог любви.

Антон пристально посмотрел в глаза собеседнику, но и без этого было очевидно, что он не может быть богом. Особенно богом любви, поскольку само это слово было произнесено с таким отвращением, что стало ясно: этот мужчина никогда не испытывал подобного чувства.

Это, в общем-то, и смутило Антона и… заставило поверить. Парень часто смотрел фильмы, и привык к тому, что в фантастике и фэнтези главарь одного объединения людей часто является схожим по своей сути с аппозицией. Так, как правило, главарь радеющих за добро — злой, а главарь ненавистников новых технологий сам напичкан технологиями… Если провести аналогию, то бог любви вполне мог быть именно таким: холодным, озлобленным и презирающим всех вокруг. Может, он всегда таким был, а, может, перегорел на работе.

— Ты мне веришь, — с неким удовлетворением произнёс незнакомец, но взгляд его остался колючим и неприятным. — Что же, я рад, что смог повидать тебя. Видишь ли, я обеспокоен, что ты переключился на другую…

Антон замер, и сердце его предательски учащённо забилось, выдавая волнение.

— Не стоит так переживать, — как-то брезгливо поморщился мужчина. — Да, я знаю про Найю… И, поверь, вы с ней связаны. Ты — не случайный её выбор, нет. Всё куда сложнее и куда… важнее. Ты не должен отдаляться от неё.

Антон во все глаза смотрел на собеседника, тон которого никак не подходил к произносимым словам.

— Знаю, — продолжал мужчина. — Люди непостоянны, и любовь для них пустой звук, как, впрочем, и для прочих рас… Но, поверь, вы с Найей — это серьёзно. Вы не должны расходиться.

Он и не собирался расходиться с ней. Наоборот, он хотел отыскать её и помочь ей… И расстаться навсегда в итоге, но это было бы правильно.

Видимо, изменения в жизни Антона незнакомец отслеживал, и теперь полагал, что Антон просто намерен отказаться от Найи в пользу новых друзей.

Самым ужасным для Антона стал намёк на любовь. На не просто привычную любовь, а нечто большее, что может быть сложно осознать, во что сперва