Книга Не Dolce Vita - Ангелина Маслякова

Оксана не ожидала подобного разворота событий, поэтому не сразу ответила.

— Странно, говорили, что вы с шейхом Саудом очень близкие друзья, поэтому он за тебя и переживал.

— Что ты, Оксана, ну сама подумай: кто шейх Сауд и кто я? Какая дружба! — Я продолжала нагнетать атмосферу. — Арабские шейхи нас, иностранных женщин, ценят не дороже этих лошадей, — кивнула я в сторону конюшен.

— Не понимаю, — Оксана не желала смириться с новой реальностью. — Но не могли же люди это придумать?

— Еще как могли! Я бы не удивилась, если бы они сказали, что у нас с ним роман.

— Собственно, именно это и говорили. Просто я постеснялась об этом сказать.

Час от часу не легче! От этой грязи никогда не отмоешься. Так и будет волочиться за тобой всю оставшуюся жизнь. Что же за люди такие вокруг? Почему так любят придумывать небылицы на пустом месте?

— Можешь передать этим людям, — процедила я сквозь зубы, даже не пытаясь скрыть свое негодование, — чтобы занимались своими делами и не совали свой нос, куда не надо. Это касается и тебя лично.

Я развернулась и, потянув за собой Принцессу, продолжила прерванную прогулку. Оксана так и осталась стоять на месте с открытым ртом, недоумевая, как я могла так грубо с ней обойтись. В ее глазах закипал гнев, а на лице появилось хищное выражение. Я понимала, что нажила себе врага — злого и беспощадного, потому что страшнее врага, чем обиженная женщина, не найти Однако заставить себя смолчать не могла. Не в моих правилах молчать, когда несут откровенную чушь!

Я вернулась в отель ближе к вечеру, когда полуденный зной постепенно отступает под давлением надвигающихся сумерек. В воздухе вновь улавливается дуновение легкого ветерка, который приносит долгожданную прохладу.

Лобби отеля было заполнено отъезжающими и приезжающими туристами, местными бизнесменами и чудно одетыми чернокожими людьми. Мне показалось, что я попала на бал сатаны, так странно они выглядели. Однако настроения, чтобы полюбопытствовать у консьержа, кто это, не было, и я сразу же поднялась к себе в номер.

Не снимая обуви, прошла в гостиную и села на диван напротив окна с видом на залив. Глаза, уже привыкшие к местному пейзажу, отрешенно рассматривали проплывающие мимо кораблики и яхты. А голова была приятно свободна от мыслей.

Раздался телефонный звонок, вставать совершенно не хотелось, поэтому я решила не отвечать. Телефон умолк, но на дисплее замигала красная лампочка, означавшая, что звонивший оставил сообщение. Несколько минут я гипнотизировала мигающий красный огонек, но сил подняться не было. Я скинула туфли и легла на диван.

Внезапно я почувствовала, что жутко устала. Все-таки беременность давала о себе знать. Если раньше я могла с утра до вечера безостановочно крутиться, как волчок, то теперь стала более медлительной и степенной. Все чаще хотелось спать или хотя бы полежать. Токсикоз постепенно сошел на нет, уступив место постоянному дикому голоду. Я ела все подряд и уже начала набирать лишний вес, который, чтобы не расстраиваться, списывала на растущий живот.

Антон пока ничего не замечал. Впрочем, это и не удивительно, ведь большую часть времени он проводил на работе. Но я была даже рада тому, что он не знает о беременности. Это давало мне некий люфт для обдумывания своих дальнейших планов.

Внезапно раздавшийся звонок телефона вывел меня из сонного состояния. За окном уже потемнело. Я заморгала и посмотрела на часы: проспала целых два часа! С трудом поднявшись с дивана, подошла к телефону:

— Алло?

— Варвара, здравствуй. Это Сауд, — неуверенно начал он.

— Здравствуй, Сауд! — приветливо ответила я, удивившись тому, что шейх звонит мне в номер, а точнее — вообще звонит.

— Решил узнать, как твои дела, — через небольшую паузу добавил он.

— Все хорошо, спасибо.

— Я звонил тебе два часа назад, наверное, тебя не было. Оставил сообщение, но раз ты не перезвонила, то, видимо, его еще не прослушала.

— Наверное, — уклончиво ответила я.

— Просто два часа назад я был в твоем отеле на конференции и думал навестить тебя, — признался Сауд.

— Что за конференция? — спросила я, вспомнив экзотичных чернокожих мужчин в лобби отеля.

— Ничего интересного. Конференция стран — экспортеров газа.

— Это у вас там были похожие на попугаев африканцы?

— Видела? — засмеялся в трубку Сауд. — Это вожди племен, по чьим территориям проходят газопроводы. Важные люди.

— И очень смешные.

Сауд снова замолчал, а затем задал вопрос:

— Я хотел тебя увидеть. Правда, сейчас уже уехал из «Фор сизонс».

Только сейчас я поняла, что не говорила Сауду, где живу.

— А откуда ты знаешь, что я живу в этом отеле?

Сауд не спешил отвечать.

— Хотел узнать о твоем самочувствии, поэтому попросил навести справки.

Мне не понравилось, что шейх втайне что-то узнавал обо мне, но, успокоив себя тем, что, возможно, он действительно беспокоился о моем здоровье, решила не придавать значения этому факту.

— Я чувствую себя хорошо.

— Ты не будешь против, если я заеду к тебе через двадцать минут? Хотел бы лично удостовериться, что с тобой все в порядке. Мы могли бы выпить кофе на открытой веранде вблизи отеля.

Никуда идти совершенно не хотелось, потому что я все еще чувствовала себя очень уставшей, но и Сауду отказать не могла. Все-таки фактически этот человек был для меня в Катаре единственным другом.

— Хорошо. Встретимся через двадцать минут.

Еще немного посидев и собравшись с мыслями, я встала, чтобы надеть туфли, но мои ноги категорически отказывались в них вмещаться. Ступни и лодыжки опухли и стали похожи на два столба.

«Вот и началось, — скорбно подумала я. — Теперь, что ни день, организм будет выдавать новые сюрпризы. И кто назвал беременность прекрасным периодом для женщины? Все начинается токсикозом, а заканчивается геморроем и ожирением».

В итоге, сумев влезть только в пляжные шлепки, я вышла на улицу и побрела к стоявшему поблизости ресторану с большой открытой террасой, выходящей на залив.

Осмотревшись у входа и не увидев шейха, села за ближайший столик.

— Чем я провинился, что ты меня не замечаешь? — раздался за спиной голос Сауда.

Я вздрогнула от неожиданности и обернулась. Шейх был одет в традиционную одежду катарцев: намотанная на голове белоснежная куфия, закрепленная укалем — черным жгутом, длинный белый балахон-галабия, из-под которого торчали черные лакированные ботинки. Если в европейском костюме принадлежность Сауда к арабам не была столь явной, то местная одежда не оставляла никаких сомнений в его национальности. Мне даже показалось, что в своем платке и балахоне он выглядел грозно и пугающе.