Книга Милый дом - Тилли Коул

всем этим дерьмом насчет Шелли и просто позволили нам быть вместе. Над нашими головами словно нависла темная туча, и мы постоянно находимся в ожидании бури. Я знаю, что Ромео беспрерывно думает об этом… пора положить этому конец, черт возьми! – крикнула я.

Элли грустно кивнула, открыла шкаф и принялась рыться в куче дизайнерской одежды.

– Что ж, если ты настаиваешь на посещении этого проклятого ужина, нам лучше убедиться, что ты хотя бы правильно одета. Нам необходимо сделать так, чтобы у них было как можно меньше поводов прицепиться к тебе.

Глава 17

До сих пор Ромео ничего не сказал. Всю дорогу до дома родителей он был пугающе молчалив. Я подвинулась на сиденье, закинула ногу на ногу и опустила голову на его плечо, вглядываясь в мрачное лицо моего парня. Роум одарил меня встревоженной улыбкой и поцеловал в волосы, крепко сжимая мое обнаженное бедро.

Элли с девочками помогли мне собраться, выбрав обтягивающее черное платье чуть ниже колен от Валентино, с рукавами три четверти, и черные туфли на шпильке. Боковые пряди были убраны дорогими заколками, а в ушах у меня красовались «гвоздики» с бриллиантами. Ромео надел черные брюки и белую рубашку. Я никогда не видела его в таком официальном наряде. Казалось, чувствовал себя он так же неловко, как и я.

– Я хочу, чтобы ты выслушала меня, хорошо? – решительно объявил он.

Я кивнула и полностью сосредоточила свое внимание на нем.

– Сегодня вечером родители, вероятно, будут злобно придираться ко всему, к чему только можно. Что бы они ни говорили, не принимай это близко к сердцу. Я буду защищать тебя. Если ты почувствуешь, что хочешь уйти – в любое время, по любой причине, – мы уходим. Никаких «если» или «но». Пообещай мне, что не позволишь им причинить тебе боль. – В его голосе прозвучала нотка отчаяния, а глаза затуманились каким-то неведомым, неописуемым чувством.

– Обещаю.

– Тогда почему у меня предчувствие, что я вот-вот потеряю тебя?

Я не могла вынести его печального взгляда.

– Съезжай на обочину.

Ромео не колебался – колеса завизжали по гравию, когда автомобиль резко остановился на обочине. Я пересела к парню на колени, проведя пальцами по его светлым волосам.

– Ты не потеряешь меня.

Похоже, я его не убедила.

– Я не могу, Мол. Ты так много значишь для меня. Ты это знаешь? Ты понимаешь, как я к тебе отношусь? Как сильно ты нужна мне? Невероятно нужна. Я знаю, что мало говорю о своих чувствах, но… но… Я… Я…

– Ш-ш-ш… Тебе не обязательно это произносить.

Любовь ударила меня внезапно, как метеорит, упавший на землю. Мне пришлось прикусить губу, чтобы не утратить самообладание в его объятиях. Ромео опустил взгляд, и удушающая тоска окутала кабину пикапа.

– Ромео, ты дал мне повод быть счастливой. Уже давно я не чувствовала себя настолько нормальной. Ты вернул меня к жизни. Ты понимаешь?

– Они не очень хорошие люди, детка. Я знаю, ты мне не веришь, но сегодня вечером не ожидай ничего, кроме того, что они набросятся на меня. Так всегда происходит. – Его голова упала мне на грудь. – Они никогда не отцепятся, никогда не позволят мне быть счастливым с тобой. Они что-нибудь сделают, они всегда делают что-нибудь, лишь бы разрушить мою жизнь. – Его тело дернулось, и он попытался сбросить меня с колен. – Мы поворачиваем домой. К черту это дерьмо.

Я вцепилась в его плечи и надавила изо всех сил.

– Нет, мы поедем на ужин.

Руки Ромео сомкнулись вокруг моей талии, и мы просто неподвижно сидели, собираясь с мыслями, утешаясь и успокаивая наши обезумевшие нервы. В конце концов он поднял голову, успешно скрыв за дерзким выражением лица маленького потерянного мальчика, который жил внутри его.

Почти успешно.

Я наклонилась и нежно поцеловала Роума, наслаждаясь его ароматом. Сжав напоследок Ромео в объятиях, я вернулась на свое место. Вздохнув, он включил зажигание. Мы выехали на тихую проселочную дорогу, и я невесело рассмеялась.

– Что? – сухо спросил он.

– Я наивная Джульетта Капулетти, рискнувшая всем ради ужина с Монтекки.

Роум закатил глаза.

– Джульетта была не настолько глупа, чтобы так рисковать. Они просто сбежали и поженились – хороший план. Но моя версия Джульетты решила, что встреча с ее смертельным врагом благоприятно скажется на наших отношениях. Скоро увидим, поможет ли это, но я хочу отметить прямо сейчас, что, как по мне, это чертовски глупая идея.

Я ненавидела видеть его таким встревоженным.

Он прочистил горло.

– Но кое-что определенно совпадает.

– И что же это?

– Я чувствую к тебе то же, что Монтекки чувствовал к Джульетте. – Он переплел наши пальцы. – Я тоже готов пожертвовать всем ради тебя.

Я положила голову ему на плечо, наблюдая через лобовое стекло, как усталое солнце прячется за горизонт. Глубоко вдохнув, я улыбнулась про себя. Ничто из того, что могли бы сказать или сделать его родители, не заставит меня уйти от этого парня.

Ничто.

Мы с Ромео, по-прежнему держась за руки, поднялись по крутым ступеням лестницы огромного, просторного дома на плантации с белыми колоннами. Я задрожала, но Роум промолчал. Просто крепче меня обнял.

Добравшись до двери, он повернулся ко мне.

– Во-первых, ты выглядишь великолепно, детка.

– Спасибо.

– Во-вторых, помни, что я сказал. Не позволяй им причинить тебе боль. Несмотря ни на что.

В ответ я пальцем нарисовала крест на месте сердца.

Как только Ромео постучал в дверь, она распахнулась, и перед нами появилась ультрагламурная мама Ромео пятидесяти с чем-то лет, с белокурой короткой стрижкой, в красном костюме-двойке и с жемчугами на шее. В руках она держала большой стакан с виски, чей резкий запах вызывал тошноту.

Ее рубиново-красные губы скривились в злобном оскале, когда она уставилась на Ромео, полностью игнорируя мое присутствие.

– Ты опоздал.

Ромео напрягся.

– Мама. Видеть тебя всегда удовольствие.

Миссис Принс скривилась от отвращения.

– Жаль, что нельзя сказать то же самое о тебе. – Она повернулась и, судя по всему, будучи не совсем трезвой, направилась нетвердой походкой к высокой арке слева.

Ромео медленно выдохнул, закрыв глаза в молчаливой молитве. Я могла судить, что такое общение было для них не в новинку. Его реакция обо всем сказала. Когда он посмотрел на меня, я ободряюще улыбнулась, но мне пришлось приложить усилия, чтобы не стискивать зубы. Я пребывала в ярости.

Мы последовали за его матерью. Завернув за угол в огромную, черно-белую,