Книга Искусство взрывать - Антон Дмитриевич Емельянов

Теперь он понял, почему Синичке нужен был именно обладатель искры, любого другого тут бы просто не стали слушать.

— Ты раньше времени на сутки, — девушка продолжала буравить мальчика взглядом, и у того засосало под ложечкой.

— Мне сказали прийти и забрать посылку. Нет так нет, — Костя говорил искренне. Если его сейчас развернут, что он сможет?

— Ладно, пусть так. И передай своим, чтобы лучше следили за условиями сделки, дорога к клубу должна быть свободна от местных и карасей, — непонятно сказала девушка, а потом приоткрыла дверь, и в руки Косте упал массивный желтый конверт.

Мальчик кивнул, подтверждая, что все услышал.

Обратно он шел уже уверенным шагом по центру главной дороги. Раз неизвестная девушка из «Счастья» сказала, что за ней следят, то тут будет безопаснее, чем красться по обочинам. И действительно Костю никто не трогал, хотя он раза три видел, как в руинах вокруг дороги мелькают чьи-то серые тени. Много… Но нарушить сделку корпорации и банды никто из них так и не решился.

Через полчаса Костя оказался уже в обычном квартале. Парень выдохнул, пощупал конверт, пытаясь догадаться, что же там может лежать, а потом перешел на бег. Чем быстрее он выполнит свою часть сделки, чем быстрее станет игигом официально, тем быстрее закончатся все эти игры.

Мальчик вытащил телефон и отправил сообщение Синичке…

***

— Ты принес? — на этот раз толстяк пришел не один. За его спиной стояли два незнакомых парня, оба крупные, видно, что качки. Наверно, шестерки, решил Костя.

— Да, — мальчик сделал несколько шагов вперед, протягивая желтый конверт.

— Ты серьезно? — один из качков опередил Синичку и первым перехватил добычу Кости. Мальчику показалось, что тот использовал не только руки, но и выросшие из них тени. Ведь показалось?

— Использовал пацана, чтобы обокрасть банду? — второй качок резко повернулся к толстяку, и Костя понял, что точно ошибся, назвав их шестерками. Скорее эти двое были главными, а уже сам Синичка работал на них и решил выслужиться, подставив чужака и обокрав саму «Черную Скалу». От мысли о том, что он на самом деле натворил, Костю прошиб пот.

— Поль, только не прибей его снова, — первый качок закончил осматривать конверт и окинул взглядом Костю. — Значит, ты стальной мальчик? Не хочешь ко мне в банду?

— Эй, Скарабей, это просто неприлично вербовать всех подряд! — возмутился второй качок. — Ты все время забываешь, что мы будем корпоративным игигами, не бандой!

— И как порядочная команда героев мы вернем подлой корпорации ее нечестно украденные деньги, — голос Скарабея был полон иронии, а потом он снова ткнул пальцем в Костю. — Так что? Пойдешь? Только без этого твоего властелина в имени… У меня отряд Жуков, так что… Ты сильный — хочешь быть Муравьем?

Костя задумался о новом прозвище, оно звучало гораздо проще, чем прошлое, но с ним было так легко представить, как он живет нормальной жизнью. Ему это нравилось.

— Кстати, ты ради чего вообще полез во все эти грязные дела? Чем Синичка тебя зацепил? — Поль оставил толстяка в покое и тоже подошел к Косте.

— Он сказал, что поможет устроить меня в программу «Приюта», чтобы нас с братом не разлучили, — ответил мальчик.

— Синичка и что-то сделает? Не стоит верить таким, как он, — Поль грустно усмехнулся. — Скажу честно, тебе повезло, что Скарабей решил проверить, ради чего он третий раз за вечер убегает с территории.

— Кстати, твой брат — это такой мелкий шкет в белой фуражке с козырьком? — неожиданно спросил Скарабей.

Не успел Костя ничего ответить, как тот вызвал несколько щупалец из теней, а потом запустил их в окно ближайшего подвала… Через мгновение оттуда с криком выскочил малыш в мичманской фуражке. Тема! Это действительно был его младший брат, он никогда не расставался с этой шапкой, почему-то веря, что она досталась ему от их отца. При том, что сам Костя был старше и не помнил ничего подобного. Ни лица родителей, ни того, чтобы тот им хоть что-нибудь оставлял.

— Что ты тут делаешь? — выпалил Костя, ругая себя за то, что заглянул домой, чтобы переодеться. — Следишь за мной?

— Я хотел убедиться, что с тобой ничего не случится! — Тема готов был заплакать в любой момент, но пока держался. На лице Кости невольно появилась улыбка: он всегда таким был, упертым, храбрым. Он любил бы брата любым, но таким он еще и гордился.

Скарабей замахал руками, прерывая семейную сцену. Он предложил всем разойтись, чтобы встретиться уже завтра, когда он решит все вопросы с корпорациями и бандами, но тут… Затерявшийся где-то в отдалении Синичка вылез вперед, и на его лице горела гримаса отвращения и торжества. Костя вздрогнул — это не несло ничего хорошего.

— Как же вы мне надоели! — Синичка размахивал руками. — Считаете себя главными, и это с вашими жалкими силами! Не можете сделать ни одного стоящего дела! Я… Именно я! Провернул эту операцию, ограбил бандитов и корпорацию, которая наживается на людях, а вы хотите им все вернуть! Сегодня этому придет конец!

— Ты что-то не то ел сегодня? Отравился? — Скарабей сочувственно склонил голову набок, но Костя заметил, что оба качка в форме «Приюта» напряглись.

Что-то наступало. Что-то нехорошее.

— Значит, вот кто обижает моего младшего братика? — из темноты выступила девушка. Лет семнадцати, Костя разглядел несколько старых прыщей под стильной зеленой маской.

— Жаба?! — Скарабей назвал прозвище девушки, словно выругался. — Ты же понимаешь, что если нападешь на нас, то у тебя будут проблемы с «Приютом» и «Скоростью»?

— Думаю, у меня найдутся связи, чтобы это решить, — девушка отмахнулась от предупреждения, а потом под ногами Кости взорвалась граната.

Она появилась словно из ниоткуда. Мгновение назад ее не было, затем мелькнула ребристая металлическая поверхность, и во все стороны рванули осколки. Если бы не секунда задержки, наверно, никто бы не выжил, а так Костя успел превратиться в сталь и прикрыть Тему. Скарабей, подпрыгнув метра на два, словно он ничего не весил, тоже ушел в сторону. Поль, второй качок, оказался медленнее: он просто прикрыл лицо руками, словно боксер, и взрыв лишь немного сдвинул его в сторону.

Сильный «гигант», оценил его Костя.

— Недостаточно быстро, — Скарабей тяжело дышал. — Как я