Книга Военное искусство и военная культура Евразии - Вадим Борисович Белолугов

того, где расположены части: на передовой или в стратегическом тылу);

• социально-экономический определяется социально-бытовыми условиями жизни населения и фактически определяют качество призванного контингента (большинство из иранских призывников не только не имели ни малейшего представления о современной боевой технике, но и вообще были неграмотными);

• военно-географический влияет на оперативное оборудование территории (разветвленность дорожной сети, наличие складов, портов и т.д.) и природно-климатические условия региона (сюда же, например, может относиться наличие разрушенных предприятий химической и атомной промышленности);

• демографический определяет возможности населения по обеспечению вооруженных сил полноценными здоровыми гражданами (по статистике примерно 40% населения государства мужчины, но только 20% - призывных возрастов, и именно эта цифра составляет максимально возможный теоретический уровень мобилизации, хотя, во время Второй мировой войны Германия смогла поставить под ружье 24,9%, но это стало возможным за счет тотальной мобилизации, вплоть до несовершеннолетних из «Гитлерюгенда», а также за счет использования в промышленности труда военнопленных).

Если первые четыре фактора довольно легко поддаются анализу и реконструкции, но демографический фактор обычно составляет государственную военную тайну. Дело усложняется тем, что до сих пор не рассекречены все сведения, касающиеся даже Первой мировой войны. Поэтому для выявления каких-либо закономерностей следует воспользоваться материалами косвенного характера. Основополагающими характеристиками, определяющими процесс мобилизации являются три коэффициента:

Высокий показатель К1 характерен в основном для развитых стран со всеобщей воинской повинностью. И наоборот, малый показатель характерен для стран третьего мира с наемной армией. Анализ боевых действий с античности до наших дней позволяет утверждать, что государства, комплектовавшиеся на основе всеобщей воинской повинности (высокий К1) могли вести затяжные войны, требовавшие значительных ресурсов. Государства, армии которых комплектовались на основе наемничества (низкий К1), ограничивались скоротечными вооруженными столкновениями, а при ведении более масштабных и длительных боевых действий их экономика быстро истощалась[2].

Для США и Великобритании, вооруженные силы которых комплектуются на добровольной основе, К1 равен 1,16 и 1,48 соответственно (исключительно за счет налаженной системы подготовки резервистов). Во Франции, где существует всеобщая воинская повинность К1 = 3,3, в Израиле - 2,5, а в Германии, где смешанный способ комплектования К1 = 1,21. Для Италии и Турции, комплектующие свои вооруженные силы по призыву, значения коэффициента 1,81 и 1,89 соответственно. Таким образом, для развитых стран К1 = 1,16...3,30[3].

Значение показателя К2 для развитых и развивающихся стран находится в интервале от 12,1% (Ирак) до 22,8% (Канада). В среднем его значение равно 17%. Наибольшие значения К2 характерен для развитых стран, где высокий уровень жизни и, как следствие, высокая продолжительность жизни, а также имеется развитая и мощная сеть учебных центров по подготовке резервистов (в среднем К2 = 21%) [3].

Коэффициент КЗ можно охарактеризовать как отношение страны ко своей армии и ее напряжение по подготовке военно-обученных резервов в мирное время.

По выражению К. Маркса, создание армии мирного времени ставило цель пропустить через нее как можно больше военнообязанных, чтобы иметь достаточно обученный резерв. С этой точки зрения действительная служба это школа, в которой мужское население обучается владеть оружием и производить те или иные упражнения. [1, Т. 4, С. 509].

А значит чем больше КЗ, тем больше военно-обученных резервов есть у данной страны. Но, с другой стороны, население оторванное от народного хозяйства воинской службой, является для страны обузой, и при слишком большом проценте следует ожидать нежелательные эффекты в экономике. Оптимальное значение КЗ = 1%.

Для примера, перед Первой мировой войной германская армия мирного времени составляла 762 тыс. человек, что при населении Германии в 64,9 млн. дает КЗ = 1,01%, а для Франции на 39,6 млн. - 863 тыс., что составляет КЗ = 1,41% [1, Т. 5, С. 167]. Все исследователи того времени признают, что мобилизационное напряжение Франции было гораздо больше чем в Германии (в данном случае видно, что почти в полтора раза). И, например, уже в ходе войны французское правительство было вынуждено демобилизовать для работы на оборонных предприятиях часть своих солдат.

Для сравнения КЗ в Австрии и Италии составляет примерно 0.7%. Отсюда становится понятно, почему после Галицийской битвы Австрия стала испытывать недостаток в подготовленных солдатах (это очень хорошо описано, например, у Гашека в «Похождениях бравого солдата Швейка»), а после Брусиловского прорыва австрийские части уже не могли воевать без германской поддержки. Аналогичная ситуация и в Италии. Наиболее ярко ее характеризует поговорка времен Первой мировой войны: «Для чего существует австрийская армия? Чтобы ее все били. А для чего существует итальянская? Чтобы и австрийская армия могла кого-нибудь побить». После сражения у Капоретто, когда полегла вся кадровая армия, итальянцы, так и не смогли оправиться от поражения до конца войны. Применительно к России, с осени 1916 г. она должна была начать досрочный призыв 16-17-летних юношей [2].

Для вывода основных закономерностей остановимся на опыте Первой мировой войны. Хотя сведения даже по ней еще окончательно не рассекречены, кое-какие закономерности в результате критического анализа определить можно. Наиболее полную информацию можно найти по численности германской армии, поскольку Германия проиграла войну. А потому наиболее простым способом видится представление любой другой армии под «германские рамки».

Можно сделать предположение, что с увеличением возраста призывной категории убывает процент потенциальных призывников. То есть в армии преобладает молодое население.

Тот факт, что большие возрасты слабо влияют на число потенциальных призывников, объясняется следующими соображениями:

• с увеличением возраста растет число негодных к службе (из-за различных отсрочек, льгот и по состоянию здоровья);

• старые возраста как правило являются наиболее квалифицированными работниками.

Косвенно это утверждение подтверждается тем, что в обеих мировых войнах максимальные потери зарегистрированы именно по возрастам 20-25 лет.

В работе Г.Дж.Крейга [4] приводятся данные по занятости населения по Африке, Латинской Америке, Ближнему Востоку, Азии и развитым странам, наложенные на гистограмму общей численности населения этих стран (источник - Gender and Generation in the World Labor Force. US Department of Commerce; Economics and Statistics Administration, Bureau of the Census).

Кривая носит универсальную закономерность, изображенную на рис. 1.

Кривая начинает возрастать для населения достигшего 10-14 лет и достигает своего максимума в 20-24 года, кроме развитых стран, где максимум наблюдается для возрастной группы 25-29 лет. Далее следует плавный спад и после 65 лет статистические данные отсутствуют.

Вполне очевидно, что количество потенциальных призывников будет пропорционально количеству трудящихся. Как показывают справочные данные, в большинстве стран мира призывной возраст наступает в 20-22 года, когда численность трудящихся достигает своего максимума. Развитые страны в данном случае не в счет, поскольку среди населения у них гораздо больший