Книга Ты не посмеешь! - Ольга Корк

Вечер был чудесным, мы отлично провели время вдвоем, много смеялись, подолгу смотрели друг другу в глаза и загадочно молчали. Оба. Кажется, моя малышка догадалась, для чего я ее сегодня пригласил в ресторан. Эта мысль придала мне сил, и я достал коробочку с кольцом из кармана пиджака.

— Вета… — начал я, открывая кожаный сундучок и разворачивая его к ней, демонстрируя тонкий ободок белого золота с квадратным камнем простой, но очень изящной огранки. Я знал, что нравится моей малышке и за этот пункт своего "большого плана" переживал меньше всего. Вот только договорить мне не дали.

— Нет! — Веталинка захлопнула крышечку и вцепилась в свой клатч, раскрывая его и что-то ища. — Димка, нет, не сейчас и не в ближайшем будущем. У меня тут кое-какие новости, и, в общем, вот!

Она, довольная собой, протянула ладонь и положила передо мной две бумажки с ярко-алыми полосками на них. Аккуратно, параллельно друг другу эти странные вещи лежали на бежевой скатерти и не говорили мне ни о чем. У меня в голове смерч рвал деревья с корнями — она снова мне отказала!

— Диим, — осторожно протянула моя заноза, — ты не рад?

Только ее обеспокоенный вид и нервно закушенная нижняя губа заставили меня внимательнее посмотреть на неопознанные предметы. Мозг отказывался думать. И я ляпнул первое, что пришло в голову:

— Это что, мини лыжи?

Веталинка, запрокинув голову, засмеялась так громко, что на нас стали оглядываться.

— Сахарок, ты такой идиот! Это тесты на беременность, понимаешь? Мы будем родителями!

Что? Что она сказала???

— Вет, ты… ты… да?

— Да, балбес, я беременна, — моя девочка закивала, сверкая радостной улыбкой, — уже два месяца как!

В общем, вечер получился просто шикарный, самый лучший! Просто идеальный! Черт, я стану ОТЦОМ!!!

Но жениться до рождения ребенка Вета отказалась напрочь…

Ну и черт с ней, со свадьбой, мы счастливы и без штампа!

***

Снова год спустя

— Вета, прекрати дергаться, родители отлично справятся с мелким, а мы с тобой можем побыть вдвоем несколько часов. В конце концов, старшее поколение семьи Сахарок воспитало четверо своих детей!

— Да знаю я! — Мандаринка нервничала, она сидела, пристёгнутая на пассажирском сиденье, и нервно кусала костяшку пальца. — Дим, ну просто в первый раз оставили Севу не у нас дома с бабушкой и дедушкой, а увезли в малознакомое место. А что, если он…

— С любым «если» родители справятся. Малыш, обещаю, все будет в порядке, веришь? — повернулся к матери-наседке, которая с ума сходила, если не видела сына больше двадцати минут, и улыбнулся ей. — Вет, я просто хочу побыть с тобой вдвоем и… показать одно особенное место!

Глаза Мандаринки загорелись от любопытства, а я улыбнулся. Нет уж, секретов выдавать не буду. Сюрприз так сюрприз.

Попетляв по городу, чтобы мелкая даже не догадалась, куда мы едем, и отстояв в пробке лишние двадцать минут, я наконец-то припарковал машину.

Отстегнув ремень, развернулся к Вете и, не дав ей сказать и слова, начал свою речь, да, заготовленную заранее!

— Веталина Сережина Мух, сейчас ты молча выходишь из машины, молча берешь меня за руку и молча, слышишь меня?! Молча идешь со мной в ЗАГС, где нас наконец-то уже распишут! — грозно сдвинул брови и, глядя в совершенно спокойное лицо своей любимой, продолжи: — Именно распишут, а не примут заявление на ближайшую среду хрен знает какого года! Два паспорта, энная сумма денег и очень хорошие связи таки сделали свое дело, и мы поженимся сейчас! Вета, мне тридцать один год! У нас с тобой сын! Мы вместе уже три года, и я безумно тебя люблю! Меня категорически не устраивает, что я все еще не могу назвать тебя своей женой. Ясно тебе?

Веталинка молча потянулась ко мне и поцеловала так, как только одна она умела. А как только в моей голове установилась звенящая пустота, чертовка спокойно разорвала поцелуй, открыла дверь и, уже вылезая из машины, повернулась ко мне:

— Сладенький, я три года этого жду, не тормози на пороге ЗАГСа.

Навстречу семейной жизни мы шли вместе, я улыбался как Чеширский кот, Вета не прекращала дразнить меня, а в воздухе пахло осенью, под ногами шелестели опавшие листья, высоко в небе светило солнце. Но согревало меня не оно, а самое настоящее счастье!

Конец