Книга Жил-был раз, жил-был два - Франк Тилье

Поль до сих пор не знал, принадлежит ли это шале Давиду Эскиме. Купил ли тот его. Или это загородный дом отца, доставшийся ему по наследству. А еще он не знал, кто назначал здесь свидания Жюли летом 2007 года. Он вернулся в гостиную в тот момент, когда через порог переступали Седрик Дамеус, Бенжамен Мартини и капрал жандармерии лет тридцати.

– Где моя дочь? – спросил он.

– Брюне ею занимается, – отозвался Мартини. – Она совершенно убита. Мы не очень поняли. Что произошло?

– Произошло то, что наш самоубийца, вполне возможно, – Давид Эскиме.

– Тот, который… Давид Эскиме из похоронного бюро?

– Он самый. И по всей видимости, он же наш анонимщик.

Мужчины в замешательстве переглянулись. Дав им переварить новость, Поль велел аджюдану взять на себя процессуальные обязанности, а капралу Жюльену Берже поискать предметы, которые могут представлять особый интерес.

Под руководством Мартини, который фиксировал каждый шаг, Дамеус снял отпечатки пальцев с дверной ручки – снаружи и изнутри, – потом сосредоточился на том, что лежало на столе. Поставил три желтых номерных знака – один перед листами, другой перед конвертами, третий перед шариковой ручкой, – сфотографировал, убрал в пакет ручку, потом тщательно упаковал верхнюю страницу в прозрачную пленку, чтобы не повредить возможные отпечатки.

В это время капитан исследовал библиотеку. Очень быстро он обнаружил, что подавляющее большинство книг составляли детективные романы. Сколько их тут было? Тысячи? Однако Поль никогда не видел Эскиме с книгами в руках. Ни при каких обстоятельствах парень его дочери ни разу не выказал ни своей любви к чтению, ни склонности к литературе именно такого рода. Он чертовски здорово скрывал свою игру.

Книги были расставлены по авторам и в алфавитном порядке. Поль начал с буквы «Л». Морис Леблан. Потянул за корешок «Полую иглу». На обложке был изображен Арсен Люпен с серьезным лицом, рассматривающий секретный код на кусочке пергамента. Поль пролистал до страницы 187 – той, которую Коринна получила по почте. Страница отсутствовала. Точно так же, как и страница 112 в «Десяти негритятах», обнаруженных чуть дальше, во впечатляющей подборке произведений Агаты Кристи.

Итак, Давид Эскиме священнодействовал здесь. В этой самой комнате он готовил свои анонимные послания, чтобы затем отправить их из отдаленных городов.

А параллельно спал с Луизой. Кто лучше волка в овчарне разузнает все подробности о том, как продвигается расследование? Он просто использовал ее, но никогда не любил. «Плевать мне на твою дочь».

– Капитан?

Дамеус и Мартини знаком попросили Поля подойти. Криминалист протянул ему страницу, помещенную в пакет:

– Если расставить в нужном порядке обведенные буквы в новом послании, получится: «В этой книге содержится ответ на все ваши во». Полагаю, он собирался написать «вопросы».

– Странно, что он не дошел до конца фразы, – удивился аджюдан. – Почему он остановился на середине слова?

– Ну, странностей в голове у типа, который собирается вдребезги разбиться о скалы, наверняка хватает… Страница пятьсот двадцать три… Что это? Отрывок из рукописи? – спросил Поль.

Дамеус кивнул:

– Да, похоже, это последняя страница. Развязка на скалах Этрета́, недалеко от знаменитой Иглы[42].

– «Полая игла», – пробормотал Поль.

– У нас здесь тринадцать рукописных страниц, пронумерованных от пятисот одиннадцатой до пятисот двадцать третьей. Финал истории.

– Первые пятьсот страниц должны находиться где-то здесь, в этой берлоге.

Поль быстро просмотрел листки. Обнаружил слово, подчеркнутое черным, очевидно, самим автором: «Xanax». Один из палиндромов, написанных на стене гидроэлектростанции.

Задумчиво положил стопку на место… Вспомнил о подвеске в форме книги, подаренной Жюли. Загадочный любовник был автором этих текстов. Он как-то связан с литературными кругами? Он сам писатель?

Поль внимательно прочел последнюю страницу. Атмосфера, описания, чрезвычайно трагическая развязка… Очень похоже на детективный роман. То есть на рукописный оригинал романа, который оказался в руках Эскиме. И тот, наверно, спрятал его где-то в доме. В этой книге содержится ответ на все ваши вопросы.

Капрал Берже позвал его с улицы. Поль велел Дамеусу продолжать работу в доме и вместе с Мартини поспешил в пристройку, дверь которой осталась открытой нараспашку.

Берже стоял перед мешаниной из фотографий, пришпиленных к пробковой доске. Поль делал вид, что все видит впервые, громко комментировал, потребовал, чтобы капрал сфотографировал доску, прежде чем снять все снимки. Заодно снова просмотрел альбом с фотографиями трупов.

Стоящего рядом Мартини, казалось, мучило отвращение.

– Это ж надо, фотографировать покойников. Больной на всю голову!

– Забираем с собой, – решил Поль, передавая альбом в руки помощнику. – И нет смысла снимать здесь отпечатки. Нам хватает материала для доказательства, что наш анонимщик – Эскиме. Но мне сейчас нужно другое: подтверждение, что этот участок в его собственности.

Мартини безропотно согласился. Поль уже собирался выйти, когда Берже окликнул его.

– Она была приколота под газетной вырезкой, – объяснил капрал, протягивая ему фотографию.

Поль внимательно ее рассмотрел: десяток медсестер позировали перед отделением скорой помощи больницы Сагаса. Одна из них держала доску, на которой было написано: «Июнь. 1989 год». Эскиме с особым ожесточением обошелся с женщиной, стоявшей на краю слева. Ее лицо было так исчеркано, что превратилось в дыру на прямоугольнике глянцевой бумаги.

– Личные данные написаны на обратной стороне, – подсказал молодой Берже.

И тут Поль почувствовал, как у него сжимается горло. Он перевернул фотографию и подумал, что сейчас задохнется от нехватки кислорода.

Одно из имен было обведено красным. Номер, под которым оно значилось, соответствовал медсестре с исцарапанным лицом. «Коринна Журден».

Девичья фамилия его жены.

43

Мало-помалу высокие черные силуэты исчезли из зеркала заднего вида. Долины брали верх над горами, еще несколько часов, и вокруг расстелились тусклые усталые поля.

Покидая Сагас еще до рассвета, Габриэль впал в тоску и беспокойство. Провидческий сон сегодня не пришел. Больше никакой бреши в его подсознании, все снова намертво запечатано, а его короткая ночная передышка была лишь стеной непроницаемых чернил. Вся его жизнь теперь сводилась к этой машине и почти пустой спортивной сумке. Вокруг него оставались лишь небытие и неизвестность – мир, утекающий меж пальцев как песок. Сагас оставался тем, что он есть, старичком из былых времен, но Габриэль, даже потеряв память, чувствовал себя там комфортно.