Книга Непокорный ангел - Джейн Фэйзер

— Как неудачно, — озабоченно пробормотал Дэниел. — Надеюсь, ты не ушиблась.

— Нет, сэр. — Лиззи снова присела, бросив на мачеху страдальческий взгляд в поисках поддержки.

Генриетта поспешно пришла к ней на помощь. Быстро заглянув в комнату за спиной Дэниела, она узнала гостей. Сделав шаг вперед, Генриетта сбросила с головы капюшон и подтолкнула детей вперед.

— Милорд Гендон, мистер Коннот, кажется, вы не знакомы с моими падчерицами… Элизабет и Нэн.

— Конечно, нет. — Граф Гендон приставил к глазам монокль и рассеянно улыбнулся двум маленьким девочкам. — Очень приятно, мои дорогие. Они очаровательны, Драммонд… просто очаровательны.

— Благодарю, — сухо сказал Дэниел. — Однако наверху их ждет воспитательница, поэтому, надеюсь, вы извините их.

Девочки сделали книксен немного поспешнее, чем требуют правила приличия, и ушли.

— Вижу, у тебя было хорошее утро, — заметил Дэниел, с улыбкой глядя на Генриетту. Казалось, она принесла с собой в дом весенний день, который блестел в ее глазах, пылал на раскрасневшихся от ветра щеках, пропитал ароматом полей золотистые волосы и кожу.

— Мы собирали лаванду, чтобы засушить ее, — сказала она, бросив на мужа тот самый неотразимый кокетливый взгляд, который обыкновенно дарила ему, когда чувствовала за собой какую-то вину. — Я надеялась, что не заставлю вас ждать, но, кажется, все-таки задержалась. Время летит так незаметно.

— Вы самая гостеприимная хозяйка в этом городе, леди Драммонд. — Уилльям Коннот говорил очень скучным голосом, но держался необычайно важно, несмотря на поношенный костюм и фальшивые серебряные пряжки на туфлях с низкими каблуками. — Было, бы верхом неблагодарности винить вас за опоздание.

— И тем не менее мы очень голодны, — заметил Дэниел. — Уже почти три часа.

— Я сниму плащ наверху и тотчас распоряжусь насчет обеда.

Генриетта вошла в спальню и критически осмотрела себя в зеркало. В общем, она осталась довольна увиденным и знала, что Дэниелу тоже нравился ее внешний вид. За последние месяцы лицо ее явно изменилось, хотя и нелегко было заметить эту перемену. Главным образом она касается глаз, решила Гэрри и слегка покраснела. Казалось, в глазах ее сияла любовь, так они блестели, таким удовлетворением светились.

Подумав об этом, Генриетта вся затрепетала, быстро отвернулась от зеркала и поспешила вниз выполнять свои обязанности хозяйки дома. Повар, полный фламандец, плохо говорил по-английски, зато хорошо знал свое дело, и Генриетта вполне могла доверять ему, обходясь без дополнительных указаний. Он флегматично кивнул, когда она появилась на кухне, и жестом указал на кипящие чугунки на тагане. Ловким движением он снял крышки, приглашая хозяйку посмотреть и оценить готовящуюся еду. Генриетта со знанием дела заглянула в чугунки, улыбнулась и одобрительно кивнула, увидев роскошную тушеную баранину, картофель и горох со свининой. С помощью жестов и отдельных слов она ухитрилась установить, что для детей и госпожи Кирстон обед накрыли наверху, в комнате для занятий. Повар пригласил Генриетту взглянуть на яблочный пирог, который он приготовил специально для Лиззи, не испытывавшей трудностей в общении с кем-либо. Ее часто можно было застать на кухне что-то говорящей молчаливому, но внимательно слушающему повару, или болтающей с парнем, который приходил ежедневно для выполнения тяжелой домашней работы, или со служанкой, живущей в мансарде.

Обед проходил оживленно, но Генриетта сразу заметила, что Дэниел чем-то взволнован. Она чувствовала в нем скорее возбуждение, чем тревогу, когда он вопросительно смотрел на нее, занятую обслуживанием и развлечением гостей.

К удивлению Дэниела, Генриетта с радостью и довольно быстро вошла в роль хозяйки, когда они сняли прошлым июлем дом в Гааге. Ее усилия были вполне вознаграждены лестным вниманием, обилием комплиментов, и Генриетта просто расцвела. Их сегодняшние гости довольно часто пользовались столом и щедростью Драммондов. Оба джентльмена, Гендон и Коннот, покинули Англию после Престона, бросив конфискованные поместья и все накопленное добро. Они жили, как и большинство англичан в Гааге, кое-как сводя концы с концами и всецело полагаясь на великодушие тех, кто оказался в лучшем положении и у кого можно было занять немного денег. Этим они ничуть не отличались от своего короля, который вынужден был обращаться за помощью ко всем европейским монархам. Царствующие дворы Европы содрогнулись от ужасной казни его отца и встречали Карла II с распростертыми объятиями.

Дэниел Драммонд решительно встал на сторону короля, и его волнение в данный момент объяснялось известием, что его величество просит его к себе. Из этого следовало, что Карл II доверяет своему подданному сэру Дэниелу Драммонду. Однако Дэниела интересовало, как отнесется к этому известию Генриетта и сможет ли она справиться с теми обязанностями и той ответственностью, которые теперь лягут на нее.

— Итак, леди Драммонд, что вы думаете о поездке в Мадрид? — Этот странный вопрос задал граф, который выглядел. достаточно упитанным, хотя одежда на нем, как и на его друге, была изрядно потерта.

— Прошу прощения, милорд. — Нож, которым Генриетта разрезала яблочный пирог, выскользнул из ее пальцев и с грохотом упал на оловянную тарелку.

— Я еще не имел возможности сообщить жене о поездке, Гендон, — сказал Дэниел, очень огорченный вопросом гостя. — Об этом бьшо только вскользь упомянуто, когда сегодня утром я имел аудиенцию у короля.

— О, умоляю простить меня! — Гендон выглядел страшно смущенным. — Конечно, еще рано говорить об этом.

— В Мадрид? — Генриетта пристально посмотрела через стол на Дэниела.

— Его величество попросил, чтобы я отправился послом к королю Испании и добился средств, чтобы собрать войска, — спокойно сказал он. — Но давай обсудим это позже.

— Хорошо. — Генриетта опустила глаза в тарелку, рассеянно тыча вилкой в пирог, в то время как в голове ее роилось множество вопросов. Вероятно, именно это и было причиной волнения Дэниела. Это, должно быть, очень рискованное путешествие. Испания — странная и жестокая страна. Там царят самые суровые правила этикета. Сможет ли она справиться с ролью жены посла? Сравнительно недавно она бродила по сельским дорогам, переодетая в мужской костюм. А теперь… Генриетте стало страшно.

Она внезапно встала.

— Пожалуйста, извините меня, джентльмены. Я оставлю вас, так как мне необходимо сделать кое-какие распоряжения по дому.

Дэниел поднялся и подошел, чтобы открыть для нее дверь.

— Мы вскоре все обсудим, — тихо сказал он. — Но одну вещь ты должна сделать незамедлительно.

— Да?

— Ты должна объяснить Лиззи: если она хочет узнать, что происходит по другую сторону двери, надо просто постучать в эту дверь.

На мгновение Генриетта забыла про Мадрид, и ее глаза озорно блеснули.

— Но это не так интересно, Дэниел.

Его лицо приняло суровое выражение.