Книга Почему именно ты? Книга 1 - Екатерина Юдина

***

Уже вскоре стражники принесли завтрак. Как только закончила медитацию, я набросилась на еду. Мне нужны были силы и, да, я очень сильно проголодалась. И, наверное, мне повезло. При чем, впервые за последнее время. На подносе с завтраком, в качестве десерта, было яблоко. А я их просто невероятно обожала. Могла есть килограммами и мне все было мало. Учитель по этой причине на мое десятилетие, в знак подарка, приказал у себя в саду высадить около дюжины яблонь. Для Ильвира, этот фрукт был нехарактерным и редким. За яблонями нужно было очень хорошо ухаживать, чтобы деревья не погибли. Поэтому, тогда я ревела от радости и в очередной раз прониклась чувствами к учителю. Нет, тогда еще не любовью, а детской теплотой.

И сейчас, увидев яблоко на подносе, я почувствовала, как сердце пропустило удар.

К этому яблоку я отнеслась, как небольшому сокровищу и, откусывая каждый кусочек, думала про учителя. Даже улыбалась. Правда, вскоре мое настроение было омрачнено. На кровать рядом со мной упало еще одно яблоко.

Я подняла взгляд и посмотрела на Бранта. Честно, пока думала об учителе, про этого оборотня вообще забыла. Теперь же поняла, что это он свое яблоко кинул мне.

Брант, положив руки в карманы брюк, стоял около дальней стены, прислонившись к ней плечом и все так же сверлил меня своим мрачным взглядом. К своему завтраку он не притронулся и я не понимала, зачем он бросил мне яблоко. Что за подачка?

Хоть я и обожала яблоки, но взяла фрукт, который мне кинул Брант и с раздражением бросила его обратно. С меткостью у меня паршиво. При чем, это еще слабо сказано. И, с таким же успехом, как я туфелькой попала в затылок Арону, яблоком случайно попала Бранту прямо в лоб. Хотя, да, сразу целилась в кровать, которая находилась в двух метрах от парня.

— Забери свое яблоко обратно, — чтобы не упасть в грязь лицом, сделала вид, что так и было запланировано. И, нет, мне не было стыдно. Даже немного полегчало.

От того, что я попала фруктом ему прямо в лоб, Брант даже не шелохнулся. Разве что на том месте теперь виднелось легкое покраснение, а на губах оскал. Еще и во взгляде полыхнула бесноватость. Ну и правый глаз начал дергаться.

— С каждым мгновением мне хочется отодрать тебя так, чтобы ты потом несколько дней не смогла свести ноги, — прорычал он. В голосе жгучий гнев.

— Хоти дальше, — безразлично сказала, после чего опять с ногами забралась на кровать. Как же сильно я ненавидела этого оборотня.

Закрыла глаза и вновь замедлила дыхание. Думала о рунах и перемещении.

Пока что единственным своим вариантом перемещения из академии я видела в прохождении выпускного экзамена Дюран. Для этого мне нужно было сделать так, чтобы портал на прохождение экзамена появился сейчас. Как подобное возможно я пока что толком не знала, но понимала, что в первую очередь именно с этим разберусь.

Какое-то время, забыв про медитацию, я думала про Кину. Переживала за нее и очень надеялась на то, что Релив не тронула мою подругу.

Когда открыла глаза, вновь увидела Бранта и сразу же скривилась. Положив ладони в карманы брюк, он теперь бесшумно ходил около разделяющей нас решетки. Выглядел словно зверь, которого заточили и который хотел вырваться. Проломить разделяющие нас прутья. Это уже казалось опасным, но я все же понимала, что массивную металлическую решетку он не сможет погнуть. И, судя по всему, в мою камеру его, как в женскую душевую, не пустят. Иначе, чувствую, он уже был бы около меня.

Брант остановился и впился в меня жутким взглядом.

— Подойди, — прорычал.

— Нет, — ответила твердо и не раздумывая ни секунды.

Оборотень положил ладони на прутья и сжал их.

— Кто твой истинный? – вопрос пропитан яростью. — Это из-за него ты мне отказываешь?

— Нет, я тебе отказываю потому, что ты мне не нравишься и ни одна уважающая себя девушка не станет с тобой связываться.

— Со мной ты стонала и, бл*ть, своими стонами заводила. Хотела, — он прорычал.

— Пока была с тобой, я думала про своего истинного, — я не врала. К сожалению, пока Брант касался меня, я думала лишь об его руках и о том, что он со мной делал. Правда, сейчас об этом вспоминала с ненавистью.

На Бранта мои слова подействовали, как красная тряпка на быка. Он сжал ладонями прутья до побелевших костяшек и мне казалось, что оборотень сейчас точно погнет решетку. Его правая рука была перемотана бинтом, который сейчас пропитался кровью. Рана открылась, а он будто этого и не заметил. Смотрел на меня злым, жутким взглядом.

— Кто твой истинный? Тот Рейн?

— Нет, не он. Рейн для меня просто друг. Если не веришь, потом можешь убедиться в этом. На Рейне нет метки истинности, — я промолчала о том, что на моем истинном, тоже эта метка пока что не проявилась.

— Говори кто он. Все равно найду, — казалось, что Бранта уже заполнила рвущая сознание, ледяная ярость, из-за которой он тяжело дышал и еще сильнее сжимал прутья, от чего бинт пропитывался кровью.

— Зачем? Мой истинный не влияет на отношение к тебе. Ты мне неприятен потому, что ты ужасен. Я уже говорила это Арону и повторю тебе. Ты непонятное нечто. И мне мерзко от того, что такое существо прикасалось ко мне, — наверное, говорила лишнего, но хотела ужалить парня. Показать, что его грубое, наплевательское отношение ко мне, более чем взаимно.

В это мгновение от Бранта начало исходить нечто такое, что устрашало мощью и ужасом. Ярость? Гнев? Я этого понять не могла. Но видела, как пылали его глаза и как еще сильнее он сжимал прутья, из-за чего кровь капала на пол. Нечто сжирало его изнутри. Выводило наружу то звериное и хищное, что было в парне.

В какой-то момент, все так же тяжело дыша, он отпустил прутья и, еле заметно покачнувшись, сделал шаг назад. Закрыл лицо ладонью. Я уже понимала, что сейчас появится Арон, ведь увидела первые искажения черт лица, но больше внимания обратила на руку оборотня. Бинт немного съехал и стали видны края раны Бранта, но, в следующий момент, когда передо мной появился Арон, раны не было, хоть кровь и осталась. Значит, у них настолько разные тела, что даже рана, оставленная на одном, не отображалась на втором. Хотя, это можно было предположить и из того, что у них разное количество шрамов и находятся они в разных местах.

Какое-то время Арон все так же, подобно Бранту, стоял неподвижно, закрывая лицо одной ладонью. Я смотрела на него и вновь пропитывалась ненависть к самой себе. Ведь вспоминала о том, что было в душевой. Как же сильно хотелось стереть эти воспоминания.

Наконец-то Арон убрал ладонь от лица и посмотрел на меня холодным взглядом.

— Раздражаешь.

— Взаимно, — я фыркнула. Легла на кровать и закрыла глаза. Арон не разговорчивый, циничный и безразличный. Отлично. Пусть постоит в уголку своей камеры и помолчит. Так будет спокойнее. А я, может, посплю. Но, видно, моему желанию, было не суждено сбыться, ведь я почувствовала, как Арон подошел к решетке. Услышала его шаги и, в следующий момент, слова: