Книга Никогда не обманывай виконта - Рене Энн Миллер

Коту быстро надоела ласка хозяина, и он бросился в тень в углу в поисках новой жертвы. В отличие от Саймона, его было не так-то легко отвлечь от цели.

Тут внимание Саймона привлекло какое-то движение за окном. На тротуар легла тень – кто-то вошел в круг света от фонаря перед его домом. Худой мужчина окинул взглядом окрестности, затем натянул кепку пониже на лоб и перешел через дорогу.

Волосы на затылке у Саймона встали дыбом – мужчина вставил ключ в замочную скважину Эмминой двери и вошел в дом.

Глава 18

Саймон выскочил из дома в одной рубашке. За несколько минут, потребовавшихся ему, чтобы надеть башмаки, ночной туман сильно сгустился. Можно не волноваться, что миссис Дженкинс заметит его в этом гороховом супе.

Саймон шел через дорогу, и в душе его переплетались страх и приятное возбуждение. Вдруг мужчина, вошедший в дом Эммы, и есть тот ублюдок, что ударил его по голове? Саймон должен был это выяснить. Но от мысли, что Эмма может оказаться такой же лживой, как Джулия, у него в животе все скручивалось в узел. Саймон ступил на тротуар и заглянул в окно Эмминой утренней гостиной.

Ничего, кроме темноты. А может, мужчина наверху, в ее спальне? Все перед глазами Саймона залило красным, гневным туманом, искать причину чему он не желал. «Проклятье». Он заколотит в дверь и потребует, чтобы ему сказали, кто этот человек.

На ступенях, ведущих вверх из подвала, послышались шаги. Саймон замер – кто-то приближался.

Из темной туманной ночи выступила высокая худая фигура и взмахнула крикетной битой, целясь ему прямо в голову.

– Чертов ублюдок! – прошипел голос.

«Какого черта?!» Саймон пригнулся. Деревяшка просвистела над ним и, ударившись о внешнюю стену дома, треснула. В воздух взвились щепки.

Нападавший сделал единственный шаг, выходя из тени. Слабый лунный свет упал на юное лицо. В голове у Саймона мелькнула мысль о том, что он видел его раньше. В этот же миг его противник снова замахнулся битой, явно стремясь выбить из Саймона дух.

Он шагнул в сторону. Деревянное орудие зацепило его плечо и ободрало руку. Резкая боль обожгла кожу. Инерция мощного замаха развернула тело парня.

Не обращая внимания на боль в предплечье, Саймон схватил биту и дернул, выбив нападающего из равновесия и заставив пошатнуться. Затем схватил парня за руку и вывернул ее назад.

– Только шевельнись, и я вывихну тебе плечо.

Входная дверь распахнулась.

Густой воздух разорвал глухой вскрик.

Сквозь тьму Саймон разглядел Эмму, одетую в белую ситцевую ночную рубашку и халат.

– Мистер Редклифф! Боже милостивый, что вы делаете с моим братом?

«Братом?» Перед мысленным взором возникли картины, висевшие в студии Эммы. Ну конечно, вот где он видел лицо парнишки.

Эмма подбежала к Саймону и толкнула его.

– Отпустите его, сэр! Майкл, тебе больно?

Саймон его отпустил.

Тяжело дыша, парнишка обернулся.

– Ты знаешь этого мужика, Эм?

– Да, это наш сосед. Мой клиент. Что ты тут делаешь с этой битой?

– Я думал, он… – Мальчишка запустил пальцы в свои белокурые волосы.

Эмма схватила его за руку.

– За кого ты его принял?

– Да ни за кого. Забудь. – Голос ее брата звучал одновременно сердито и ершисто. Майкл нахмурился, глядя на Саймона. – Это все равно не объясняет, почему он заглядывал в наше окно, как какой-то развратник.

Да, тут мальчишка его поймал.

– Я увидел, как ты вошел в дом. И заволновался, потому что недавно кто-то ограбил меня. – В этом заявлении имелась хоть какая-то правда.

– Ограбил? – эхом повторил Майкл. Удивленное выражение его лица казалось абсолютно искренним.

– Что ты делаешь дома, Майкл? Почему ты не в школе? – спросила Эмма.

– Хочу кое-что забрать.

– Эти вещи нужны тебе так отчаянно, что ты решил отправиться домой и прогулять уроки?

– Я думал, ты будешь рада со мной повидаться. – Недовольно фыркнув, мальчишка скрылся в доме.

Эмма моргнула.

– С ним что-то происходит. – Она теплыми пальцами прикоснулась к руке Саймона. – У вас рубашка разорвана. Вы ранены?

– Чепуха. – Это самое малое, чего он заслуживает после того, как столь необдуманно примчался сюда. Саймон никак не мог понять, что беспокоило его сильнее – вероятность того, что Эмма сделала из него дурака, или то, что какой-то другой мужчина мог оказаться в ее постели.

Эмма задрожала и обхватила себя руками. Саймон с трудом поборол желание обнять ее и прижать к себе, чтобы согреть. Он глянул на ее босые ноги.

– Идите домой, Эмма. Здесь очень сыро.

– Да. Нужно попытаться убедить брата рассказать мне, что на самом деле происходит. Спасибо вам за беспокойство и простите. Спокойной ночи, Саймон.

Он дождался, пока Эмма войдет в дом, затем направился в свою резиденцию, не в силах избавиться от чувства, что девушка права – с ее братом действительно происходит что-то нехорошее.

Некоторое время спустя Саймон расхаживал по своей спальне. Его не отпускали воспоминания об Эмме в простой ночной одежде и о ее встревоженном лице. Но почему его должно волновать, что случилось с ее братом?

«Проклятье». Ему требовалось отвлечься, и он знал, что ему должно помочь.

При свете одной лишь луны Саймон приподнял горшок на задней террасе дома леди Гриффин и вытащил ключ от задней двери. Он незаметно поднялся по лестнице для слуг, как делал множество раз, проскользнул в ее спальню и запер дверь.

В тусклом свечении углей в камине были видны темные волосы спящей Маргарет и ее гибкое тело. Саймон сделал три шага, потер сзади шею и остановился. Что он тут делает?

Будь он проклят, если знает.

Нужно возвращаться домой. И прежде всего он подумал не о своей роскошной резиденции на Керзон-стрит, а о городском доме на Грейт-Джеймс-стрит. Лучше уйти до того, как Маргарет услышит его и проснется, но мысль о том, чтобы идти туда пешком или искать в этот час кеб, казалась малопривлекательной. Он снял сюртук, бросил его на стул, но вместо того, чтобы забраться в кровать с балдахином, Саймон вытянулся на кушетке. Его длинные ноги свесились с подлокотника этого короткого предмета мебели.

Чертовски неудобно. Он закрыл глаза, и перед внутренним взором всплыло лицо Эммы. Саймон погрузился в сон.

– Саймон, проснись.

Что-то проворчав, он с трудом разлепил тяжелые веки. Маргарет в длинной кремовой ночной рубашке стояла, нахмурившись, рядом с кушеткой.

– Что это ты выдумал?

Он и сам не знал. Причесав пальцами растрепанные волосы, Саймон опустил ноги на пол, поморщившись от боли в одеревеневшей спине и затекшей руке.