Книга Тайна двух лун - Ксения Грациани

Арэнк пришёл вечером, когда в лесу уже смеркалось, уставший и со стружкой в волосах. Он часто заходил к Аламеде после тяжёлого трудового дня, выпивал стакан древесного сока, мастерил для Лони маленькие топорики с деревянной рукояткой и каменным остриём, говорил с Нитой о лодке: та сама не раз помогала мужчинам в строительстве. И уходил. Уходил с таким выражением во взгляде, как будто недосказал чего-то. И каждый раз Аламеда боялась вновь увидеть в его руках свадебный пояс, но Арэнк больше не заводил прежних разговоров и будто ждал каких-то слов от неё, но она молчала.

Когда он уходил, Аламеда долго смотрела ему вслед и каждый раз видела в удаляющемся силуэте Роутэга. А тот меж тем стал часто сниться ей, когда не снился проклятый Доктор. «Роутэг! Роутэг…» – звала его Аламеда, стоя с протянутыми руками у реки. Он выходил из воды и шёл к ней, улыбаясь одними глазами, как делал всегда, и, подойдя, спрашивал: «Ты пойдёшь со мной Аламеда?» Она брала его за руку, и они вдвоём уходили навстречу восходящему солнцу…

– Что скажешь, Арэнк, скоро отправляемся? – спросила Нита, когда лесоруб подошёл к их хижине. Она вернулась вместе с Лони к вечеру и до сих пор не обмолвилась с Аламедой и словом.

– Завтра покроем судно укрепляющим составом из смолы и сока ядовитых растений, – ответил Арэнк, передавая осушенную чашку Аламеде. Он дольше необходимого задержал на ней взгляд, но её глаза, как обычно, поспешили спрятаться от него.

– Смола высохнет за пару дней, – продолжил он, обращаясь к Ните, которая сидела у дверей хижины и умело натачивала его топор, притупившийся за день работы. – В целом судно готово. Для того, чтобы вывести его из водной чащи, придётся рубить загораживающие проход мангровые корни, иначе не пройдёт. Но я пока не знаю, как сделать его устойчивым на воде, – тут к Арэнку подсел Лони, и он помог мальчугану прикрепить острие топорика к рукоятке, перевязав их вместе прочными нитевидными корнями. – Лодка качается даже на слабых волнах. Мы перевернёмся при первой же сильной буре. Таких больших судов я прежде никогда не строил и не знаю, как правильно усадить его в воду, чтобы не мотало из стороны в сторону.

– Хм, – задумалась Муна. – Нужно всем вместе поразмыслить.

Арэнк вздохнул, запустив ладонь в волосы.

– Не знаю… Боюсь, я чего-то не учёл. У меня наконец есть прекрасное судно, теперь ещё и расписанное символами моего рода, но я не понимаю, как пустить его вплавь, – он печально усмехнулся.

Аламеде хотелось бы помочь ему, но она понимала в строительстве лодок меньше, чем Арэнк. Он отдал работе над Великаном всего себя, трудился напористо, не покладая рук, с невероятным остервенением, и если теперь лодка не поплывёт, это станет для него тяжелейшим ударом… Аламеда много слышала об огромных судах, на которых плавали белые люди, как пересекали целые океаны, но вживую не видела ни разу. В её племени мастерили невесомые тростниковые каноэ, поэтому она не понимала, как большие суда вообще способны оставаться на плаву и не тонуть от собственной тяжести.

– Ничего, что-нибудь придумаю, – сказал Арэнк.

– Пойду на озеро, воды принесу, – поднялась Нита, вернув ему наточенный топор, – в кувшине ни капли не осталось.

– Сиди, я схожу, – одновременно произнесли Арэнк и Аламеда.

Арэнк улыбнулся:

– Пойдём вместе.

Она встретилась взглядом с Нитой, но та отвела глаза, мол, поступай, как знаешь.

– Пойдём, – согласилась Аламеда.

Подходя к берегу, Арэнк с разбегу прыгнул в воду.

– Заходи Аламеда! – крикнул он, вынырнув. – Искупайся! Ну же.

Она замотала головой, усаживаясь на прибрежных камнях, ногами в воде, и наполнила кувшин, а подняв глаза, увидела, что Арэнка нигде нет. Куда же он запропастился? Она вертела головой, но перед ней блестела только спокойная гладь Голубой Чаши. Внезапно кто-то схватил её за ступни и скинул в озеро.

– Арэнк! – рассмеялась она, барахтаясь в воде, но тут же испугалась собственного смеха, а он взял её за руки и стал увлекать всё дальше от берега.

На Голубую Чашу спустилась темнота, а они стояли по плечи в воде, так и не расцепляя рук. Вернее, это Арэнк удерживал её. Удерживал не только руками, но и своим проникновенным взглядом, от которого она так и не научилась прятаться.

– Ты так и не дала мне ответ, – сказал он. – Примешь ли ты мой пояс?

Аламеда молчала, но отсюда ей было не убежать. Арэнк держал её крепко, взглядом требуя ответа.

– Скажи мне правду, что останавливает тебя?

– Арэнк, – наконец собралась она духом, – правда в том, что однажды я уже надела такой пояс… но больше у меня его нет…

– У тебя был жених? – спросил он, и в голосе что-то дрогнуло. – Он погиб?

Аламеда опустила голову. Арэнк взял её за подбородок и снова заглянул ей в глаза.

– Ты любила его?

– Да, – кивнула Аламеда, – сильнее жизни…

– Мне очень жаль, – ответил Арэнк. – Большая Вода не пощадила многих… Я постараюсь, чтобы со мной ты забыла его и свою боль…

– Арэнк, ты совсем не знаешь меня… Тебя привлекла лишь моя необычная внешность…

Тут он приложил палец к её губам и сказал то, что Аламеда никак не ожидала услышать.

– Наверное, ты права, я мало знаком с тобой, потому что ты не даёшь себя узнать. Внешне ты колючая, как шерсть грызунов, которые живут в дуплах замшелых деревьев, – Арэнк улыбнулся, – но мне достаточно заглянуть в твои глаза, чтобы понять, какая ты на самом деле.

Слова Арэнка удивили её. Неужели он увидел в ней настоящую Аламеду?

Неожиданно он притянул её к себе, и она почувствовала меж лопаток его сильные руки. Жар прикосновения пробежал по позвоночнику, разлился по всему телу, пробрал до дрожи. Глаза и губы Арэнка были так близко, что у неё закружилась голова. Аламеда затаила дыхание, растворяясь в зелёных крапинках светло-карих зрачков. В следующий миг она вдруг ощутила вкус его губ на своих губах. Терпкий, с примесью древесной смолы. А от мокрых волос по-прежнему пахло стружками. Небольшая озёрная волна подтолкнула её к нему ещё ближе, побуждая ответить на его поцелуй. Она поддалась ей, закрыла глаза, заскользила пальцами по сильным рукам и плечам, повторяя их точёные изгибы.

Вода тихо колыхалась, лаская их тела, а две луны лили на них свой мягкий белый свет, словно окутывая в один общий кокон, и вдруг в темноте закрытых век перед Аламедой предстал её недавний сон. Она стоит с протянутыми руками у реки, а из воды выходит Роутэг, улыбаясь одними глазами… «Ты пойдёшь со мной Аламеда?» – говорит. Она берёт его за руку, и они вместе уходят навстречу восходящему солнцу…

Аламеда распахнула глаза и отстранилась от Арэнка, уперевшись ладонями в его грудь.

– Я не могу, прости, не могу…

– Я буду ждать, Аламеда…

– Нет, – замотала она головой.