Книга Неугомонное зло - Энн Грэнджер

Маркби распахнул перед ней дверь и смотрел ей вслед. Миссис Гастингс уверенно зашагала по тротуару в сторону Маркет-сквер. Он вспомнил свои мысли о разбитом сердце, которые пришли ему в голову во время разговора с Урсулой Греттон. Миссис Гастингс больше двадцати лет старается держаться, но ее спокойствие напускное. Ее сердце уже ничто не исцелит.

Он собрался выйти, но его окликнули, и он обернулся. Рут встала из-за столика, где сидела с Мюриэль Скотт, и почти подбежала к нему.

— Мистер Маркби! — тихо заговорила она. — Я должна поговорить с вами, но не при Мюриэль. Идти в полицейский участок я не хочу. Вы не могли бы зайти ко мне домой и, если можно, привезти с собой Мередит?

— Да, конечно, — сказал Маркби. — Если вы не против, мы заглянем к вам сегодня вечером.

— Спасибо! — Рут едва заметно вздрогнула. — Видите ли, — призналась она, — возможно, я совершила уголовное преступление.

Глава 11

— Интересно, что она имела в виду? — задумчиво спрашивала Мередит по пути в Нижний Стоуви. — Она хотя бы намекнула?

Вечером на этом участке дороги было мало машин. Должно быть, они удачно попали в промежуток между тем временем, когда люди возвращаются домой с работы, а потом снова торопятся куда-то по своим вечерним делам. Мередит решила, что Алан устал; во всяком случае, он показался ей мрачноватым. Чуткая к переменам его настроения, она поняла, что внутренне он очень напряжен, хотя и пытается это скрыть.

Он позвонил ей на мобильный, когда она возвращалась поездом из Лондона. Предложил подъехать за ней на машине и, если она не против, вместе съездить к Рут по ее просьбе. Алан сказал, что все объяснит при встрече. Мередит просто ответила:

— Конечно, я поеду с тобой.

Времени ей хватило только на то, чтобы быстро переодеться да провести щеткой по густым волосам; она лишний раз порадовалась своей удобной стрижке «боб», которую совсем не нужно было укладывать. Она налила себе растворимого кофе и, торопясь, обожгла язык. Тут за ней приехал Алан. В машине он вкратце рассказал ей о том, как прошло дознание, о знакомстве с Дафной Гастингс и о странной просьбе Рут Астон. На вопрос Мередит он ответил так:

— Прямо она ни о чем не говорила. Но, судя по тому, что ей срочно понадобилось в чем-то признаться сразу после вердикта коронера, думаю, дело имеет отношение к Саймону Гастингсу. И особенно она попросила о том, чтобы ты тоже приехала.

У поворота на Нижний Стоуви Маркби притормозил. На указателе было написано: «Сквозного проезда нет».

— Прежде чем мы к ней приедем, я, пожалуй, расскажу тебе кое-что. Можно не сознаваться, что ты в курсе, если сама Рут не заведет об этом речь, но мне почему-то кажется, что она именно об этом захочет нам сказать, и потому подготовлю тебя заранее.

Когда он свернул на проселочную дорогу и машина, подпрыгивая на ухабах между высокими живыми изгородями, покатила к Нижнему Стоуви, Алан рассказал ей о ребенке Рут.

— Я не говорил о нем раньше, потому что… тайна следствия, сама понимаешь, — добавил он, как бы извиняясь.

— Конечно, понимаю! — возмутилась Мередит. — Но почему Рут вдруг понадобилось сознаваться именно сейчас?

— Потому что придется сказать ей, что мы нашли доктора Фичетта; жестоко и неразумно заставлять ее мучиться в неведении, проболтался старик или нет. Кроме того, у меня сильное подозрение, что отцом ее ребенка был Саймон Гастингс. Если так оно и есть, придется подробно расспросить ее, где она была и что делала в тот день, когда он исчез.

— Дело было больше двадцати лет назад! С какой стати она должна помнить тот день? — пылко возразила Мередит. — Алан, ради всего святого, не переусердствуй! Бедняжка и так боится, что ты подозреваешь ее в убийстве Эстер. Новые расспросы могут навести ее на мысль, будто ты подозреваешь ее в причастности к еще одной смерти.

— Я ее не подозреваю. Говорю же, пока я еще не пришел ни к каким выводам. Начать с того, что мы не знаем, от чего умер Саймон Гастингс. Просто мои наблюдения наводят на определенные мысли. Например, я отметил про себя, что в окрестностях Нижнего Стоуви скончались два человека, и оба как-то связаны с Рут Астон. Но, кроме данного факта, у меня пока ничего нет. Напоминаю, сама Рут сказала, что она, возможно, совершила преступление.

Мередит не удалось ничего ответить, потому что в этот миг из-за поворота им навстречу выехал трактор. В том месте дорога была узкая и места для маневра не оставалось; Алан вынужден был дать задний ход и пятиться до более широкого участка. Трактор с обляпанными грязью колесами с ревом проехал мимо. Его вел мужчина с обветренным лицом, в свитере и старой кепке; проезжая, он поднял руку в знак благодарности.

— Кевин Джонс, — объяснил Маркби. — Двадцать два года назад, когда мы искали Картошечника, я приезжал к нему на ферму. Никаких особенных причин не было, его допросили, как и остальных местных жителей. Мы заезжали на все фермы и спрашивали, не видел ли кто в своих владениях посторонних людей. Тогда фермой управлял Мартин Джонс, отец Кевина. Кевин был у отца в подручных; он все ждал, когда же отец уйдет на покой и передаст ему дела. Должно быть, сейчас так и произошло. Сейчас Мартину… — Маркби сдвинул брови, подсчитывая, — не меньше семидесяти. Кевину — лет сорок или около того. Двадцать два года назад он был совсем молодым человеком; мне еще показалось, он злится, что отец не дает ему вести дела по своему усмотрению. С тех пор мы с ним случайно встречались пару раз. У меня сложилось впечатление, что сейчас он управляет фермой.

— Значит, сейчас ему лет сорок? — спросила Мередит. — Мне показалось, он выглядит значительно старше… Правда, я не присматривалась.

— Крестьянский труд и в наши дни — дело нелегкое. У фермеров много забот. Вряд ли Кевин сейчас так же горит желанием заниматься всеми делами на ферме, как и в двадцать лет… — сухо заметил Алан. — В молодости и я тоже относился к своим обязанностям куда с большим пылом, чем сейчас.

— Тебя рано назначили инспектором, — заметила Мередит.

— Решили, что я подаю надежды. — Маркби позволил себе едва заметно усмехнуться.

— И они были правы! — воскликнула Мередит.

Он презрительно хмыкнул:

— Вот уж нет! Я, можно сказать, завалил первое свое самостоятельное дело, не нашел Картошечника. Даже вероятного подозреваемого не определил. Должно быть, тогда начальство сильно усомнилось в моих способностях!

Тем временем они подъехали к деревне. «Старую кузницу» красиво подсвечивало закатное солнце. Последние его лучи отражались в окнах верхнего этажа, и даже сад, заваленный листвой после ночной бури, выглядел безмятежным.

Зато состояние самой Рут внушило им серьезные опасения. Она как-то испуганно поздоровалась с ними, ломая руки и комкая фразы.

— Пожалуйста, заходите. Извините, что тороплю, но соседи увидят, что вы приехали. Раньше соседские сплетни меня не волновали, но сейчас дело другое…