Книга Падший ангел - Наталья Бойкова

- Убью... честное слово убью... -прорычал Люц, сжав мои плечи сильнее, когда я попыталась вырваться. - Видно незря клялся...

- Блин, отпусти меня!

- Ага, только на кладбище.

- Слушай, ну ты извращенец!Некрофил! - завопила я, силой мысли поднимая подсвечники со стола и заставляяих пикировать на Люца. Тот даже не моргнул. Его щит тускло полыхнул, иподсвечники попросту исчезли. Я часто-часто затрясла головой.

- Эй, а где?.. - недоумениесквозило в каждом слове. Я даже забыла, что хотела сделать.

- В океане. - Мрачно ответил Люц,продолжая удерживать. Мне это не понравилось. Я натура ранимая. В упор изавтомата. И то сильно сомневаюсь.

- Слезь с меня, извращенец! - янаконец вспомнила, на чем закончила свои вопли.

- Тихо ты, ведешь себя, какмаленькая... - Люц неосторожно поместил ладонь рядом с моим ртом. Я, незадумываясь, цапнула его за палец. Люциус выдал такую тираду с чередованиеммата и восклицаний, что я даже покраснела. Ни фига себе! Сейчас передо мной -милый добрый мальчик? Э, что-то не видно.

- Какого ты?!.

Я недовольно фыркнула. Как будтомне приятно было кусать его палец!

- А нечего меня нестерильнымируками касаться! Ты помылся хоть? Нет! А я - да!!! Ты хоть знаешь, сколько япотратила времени, чтобы отскрести всю грязь?!

- Нормальным языком слабообъяснить?

- Ну-ну. Да до тебя, как дожирафа доходит! Так хоть быстрее... - пробормотала я, смотря в сторону.

- Если я тебя сейчас самымнатуральным образом выпорю - до тебя дойдет быстрее? - деловито поинтересовалсяЛюц.

Я попыталась его пнуть. Неполучилось.

- Ага, разбежался. Мне не пятьлет. Поздно перевоспитывать! И ты мне не папаша!

Люциус внезапно расхохотался.

- Слава богу, - воскликнул он итотчас же помрачнел. - Иначе бы я прибил тебя в младенчестве.

- Лгун! Я в детстве вообще былаангелом.

- Угум. И откуда это адскоечудовище, которое я перед... под собой вижу, появилось? - заинтересовалсяЛюциус.

Я громко фыркнула и показала емуязык.

- Я, мож, Падший Ангел. С детстваславилась кротким характером, а потом поняла, что не там родилась.

Лицо Люца окаменело. Онпристально посмотрел на меня.

- Падший Ангел? - напряженноспросил он.

Я медленно кивнула, одновременнопытаясь высвободиться. Не получается. Меня держат стальной хваткой.

- Ты что не знаешь легенд оПадших Ангелах? Ну ты темень!..

- Какие легенды? - произнесЛюциус.

Я закатила глаза, бросив попыткиосвободиться. Когда вырвусь - брошу Люца в колодец. С очень-очень холоднойводой. А пока надо терпеть. Да и еще этот допрос... Чего он так прицепился сосвоими Падшими? Я недовольно щелкнула пальцами и извлекла из воздуха старыйсвиток. Сунула его под нос Люциуса. Тот помрачнел еще больше.

- Видишь, удалось стырить изЛысегорской Библиотеки. Только никому! Тс-с-с! Меня убьют Кураторы Хранилища,если узнают. А я пожить хочу в этом жестоком мире.

- О чем здесь говорится? - Люцсвернул свиток и внимательно посмотрел на меня. Хм, он не умеет читать? Там жена древнеэтронском языке написано! Только дурак не поймет.

Люциус несильно стукнул меня помакушке. Я и не заметила, что произнесла последние слова. Надо бы последить засобой, зелье что ли сварганить для приличия. Не хватает еще, чтобы я мыслилавслух.

- Может, тогда слезешь? -очаровательно улыбнулась я.

- Щас! Чтобы ты меня опятьпобила?

Если ты не слезешь, Люц, честноеслово, впущу вниз по лестнице...

- Ладно. Слухай сюды... Уберируку, мне больно! - недовольно заголосила я. Люц мотнула головой, но рукуубрал. Я тяжело вздохнула и начала рассказ, как можно больше сокращая. - Вобщем, был Великий Отец. Он создал множество Высших, которых люди на Гее называютангелами. Примерно две тысячи лет назад один из Высших взбунтовался. Ему,видите ли, не понравилось сотворение человека. Ну, он разозлился, обругал Светвсем чем можно и ушел на... точнее под землю. Стал Противоположностью Отцу.Стал мстить людям и так далее... Короче, полный беспредел устроил. Многие изего сподвижников в шоке были. А о Высших вообще говорить нечего. Они пребывалив состоянии вечного ужаса. Не знаю, какая у них там была битвочка, но балансвосстановили и все путем. Короче, как в Голливуде: все кончилось хэпи эндом.

Я устало выдохнула и сделала вид,что потеряла сознание. Провести Люца не получилось.

- А про демонов там говоритсячто-то?

- Не-а. Только малость. Ну тызнаешь былых стариков-маразматиков. Они вообще без энтузиазма писали Хроники.

- Значит, имен в этом свитке нет?- облегченно выдохнул Люц.

Я немедленно открыла глаза иуставилась на него. Люциус неумело перевел выдох в зевок.

- Допрос закончен? Я могу встать,господин тюремщик? - ядовито проговорила я.

- Мне и так нравится. -Передернул плечами Люц, снова входя в свое привычное состояние нагло-хамоватогоколдуна. Мда. Настроение у него скачет... Я и сама не подарок, но по сравнениюс Люциусом - добрая белочка из Ледникового периода-3 (что вы хотите, ячастенько заскакиваю в мир людей)... Эх, кто-то оказался злее и нахальнее меня.Профессиональная зависть выплывает.

Я вырвала руки и попыталасьспихнуть Люца. А этот гад оставался неподвижным и ухмылялся! Я разозлилась ишарахнула по нему молнией. К моему величайшему удивлению Люциус преспокойновзял мое заклинание в ладонь, словно это была какая-то вещь, и метнул в стену.Запахло паленым деревом. Моя челюсть оказалась где-то на полу. Ни фига себе!Скрутить молнию, как какую-то... даже академику-директору нашей Школы такое непо силам...

- И ты еще хочешь, чтобы я тебяотпустил. Ты опасна для окружающих.

- Люц! - я нацепила на лицо одноиз самых мрачных выражений.

- Что?

Я наглядно показала ему, какулыбаются голодные вампиры, и очень тихо проговорила:

- Руки. С. Груди. Убери.

Люциус с интересом взглянул насвои руки и тут же, смутившись, отдернул их. Вовремя. Потому что гневная я -неуправляемое существо. Внутри меня нарастало бешенство. Я в упор взглянула наЛюца. Судя по выражению его лица, он понял, что попал. Вот только сдаватьсяпросто так не собирался. Пока я готовила сильное заклинание, он ловко скомкалпоявившуюся в руках салфетку, и засунул её мне в рот. Я негодующе замычала. Люцобрадовано засмеялся:

- Блин. Как хорошо. Теперьпонимаю земных мужчин, когда они мечтают, чтобы у женщин речь отключалась.