Книга Стальная Крыса отправляется в ад - Гарри Гаррисон

Я торопливо осушил две чашки, понажимал на клавиши, и автоматика отправила в микроволновую печь замороженные котвич и песбургер. Я жевал и озирался по сторонам. Жевал усерднее, чем озирался. Я вдруг вспомнил о Беркке, но под напором сытости жалость к нему исчезла. Пускай отдохнет, поспит, а я ему принесу еды, в крайнем случае, самого сюда приведу.

Вскоре живот округлился и довольно заурчал. Я решил еще немного разведать, а потом вернуться к напарнику. За поворотом я увидел кое-что интересное. Между неровными бетонными стенами вниз уходила лестница. Я вспомнил трубу, по которой перемещался каменный порошок. Напрашивался вывод, что место его назначения внизу. Взглянуть? А почему бы и нет? Желудок полон, по кровеносной системе циркулирует кофеин, и вдобавок я очень и очень любопытен.

Я спустился по ступенькам в широкий коридор, он изгибался вправо и влево и терялся из виду. Передо мной висела толстая труба, но не такая, как наверху. Эта была значительно шире, из полированного металла. Стены здесь были еще шершавее, чем в лестничной шахте, из-под штукатурки там и сям выпирала скала. Гирляндами свисали тяжелые электрические кабели, металлическая труба была испещрена всевозможными электронными устройствами. Я не мог взять в толк, что это за сооружение. Прошел немного вдоль трубы — она плавно изгибалась вместе с туннелем. Если и дальше буду так идти, вполне вероятно, опишу огромный круг и вернусь к лестнице.

Кольцеобразный туннель, пронизанный металлической кишкой… Это казалось знакомым.

Впереди раздался звук шагов. Пора возвращаться. И снова — тишина. Уходи, Джим. Уходи, пока цел.

Любой здравомыслящий человек на моем месте поспешно и бесшумно ретировался бы, а любопытство приберег для более подходящего случая. А я всегда считал себя здравомыслящим. Почему же я снимаю тяжелые рабочие ботинки и заталкиваю за пазуху? Почему я крадусь на цыпочках и заглядываю за поворот?

Я застыл как вкопанный на одной ноге. В считанных метрах от меня профессор Джастин Слэйки смотрел в окошко на боку огромной трубы.

ГЛАВА 21

В тот же миг я отпрянул. И подумал, что он не может не слышать барабанную дробь моего сердца, эхом разносящуюся по коридору. А вдруг он меня заметил? Я выждал секунду-другую, но не услышал погони и двинулся обратно так же бесшумно, как и пришел, и тут за моей спиной зазвучали шаги. Оставалось только бежать. Если я чуть-чуть задержусь или он прибавит шагу, я не успею дойти незамеченным до выхода из кольцевого туннеля. Или если я нашумлю. Или если… Слишком много «если».

Впереди лестница, по которой я спустился. Подняться? Нет, она ведь не изогнута, как туннель. Когда Слэйки ступит на нижнюю ступеньку, я еще буду виден наверху. Вперед, только вперед.

И все-таки я не прошел мимо лестницы. Широкие бетонные ступеньки вели наверх, а под ними был темный закут. Рискнем. Я прыгнул и вжался в стену под ступеньками. Затаил дыхание. Но все равно казалось, я соплю, как разгоряченный свинобраз.

Шаги приближались. Что, если Слэйки свернет на лестницу? Он меня заметит. И даже если я накинусь на него и оглушу, меня это не спасет — остальные Слэйки узнают, что я здесь.

Топ-топ. Шаги все ближе. И вдруг они зазвучали над моей головой. Слэйки поднимался по лестнице. Но не заметил меня.

Когда затих последний «топ», я сполз по стенке на пол и надел ботинки.

«Ну, Джим, как тебе рекогносцировочка? Еще немного, и она бы оказалась последней в твоей жизни».

Потом я долго ждал. Гораздо дольше, чем сам считал необходимым. Когда же решил уходить, обнаружил, что от сидения на жестком полу затекли ягодицы.

Хрустя суставами, я осторожно двинулся вверх по лестнице. При этом так вертел головой, что скоро заболела шея. Снова побывал в большой лаборатории, невидимкой проскользнул на склад. И там ужасающий рык заставил меня отпрянуть. Но я тотчас успокоился и плотно затворил за собой дверь. Рычал Беркк. Точнее, храпел. От легкого прикосновения ботинка к ребрам он пришел в чувство.

— Сон на посту карается смертью, — сказал я.

На это ему крыть было нечем, и он мрачно кивнул.

— Прости, не хотел. Думал, смогу не заснуть. Не смог. Что ты узнал?

— Тут кормят и поят незваных гостей. О, я вижу на твоем лице неподдельный интерес. Нет, ты бы только посмотрел на себя! Сразу вскочил, ноздри раздуваются, сна ни в одном глазу. Ладно, пошли к кормушке, а по пути я тебе расскажу, что еще увидел.

В столовой мы не задержались. Запаслись едой и сразу вышли. Опасались, что у Слэйки вдруг появится аппетит.

— Мы с тобой едва не погорели. — Я слизнул с пальцев последние крошки. — Может, удача помогла, которой ты мне пожелал. Если так, спасибо.

— Не за что. Мы живы, еды и питья вдоволь, нас пока не ловят, и вдобавок ты слегка разведал дорогу. К тому же здесь гораздо лучше, чем на карьере. Для начала годится.

— Точно. Мы с тобой ступили на тернистый путь, но все-таки мы еще движемся. — Я стал загибать пальцы. — Во-первых, выбрались из каменоломни вместе с камнями. Во-вторых, выяснили, что подземная дробилка размалывает эти камни в порошок. В-третьих, — загнул я третий палец, — порошок переправляется по трубе, возле которой мы с тобой прячемся. И мы все еще под землей. Кое-кто не пожалел огромных трудов и непомерных затрат, чтобы пробить и оштукатурить кольцевой туннель и нашпиговать его очень сложной техникой. Зачем — этого я пока не знаю. А у тебя какие соображения?

— Ума не приложу. Я только одно знаю: нам лучше не высовываться из норы, точнее, из туннелей.

— Ты не прав. Конечно, мы тут отдохнем, малость отъедимся, но это не решит главной проблемы. Рано или поздно придется идти на риск. Сдается мне, перемолотый камень нужен кому-то для очень серьезного дела. Не стал бы Слэйки развлечения ради так с ним возиться. И я готов поспорить, в конце концов он попадает на столы к женщинам, о которых я тебе рассказывал.

— Да, помню. Ты там побывал как раз перед тем, как тебя отправили на карьер.

Я кивнул и как следует напряг память.

— Мимо столов мы прошли к лестнице, по ней — в комнату, откуда я перенесся в раздевалку на карьере. А ты попал в раздевалку прямо с другой планеты.

Он кивнул.

— Это означает, что машина пространства-времени настроена на ту раздевалку. Но… — У меня заболела голова, но я упорно рассуждал: — Но я попал в цех со столами через дырку в раю…

Тут мой разум вдруг опалила догадка, и я, взбодренный, даже окрыленный, вскочил на ноги.

— Подумай! Нас обоих машина перенесла в комнату на холодной планете с карьером. Потом вместе с камнями мы полетели в шахту. Никаких сомнений, мы попали в поле действия еще одной машины. Вполне возможно, мы сейчас под самим раем, и вся эта сложная операция заканчивается здесь.