Книга Место, где живёт счастье - Оксана Чекменёва

– Джинни, если он сможет бегать, это ещё не значит, что он начнёт бегать, не видя – куда. Впрочем, зрение и слух к нему тоже будут постепенно возвращаться, и даже когда он сможет различать только свет и темноту, всё равно этого будет вполне достаточно, чтобы побегать по лужайке, например. Или по дороге. У нас в Долине практически нет машин, так что это абсолютно безопасно. Поэтому не нужно заранее пугаться, хорошо?

– Не буду, – пообещала я, подумав, что, действительно, зря заранее всполошилась. Будем решать проблемы по мере их появления, если они вообще появятся.

Возвратившись домой, мы обнаружили, что все приготовленные нами коробки, чемоданы и даже часть мебели, исчезли. Всё, что осталось – три комплекта одежды, разложенные на кровати, а так же полотенца и другие банные принадлежности в ванной.

– Всё остальное уже увезли в аэропорт и сейчас загружают в самолёт, – услышала я за спиной и, обернувшись, увидела стоящего в дверях нашей спальни Джереми, младшего брата Рэнди. – Я принёс вам перекусить – холодильник-то пустой. У вас есть около часа, чтобы освежиться и поесть, потом выезжаем.

И он снова исчез, так же мгновенно и бесшумно, как и появился.

Арти пришёл в восторг от «обеда», состоявшего, по случаю полупоходной обстановки, из сэндвичей с колой и шоколадных батончиков. Как и любой ребёнок, он не особо любил есть то, что полезно, его удовольствие не испортило даже то, что я объяснила ему – это только сегодня, в честь отъезда, но завтра ему всё равно придётся есть суп.

Когда, после обеда, сполоснувшись и переодевшись, мы вышли из коттеджа, я на минутку остановилась во дворе и оглянулась, чувствуя, как сердце слегка сжалось. Мне было жаль покидать этот дом, который всего за несколько дней стал мне родным. Здесь я испытала столько счастья, сколько, наверное, не испытывала за всю свою предыдущую жизнь.

– Что с ним будет теперь? – спросила я.

– Пока постоит закрытым, – ответил Кристиан, обнимая меня за плечи одной рукой, в другой он нёс зевающего Арти. – Потом в нём будет жить кто-нибудь из наших родственников. А когда-нибудь, если захочешь, мы снова сюда вернёмся.

– Мне бы хотелось, – печально улыбнулась я.

– Значит, обязательно вернёмся, – пообещал Кристиан.

Возле большого дома стоял автобус, в котором уже сидели почти все родственники Кристиана, лишь Эрик и одна из близняшек, судя по брюкам – Кэтти, – бегали возле него, под бдительным взором одного из старших близнецов, которого именно – я определить не смогла. Увидев нас, они тоже стали подниматься в автобус.

– Проще доехать так, чем на нескольких машинах, которые потом нужно будет куда-то пристраивать, – пояснил Кристиан наличие автобуса. – Он из службы проката, его потом заберут от аэропорта, а нам – одной головной болью меньше.

Когда мы вошли и со всеми поздоровались, Кристиан усадил уже почти уснувшего Арти в детское кресло, пристегнул и вложил ему в руки медвежонка, которого мальчик тут же крепко прижал к себе и не выпустил, даже заснув. Потом убрал сумку с вещами Арти – наш единственный багаж, – на специальную полку, усадил меня, тщательно пристегнул, после чего уселся рядом и обнял.

Дэн, сидящий за рулём, завёл автобус и выехал за ворота. Оглянувшись, я увидела, как они плавно закрываются за нами, переворачивая очередную страницу моей жизни.

Глава 14

Перелёт

16 июня 2042 года, понедельник

Мне приходилось несколько раз летать самолётами, и я заранее настроилась на длинные очереди на регистрацию, личный досмотр и ещё множество всего, что может растянуться на часы. Представила, как от всего этого устанет Арти. Сейчас-то он спал, пропустив свой тихий час, но когда проснётся… И кроме Арти с нами было ещё пятеро детей, плюс собака – их, наверное, как-то по особому нужно регистрировать? В общем, ничего хорошего от посещения аэропорта я не ждала.

Но, к моему удивлению, всё прошло совсем по-другому. Во-первых, мы вообще к аэропорту даже не подъехали. Автобус какое-то время ехал вдоль стены аэродрома, пока не остановился возле каких-то ворот. Пассажиры начали выходить, прихватив с собой немногочисленные вещи – видимо, основной багаж тоже был отправлен заранее. Кристиан снял с полки сумку с вещами Арти, вынул из бокового кармана три удостоверения личности и передал их Гейбу, а сумку – Джереми. Потом отстегнул Арти, который так и не проснулся, взял на руки, и мы тоже вышли из автобуса.

Ворота разъехались, пропуская нас, за ними обнаружилось помещение со стойкой регистрации, лентой для досмотра багажа, сканером, металлоискателем, и всем остальным, что обычно бывает в аэропортах, только вот привычной толпы здесь не наблюдалось, присутствовали лишь три сотрудника в форме и всё. Гейб отошёл к стойке со стопкой удостоверений, а мы все, под предводительством Дэна, на спине футболки которого красовалась надпись: «Не гладь против шерсти, а то покусаю», строем направились сквозь арки сканеров. Те, у кого в руках что-то было – сумки, игрушки, – клали их на ленту транспортёра и забирали, пройдя сканеры, даже не снижая шага. Последним прошёл Гейб, забрав у сотрудника наши удостоверения, и мы, всё так же вслед за Дэном, вышли через другие раздвинувшиеся двери, на этот раз стеклянные.

Прямо перед входом стоял другой автобус, уже с эмблемой аэропорта, а дальше я увидела поле с небольшой стайкой самолётов разного размера, большей частью совсем маленьких, но были и побольше. Автобус довёз нас до самого большого из них.

– А что это было? – тихонько спросила я у Кристиана, кивая головой в сторону двери, из которой мы вышли на поле.

– Вход для пассажиров частных самолётов, – так же негромко ответил мне муж.

– Потрясающе, – пробормотала я.

– Нам ведь не нужно регистрироваться на определённые рейсы, получать посадочные талоны и так далее, – пояснил идущий рядом Джеффри. – Так что нет смысла вливаться в общую толпу людей и отстаивать очереди ради того, чтобы просто показать свой документ. Поэтому для нас такой вот отдельный вход. Да и ближе отсюда добираться до самолётов, аэропорт-то во-он где, видишь?

И я поняла, что он прав – частные самолёты располагались дальше всего от здания аэропорта, и ехать пришлось бы через всё взлётное поле.

Мы поднялись по трапу в гостеприимно распахнутую дверь самолёта, и я застыла, раскрыв рот. Прежде я летала лишь эконом-классом, бизнес-класс видела лишь в кино, но сейчас я попала в сказку, по крайней мере, мне так мне показалось.

Здесь не было привычных рядов кресел. То есть, кресла-то были, но большие, даже на вид – мягкие и удобные, и расположенные так, словно находились в какой-нибудь гостиной. Иллюзию гостиной дополняли диваны, столики и что-то вроде барной стойки, а лёгкие занавески поверх привычных плотных шторок на окнах, мягкий ковёр на полу и несколько картин завершали образ. И единственное, что указывало на то, что мы всё же в самолёте – четыре специальных детских кресла, рядком закреплённых на одном из диванов.