Книга Моя любимая рыжая ведьма - Мария Лунёва

— Знаешь, Малика, я бы сюда вернулась, — прошептала Рояна, — оказывается это так чудесно. Как ты думаешь, твой Жеан позволит мне приехать сюда на следующий год.

Ее слова отозвались в груди глухой болью

— Я не знаю, Рояна, я вовсе не уверена, что этот ведун станет моим.

— Надо же, — раздалось рядом, — а когда к нему в постель прыгала, что не сомневалась?

Девчонки пакостно заулыбались.

— Заткнись, — рыкнула Рояна, — и завидуй молча.

В повозке снова воцарилась тишина. Конечно, я знала, что теперь обо мне думают. Раньше это бы сильно меня разозлило и обеспокоило, а теперь было все равно. Их мнение более значения не имело.

Проехав еще немного, мы услышали топот лошадей и ржание, из-за поворота выскочили несколько всадников. Жеана среди них не оказалось. Молодой маг, возглавляющий отряд, махнул рукой, и возница сбавил скорость.

— Мы расчистили дорогу, но все равно будьте осторожнее. Наши освобождают северный склон, по нему сегодня должны прибыть девушки с нашей группы. То тут, то там попадаются деревья с расщелинами. Лучше особо не гоните.

Обрисовав ситуацию, маги поспешили в лагерь. А я окончательно погрязла в своей тоске.

— Слышишь, лу Сионе, к твоему ведуну уже замена едет. Свежая партия доступных барышень и уверена к вечеру он страстно влюбится в одну из них.

— Ага, — пропела магичка, — и будет страстно любить всю неделю. Ну и дура ты, Малика, развели тебя на бесплатно погреть постель.

Молча, я проглотила все ими сказанное. Возразить может и стоило, но крыть было совсем нечем. Как ни странно, всегда вспыльчивая Рояна только пакостно улыбнулась сплетницам в ответ. Вид у нее при этом был ну очень недобрый.

— Рояна, — позвала я, — ты о чем задумалась?

— Да вот решаю, в какой цвет лохмы языкастым перекрасить: в фиолетовый или зеленый, — задумчиво протянула она. — Я тут пока при смерти лежала, неплохо с нашей Амелией сдружилась. Зачетная ведьма оказалась. А она по части пакостей такой специалист, на себе проверяла. Ты как думаешь?

Я скорее по привычке оглядела притихших магичек. Вид те имели задумчивый, видимо соображали — прилетит им порция мести или так попугают и забудут.

— Я думаю зеленый цвет — это писк этого сезона, — поделилась я с подругой своим мнением.

— Ой, девочки, — подхватила мысль Саманта, — я такой краситель знаю — закачаешься. Он у Сальвовски экспериментальный. Цвет выходит просто невероятный. Яркий, насыщенный, вот как травка сочный. И главное, с волос вообще не смывается. Тут либо стричься, обрезая косы, — староста с намеком покрутила в руках одну из своих косичек, — либо ходить, как жаба, зеленой пока новый волос не отрастет, — закончила мысль она.

Я смекнула — за гербарий ведьма мстит. Она так просто теперь не простит варварское расхищение своих богатств. Покосившись на свою сушилку, решила, что непременно поделюсь с ней гербарием. Думаю, и Рояна не поскупится. Пусть сотни у нас не будет, но хоть что-то сдадим.

Тяжело вздохнув, я еще раз окинула жертв будущих экспериментов и прикрыла глаза, уложив голову на плечо Рояны.

— Не переживай, он тебя любит, — шепнула она мне, — не может же нам так не вести обеим. Я видела его нити, Малика. Он любит. Все будет хорошо. Если этот ведун не явится через неделю, я его сама из-под земли отрою и притащу.

Услышав такое обещание, я рассмеялась. Да уж с подруги станется.

* * *

Два дня путешествия домой в академию, оказались скучными и монотонными. Вымотавшись физически и морально, мы дружно группой проспали весь следующий день после приезда и выползли со своих комнат только под вечер.

О том, что я стала сплетней номер один, догадалась сразу, стоило заметить на себе снисходительно печальный взгляд наших ведьм. Ясно, оплакивают мою непотерянную невинность. Ко мне стали относится так, словно я собака побитая, грязная такая, вонючая. На такую большинство смотрит и не может решить: то ли пнуть под зад, то ли пожалеть. И только небольшое количество девушек проявили такт и не скатились до обсуждения на всех углах моей нудной развратной пессимистической персоны.

Уже смеркалось, когда я, переодевшись в серую форму разносчицы, с тяжелым сердцем отправилась на работу. Сказка закончилась. Суровая реальность отодвинула розовые грезы в сторону и снова завладела моим разумом. Выйдя из врат академии, я медленно побрела к таверне. Мои каблучки глухо стучали по вымощенному булыжником тротуару.

Проходя мимо витрин еще не закрывшихся магазинчиков, я засматривалась на вещи выставленные там. Красивые расшитые бисером платья, шелковые шарфики, яркие платочки с пестрыми узорами. Остановившись у одного из магазинов, я заглянула внутрь через прозрачное стекло. Там красовалась у зеркала молоденькая девушка в нежном персиковом свадебном платье. Почему я решила, что оно свадебное? Не знаю, словно почувствовала. Девушка была из простых лишенных магии людей, рядом с ней стоял явный маг. Он смотрел на нее с таким обожанием и восторгом, что я почувствовала укол зависти.

Столько времени я гнала от себя мысль о браке, а стоило мне встретить ведуна, как все мои мечты и тщательно выстроенные планы на будущее разлетелись как карточный домик. Одна улыбка Жеана, его прикосновения, и теперь я хочу стоять там в красивом пышном платье и видеть восторг в глазах любимого мужчины. Прикусив губу, я отвернулась от витрины, оставляя молодых людей с их счастьем наедине. Мне было стыдно оттого, что я подглядывала за ними.

В таверне пока все было тихо. Ранним вечером сюда редко кто приходил, разве что заезжие мужчины, чтобы поесть да пропустить кружку эля или медовухи с дороги. Пройдя через просторный зал, я зашла на кухню. Фаяр привычно крутился у огромной каменной печи. На раздаточных столах лежали металлические противни с аппетитными кусочками хорошо прожаренного мяса. Приблизившись, я вдруг поняла, что сама такого не приготовлю.

— Фаяр, а как ты маринуешь баранину, чтобы она такой мягкой получалась? — задала я возникший вопрос. — Знаю, что в луке выдерживаешь, но как именно?

Повар развернулся и, почесав толстое пузо, уставился на меня водянистыми голубыми глазами.

— Чего это ты вдруг заинтересовалась? — он подозрительно сощурился. — Хотя это хорошо, что хоть одна из вас созрела до такого вопроса. Вы ж, молодухи, думаете, что мужика можно всю жизнь одними борщами кормить. А вот дудки, — Фаяр провел рукой по своей блестящей лысине. — Мужчина, он поесть любит. Чтобы мясо, да побольше, да потолще, чтобы жирное, сок по рукам стекал и слюнки бежали. Вот тогда мужик у тебя с рук есть будет.

Я впервые за этот день искренне улыбнулась, от его слов и у меня слюнки побежали.

— Расскажи, как ты его готовишь? — я заискивающе глянула на повара.

— Тут секретов много, — Фаяр философски потряс ножом в воздухе, — вот чтобы баранинка стала мягкой и нежной, ее нужно на два дня замариновать не в луке, а в луковом соке. Да, пока луковицу потрешь — проплачешься, но результат того стоит. Вот учись, Малика. Берешь мяско, — Фаяр положил на разделочную доску кусок баранины, — режешь небольшие кусочки, вот такие, — нож полоснул по куску мяса и на доску упал ровный пласт мякоти толщиной в подушечку моего большого пальца. — Складываешь их и солишь.