Книга Я бы на твоем месте - Евгения Пастернак

– Каждый? – спросила Жанна.

– Пять суток без сознания, – объяснила медсестра.

Арина очухалась быстро. Бабушка забрала ее из больницы, и все у них было хорошо. Жанна приходила в себя крайне медленно. Жизнь на износ дала результат – осложнение на сердце, осложнение на почки. В больнице Жанна провалялась почти месяц. Когда вышла, без одышки могла дойти только до туалета. До кухни уже с трудом.

Но ей и не надо было ходить. Мама взяла на себя все.

Надо сказать, с Ариной они мгновенно нашли общий язык. Девочка обожала бабу Таню, они вместе делали зарядку каждое утро, вместе растягивались, вместе гуляли и вместе готовили для мамы диетические супчики и паровые котлетки.

Жанна постепенно разгребала дедлайны и извинялась перед клиентами. Работа у нее сидячая, работать она могла. Правда, каждую пару часов вынужденно делала паузу на сон.

Жанна понимала, что нужно поговорить с мамой, но каждый раз откладывала. Не знала, с чего начать. Но в один прекрасный день мама завела разговор сама.

Она сказала:

– Знаешь, я не могу больше здесь оставаться. У отца уже завал с документами.

Жанна кивнула. Она понимала. Она была благодарна. Благодарна совершенно искренне. Но следующая фраза ее убила.

– Я забираю с собой Арину, – сказала мама.

* * *

Арина спала.

Жанна с мамой разговаривали на кухне.

Вернее, разговаривала мама. Жанна слушала и глядела исподлобья. На мамины аргументы возразить ей было нечего.

Да, Арине в Штатах будет гораздо лучше, чем тут. И да – теперь Жанна понимала, что всегда это видела, – у Арины настоящая балетная фигура. Как у бабушки. И у прабабушки. Жанна была единственным генетическим сбоем на этой прекрасной фамильной ветви балерин. И растяжка у Арины от природы. И музыку она отлично слышит. А работать до седьмого пота – этому бабушка ее научит.

А вот Жанне лучше остаться тут. В этом месте мама слегка зачастила и начала говорить с лишним напором. Видимо, сама понимала, что аргументы так себе («сложности с визой», «у тебя с английским беда» и все такое прочее). Но Жанна была согласна – им с мамой под одной крышей было бы неуютно.

Поэтому она не возражала, сидела и смотрела. Мама восприняла это как согласие.

– Завтра я подам документы на визу, – деловито сообщила она. – От тебя нужно только согласие на выезд… По вашим законам ведь достаточно согласие только одного из родителей.

– Нет, – сказала Жанна.

– Но ведь ты даже не знаешь отца! – нахмурилась мама. – Я заглянула в свидетельство о рождении…

– Я не подпишу согласие, – развернула мысль Жанна. – Арина останется со мной.

– Почему? – спросила мама устало.

«Не хочу, чтобы ты ей сломала жизнь, – подумала Жанна, – как мне сломала». Но вслух не произнесла, потому что прозвучало бы это слишком пафосно.

– Хочешь ей жизнь сломать, – усмехнулась мама. – Как себе сломала.

Они молчали так долго, что Жанна успела впасть в подобие транса.

– Ладно, – сказала мама без всякого выражения, – это твой ребенок. Ты имеешь право ее калечить, как хочешь.

Мама улетела через два дня. Жанна с Ариной проводили ее – в основном из-за Арины. Бабушка болтала с внучкой, читала ей какие-то стишки, однажды даже пощекотала.

«Со мной она так никогда не делала», – отрешенно подумала Жанна.

У входа в зону досмотра баба Таня крепко обняла Арину, пожелала ей не болеть и ушла, не обернувшись на Жанну. На сей раз никаких заявлений вроде «Нет у меня больше дочери!» и «Я вычеркиваю тебя из своей жизни!» никто не делал – и так все было понятно.

Уже дома Жанна получила эсэмэску от Володи: «Я все понимаю, ты была не в себе. Прощаю. Завтра позвоню».

Жанна полезла в адресную книгу – разбираться, как занести абонента в черный список.

2026

– Главное, у всех мамы нормальные… – тяжело вздохнула Настя.

– А что, бывают нормальные мамы? – усмехнулась Жанна.

– Конечно! – уверенно ответила Настя. – Вон у Олеськи вообще не выпендривается. Нужно, взяла детей и уехала на выходные.

– Не бывает нормальных, – вздохнула Жанна, – все мы ненормальные. Нормальные у нас только дети вырастают. И тоже не у всех.

Жанна много думала на эту тему. Очень много. Но посмотрела в прозрачные Настины глаза и решила не углубляться. Она была уверена, что Фекла подрастет и Настя все поймет сама. Или не поймет, тут уж как повезет. Фекле, естественно, а не Насте.

Жанна аккуратно потянулась. Честно говоря, все это стало ей надоедать. Жалобы Насти пошли на десятый круг. Если бы не Фекла, Жанна бы давным-давно ушла. Но сладкий мимимишный, усюпушный младенец растопил сердце, а ее саму превратил в бесформенное желе. Ручки с перетяжечками, крошечный носик, слюна изо рта – все это неожиданно вызвало у Жанны физиологический восторг.

«Пойти, что ли, уровень гормонов проверить?» – подумала она и аккуратно перевернула Феклу.

Щечка, которая прижималась к ее груди, была нежно-розовая.

Жанну накрыло умиление. На секунду даже показалось, что прибывает молоко.

«Бедная моя Арина, – подумала Жанна, – у меня не было времени так ее любить».

А потом сразу подумалось: «Бедная моя мама…» – и следом: «Бедные мы все…»

2019

Жанна давно переросла обиду на мать, она все поняла и простила. Маме было тяжело. Она всю жизнь пахала: сначала, чтобы допрыгнуть до мужа, потом, чтобы его не упустить.

Даже сейчас, когда оба давным-давно на пенсии, их балетную школу называли именем отца. Он был главной звездой. За его имя платили деньги. Мама была всего лишь директором.

И Жанна поняла, что мамина беременность была не жертвой, она была бегством, отмазкой. С возрастом соответствовать отцу становилось все сложнее, и мама решила уйти со сцены красиво. Никакого «я пожертвовала карьерой ради тебя» в действительности не было. Самое обидное, что и бабушка это знала. Не могла не знать. Но и она все детство манипулировала Жанной, рассказывая, что дочка должна отдавать долги.

С Ариной у Жанны до недавнего времени были совсем другие отношения. Все детство она повторяла ей, что примет ее любой. Хочешь математику – будет математика. Хочешь восточные единоборства – пожалуйста. Хочешь гитару – вот тебе гитара. Арина перепробовала все кружки, которые были в их районе, и их отношения мамы с дочкой были безупречны. Каждый раз, когда Жанна говорила Арине: «Делай что хочешь, это твоя жизнь!», маленькая девочка внутри нее обливалась слезами счастья. Мысленно она отбрасывала тетрадку с математикой и бежала во двор. Или садилась рисовать. Каждый раз, когда она разрешала что-то дочке, она чувствовала себя счастливой.