Книга Законный брак - Элизабет Гилберт

Будучи «освобожденной» от материнства, я также получила шанс стать тем человеком, каким всегда хотела быть: не просто писательницей, не просто путешественницей, а еще и тетей. Эта роль казалась мне просто чудесной. Став тетей, причем бездетной, я очутилась в весьма хорошей компании, потому что, верите или нет, но в своих исследованиях брака я наткнулась на удивительный факт: во всех человеческих общинах, самых разнообразных культурах, на всех континентах, даже у самых плодовитых сообществ в истории (например, в Ирландии девятнадцатого века или у современных амишей[20]) неизменные десять процентов женщин никогда не рожают. И этот процент никогда не опускается ниже десяти, ни в одной культуре. Мало того, процент никогда не рожавших женщин в большинстве культур обычно даже выше десяти – причем не только в развитых странах современного Запада, где бездетных женщин около половины. В Америке 1920-х годов, к примеру, было двадцать три процента бездетных женщин – невообразимое количество! (Не шокирует ли вас столь высокий процент в столь консервативное время, еще до распространения легальной контрацепции? И всё же факт остается фактом.) Итак, число бездетных женщин может быть довольно большим, но никогда не меньше десяти процентов.

Очень часто тех из нас, кто не имеет детей по собственной воле, обвиняют в эгоизме или говорят о том, что такое поведение противоестественно и противоречит женской сущности. Однако история свидетельствует, что всегда и везде находились женщины, предпочитавшие жить без детей. Причем большинство из них отказывались от материнства намеренно: или вообще не занимались сексом с мужчинами, или умело пользовались искусством, которое у викторианских дам называлось «мерами предосторожности». (У этих кумушек всегда были свои секреты и таланты.) Были и те, кого на бездетность обрекали обстоятельства: бесплодие, статус незамужней женщины или просто нехватка мужского населения в военное время. Однако каковы бы ни были причины, большое число бездетных женщин – не такое уж современное изобретение, как мы привыкли думать.

В истории так много женщин, не познавших материнства (и их число с неизменным упорством продолжает оставаться высоким), что у меня родилась теория: что, если бездетные женщины – это своего рода эволюционная адаптация человечества? Что, если для некоторых женщин не размножаться – не только совершенно нормально, но и необходимо? Допустим, это нужно для того, чтобы среди представителей нашего вида имелось определенное число ответственных, способных к состраданию, не обремененных детьми женщин, которые поддерживали бы общество самыми разными путями. Ведь рождение и воспитание детей требует от женщины такого количества энергии, что эта нелегкая задача буквально поглощает новоявленных матерей, а иногда и сводит в могилу. Таким образом и выходит, что нам нужны дополнительные руки, запасные игроки с нерастраченными запасами энергии, готовые прийти на помощь и поддержать общину. Бездетные женщины всегда играли ключевую роль в человеческом обществе из-за своей готовности заботиться о тех, кто не попадает под их биологическую ответственность. Другим группам людей такое поведение не свойственно. Именно бездетные женщины всегда заведовали приютами, школами, больницами. Они становились акушерками, монахинями, занимались благотворительностью. Лечили больных, обучали искусствам и нередко становились совершенно незаменимыми на линии огня. В некоторых случаях – в прямом смысле. (Помните Флоренс Найтингейл?[21])

К сожалению, история не слишком уважительно относится к этим бездетным женщинам – назовем их «бригадой тетушек». Их считают фригидными жалкими эгоистками. Вот вам один особенно мерзкий стереотип о бездетных, который я просто обязана развенчать на этих страницах: что женщины, у которых нет детей, ведут свободную, счастливую, обеспеченную жизнь в молодости, но в старости непременно пожалеют о своем выборе, потому что умрут в одиночестве, депрессии, озлобившись на весь мир. Наверняка вы слышали эту народную мудрость? Так вот, чтобы сразу поставить всё на свои места, скажу, что в социологии нет ни одного свидетельства в подтверждение этого домысла. Более того, недавние исследования, проведенные в американских домах престарелых и сравнивающие удовлетворенность жизнью среди пожилых бездетных женщин и тех, у кого были дети, не показали никакой связи между статусом группы и ее счастьем или несчастьем. Однако исследователи обнаружили два фактора, которые действительно делали несчастными пожилых женщин по всей стране: бедность и плохое здоровье. Поэтому есть ли у вас дети или нет, рецепт один: откладывайте деньги, пользуйтесь зубной нитью, пристегивайтесь и ведите здоровый образ жизни. Тогда в один прекрасный день вы станете счастливой старушенцией. Я вам это гарантирую.

Считайте это маленьким советом от тетушки Лиз.

Однако поскольку бездетные тетушки не оставляют потомства, спустя одно лишь поколение память о них, как правило, действительно стирается; их существование скоротечно, как у бабочек. Но при жизни их роль очень значительна и может быть даже героической. Даже в истории моей семьи, и по материнской и по отцовской линии, есть случаи, когда в трудные минуты на сцене появлялись великодушные тетушки и спасали положение. Ведь именно благодаря тому, что у них не было детей, им удавалось получить образование и скопить денег. У этих женщин было достаточно денег и сострадания, чтобы оплатить операцию и спасти жизнь, выкупить семейную ферму или взять на воспитание ребенка, чья мать серьезно заболела. Одна моя подруга называет таких тетушек «запасными мамами», в мире их не счесть.

Даже в моей семье я уже успела почувствовать свою важность как члена «бригады тетушек». Ведь моя задача не только в том, чтобы баловать племянника и племянницу и потакать им во всем (хотя я и к этому подхожу со всей серьезностью), но также и в том, чтобы быть «бродячей тетушкой» для всего мира, тетушкой – послом доброй воли, которая всегда окажется под рукой, когда кому-нибудь понадобится помощь, – даже если это не член моей семьи. Я помогала людям, иногда поддерживая их годами, потому что не обязана вкладывать все силы и финансы в воспитание одного-единственного ребенка, как обязана была бы мать. Мне никогда не придется платить за бесконечные комплекты школьной формы, визиты к стоматологу и обучение в колледже, и на свободные деньги я могу поддерживать общество гораздо более многочисленными путями. Таким образом, я тоже проявляю заботу о людях. Поверьте, есть много, очень много способов это сделать. И каждый из них важен.

Джейн Остин однажды написала своей родственнице, у которой только что родился первый племянник: «Я всегда подчеркивала, насколько важна роль тетки. Теперь, став теткой, вы стали человеком немаловажным». Джейн знала, о чем говорит. Она и сама была бездетной теткой, и племянники ее просто обожали: великолепная собеседница, которой можно было доверить все секреты, она навек запомнилась им своим «звонким, как колокольчик, смехом». И, раз уж мы заговорили о писателях, не побоюсь показаться предвзятой и напомнить о том, что и Лев Толстой, и Трумэн Капоте, и сестры Бронте воспитывались в домах бездетных теток после того, как их собственные родители умерли или бросили их. Толстой и вовсе говорил, что его тетенька Туанетта[22]оказала самое большое влияние на всю его жизнь, так как научила его «светлой радости жизни». Историка Эдварда Гиббона, который рано остался сиротой, воспитала любимая тетя Китти – своих детей у нее не было. Джон Леннон вырос у тетушки Мими – она убедила его в том, что однажды он станет великим артистом. Преданная Аннабел, тетушка Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, предложила оплатить его обучение в университете. Первое здание архитектора Фрэнка Ллойда Райта появилось на деньги его теток Джейн и Нелл – двух очаровательных старых дев, заведовавших интернатом в Спринг-Грин, штат Висконсин. Коко Шанель, сирота с малых лет, воспитывалась в доме тетушки Габриэль, которая научила ее шить, – полезный навык для девочки, не согласитесь ли? Огромное влияние на Вирджинию Вульф оказала ее тетка Каролина, старая дева из квакеров, посвятившая всю жизнь благотворительности. Каролина слышала голоса, умела говорить с духами и, как вспоминала Вульф позднее, была «современной пророчицей».